Фрэнк Гилпатрик пожал Малько руку с силой гидравлического пресса.

— Добро пожаловать в Порт-о-Пренс, принц Малько!

Его тон, однако, не соответствовал этой гостеприимной формуле.

— Почему вы назначили мне встречу? — спросил Малько. — Что происходит?

Подошел официант.

— Что будете пить? — осведомился Гилпатрик. — Может, ром-пунш?

Малько отдал бы крыло своего замка за водку с лимонным соком и льдом — или, на худой конец, большой стакан «виши» или «контрекса». Но ром…

— В такую жару?

— Ну тогда фруктовый пунш. А я возьму виски «Джей энд Би».

Выжженный солнцем Порт-о-Пренс был погружен в дремоту. Со стоящего в порту пассажирского судна для короткого знакомства с городом сходили по трапу десятки туристов.

Как только официант отошел, Фрэнк Гилпатрик мрачно сказал:

— Меня предупредили о вашем приезде. Я не собирался вмешиваться в… — он поискал подходящее слово, — в вашу деятельность, поскольку считаю, что план, который вас попросили осуществить, неудачен. Однако сегодня утром произошло одно серьезное событие. Очень серьезное событие…

Малько был, как на горящих углях. Этот достопочтенный составитель рапортов явно не одобрял действий Управления оперативного планирования ЦРУ. Кому после этого верить?

— Операция отменяется? — спросил Малько.

Фрэнк Гилпатрик помрачнел еще больше.

— Нет. Но возникло осложнение: гаитяне знают, что вы на нас работаете…

Несмотря на жару, Малько показалось, что его окатили холодной водой.

— Вы шутите! — хрипло произнес он.

Гилпатрик издал невеселый смешок:

— Вы встречались с неким Жюльеном Лало? Так вот: он настолько испугался, что на всякий случай сбегал во Дворец и сказал, что вы — американский шпион. И знаете, кому он это сказал? Амур Мирбале — самому опасному созданию на Гаити!

Малько потерял дар речи. Старая сволочь! Хорошенькое дело! Сначала история с Симоной Хинч и Жакмелем, теперь это… Капкан на каждом шагу!

— Но как вы об этом узнали?

— Как? Да от нее самой!

Все лучше и лучше…

— И вы не отрицали?

Гилпатрик покачал головой:

— Вы не знаете Амур Мирбале. Это только усилило бы ее подозрения — с вас бы глаз не спускали. Пришлось малость расколоться: я сказал, что вы действительно наш человек, получивший задание проверить, нет ли на Гаити коммунистической агентуры. Это был единственный способ не вызвать у них нервозности…

— Она вам поверила?

Американец пожал плечами:

— Будущее покажет!

— Надеюсь, мне не придется познакомиться поближе с этой змеей! — высказал пожелание Малько.

Гилпатрик посмотрел на него с иронией:

— Лучше не надейтесь. Амур Мирбале сейчас ждет нас во Дворце. Очень хочет с вами познакомиться.

Сюрприз за сюрпризом…

— Но зачем, черт возьми?!

— Она сказала, что мои друзья — это ее друзья, — ответил Гилпатрик, поднимаясь из-за стола. — Может быть, это просто-напросто женское любопытство: говорят, у нее повышенный интерес к мужчинам. Ну, а вы белый, новичок в городе…

Едва не подавившись своим фруктовым пуншем, Малько встал и последовал за резидентом ЦРУ.

Выйдя на улицу, он испытал новый шок, увидев у своей машины девочку-нищенку лет двенадцати, с ампутированными выше колен ногами, которая молча и смиренно сидела на покрытой материей дощечке, выставив культи на всеобщее обозрение. Малько дал ей крупную купюру. Она поблагодарила его по-креольски.

Светофор на перекрестке бульвара Дессалин и улицы Энелюс Рюбэн не работал. Полицейский в синей униформе вяло пытался ликвидировать пробку. Малько услышал, что сзади кто-то несколько раз посигналил. Сердце у него забилось быстрее. Он обернулся: водитель маленькой «тойоты» подавал им знаки рукой. Поскольку это был белый, Малько немного успокоился. Фрэнк Гилпатрик раздраженно прорычал:

— Опять это дерьмо собачье!

«Тойота» подъехала ближе и остановилась. С тяжелым вздохом Гилпатрик вылез из машины.

— Извините, я — только на одну минуту, — сказал он Малько.

У человека, который вышел из «тойоты», были взъерошенные светлые волосы, красноватое лицо, выдающаяся вперед верхняя губа и скошенный подбородок. Голубая рубашка плотно облегала его упитанное тело. Фрэнк Гилпатрик подошел к нему с хмурым видом. Не глядя в сторону Малько, незнакомец в течение нескольких минут о чем-то возбужденно рассказывал Гилпатрику. Закончив, он снова сел в свою «тойоту». Гилпатрик вернулся, покачивая головой:

— На Гаити попадаются самые странные типы. Это американец, которого зовут Берт Марни. Разыскивается Интерполом.

— За что?

На лице Гилпатрика появилась гримаса отвращения:

— За довольно гнусное дельце. В Ла Салине — самом бедном квартале Порт-о-Пренса — он открыл липовое отделение «Красного Креста», где занимается покупкой у бедолаг-безработных их крови из расчета четыре доллара за пол-литра… После сдачи крови он их даже не кормит, и плевать ему на то, что одни и те же доноры приходят по три раза в неделю. Настоящий вампир! Сейчас он почти банкрот: трудно продавать кровь в Штаты по шестнадцать долларов за литр. Гаитяне собирались вышвырнуть его из страны, но он дал в лапу кому надо, и его оставили в покое. И все-таки ему лучше убраться отсюда поскорее — иначе в один прекрасный день макуты тихонько его пристукнут.

Конец рассказа Малько уже почти не слышал: полицейский свистел не переставая, пока последний «тап-тап», блокировавший перекресток, не тронулся с места.

До «Пале Насьональ» они ехали молча. На автостоянке Дворца Малько припарковал свою машину рядом с большим, золотистого цвета «линкольном», на номерном знаке которого было выведено синей краской: «НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ». Что ж, спасибо за предупреждение…

Весь первый этаж Дворца был полон солдатами. Гилпатрик, который, похоже, знал тут все и вся, быстро нашел сержанта, чтобы тот препроводил их на второй этаж.

Снаружи, за густыми зарослями олеандра, трое солдат дремали возле двадцатимиллиметровой пушки. За каждым кустом был установлен крупнокалиберный пулемет. Малько заметил даже старый американский «гочкисс» с водяным охлаждением, наверное, еще в начале века украденный у Эмилио Запата. По обе стороны парадного подъезда, в аркадах, стояли два легких танка.

В сопровождении сержанта они поднялись на второй этаж и оказались в коридоре, где группки военных и штатских вели оживленную беседу. Сержант подвел Малько и Фрэнка Гилпатрика к столу у Зала Бюстов, за которым сидел какой-то лейтенант. На столе была табличка: «В кабинет президента вход с оружием запрещен!». Здесь явно царило доверие…

Двое подпиравших стену тонтон-макутов подозрительно оглядели вновь прибывших. Вдруг раздался радостный рев, от которого Малько вздрогнул. К нему подошел высокий негр в военной форме и в темных очках, с болтающимися на бедрах, как у ковбоя, двумя кольтами-457-«магнум». Он похлопал по спине Фрэнка Гилпатрика и пожал руку Малько, едва не сломав ему фаланги пальцев.

— Я капитан Лувертюр, — представился он. — Сейчас объясню вам, как пройти к Амур Мирбале. Проводить вас я не смогу: мне нужно заняться вот этим арестованным.

Он указал на негра в рубашке, со связанными за спиной руками и распухшим от битья лицом, который был прикован длинной цепью к тонтон-макуту в соломенной шляпе.

— Его хочет видеть президент, — пояснил капитан Лувертюр.

Малько взглянул на отупевшее лицо арестованного.

— А что он сделал?

Капитан Лувертюр нахмурился:

— Это мятежник и враг народа. Он вступил в заговор с врагами дювальеризма!

Тонтон-макут потянул арестованного за цепочку, и тот с опущенной головой отошел в сторону.

Малько чихнул. В кабинете Амур Мирбале, размерами чуть больше кабины лифта, царил арктический холод. Для повышения эффективности кондиционера потолок здесь сделали очень низким.

В платье от Нины Риччи и с сумкой «Гермес» Амур Мирбале была очень элегантна. Малько изучал ее из-под своих темных очков: тонкие, как у белой, черты лица, маленький рот, пышный бюст. Короткое платье оставляло открытыми длинные и крепкие ноги цвета бронзы, которые, при широких бедрах, казались очень худыми.