Случается, её мужик запивает. И вот калдырил он как-то и пропал. Она вернулась от родни из Архангельска и обнаружила следы запоя, а потом стала искать мужа. Но в посёлке его не было, только соседский мальчишка вроде как заприметил, когда он в лес уходил. Марина собралась и отправилась в тайгу. Здесь Марина упоминает «колодцы», которые нужно обходить стороной, потому что лесники болтают о нечисти, что около них вьётся. Блогер спрашивает, что за «колодцы», и она объясняет, что это такие гиблые места в лесу, вокруг которых ядовитая пелена оседает. Некоторые из них охраняют наёмники, другие обнесены электрическим забором, да только толку мало, говорит Марина, потому что не редкость, когда на одном месте «колодец» исчезает, а в другом появляется. Блогер уточняет, что за нечисть бродит вокруг «колодцев»? Марина просит обождать, и продолжает рассказ.
В лесу она с детства гуляет, знает тропки и ориентиры. Но случись оказаться в нём потемну, так запутается, как пить дать. А тут лето, рань, а она словно в тумане, не разберёт, куда идти. Взяла еды да питья, даже сумку с тёплой курткой и самострел, что её мужик соорудил. Лес всё-таки дикий, густой, и волки шныряют, кабаны те же. Блогер просит вернуться к происшествию. Марина торопится, потому что чувствует – интерес Московского гостя иссякает.
Вышла на пологий холмик, говорит Марина, а там такая жёлтая пелена, ничем не развеять. И ветра нет, и никакого звука, кроме протяжного гула. У меня, хватается за грудь Марина, дыхание остановилось, и сердце тоже. На склоне бродят скитальцы. Про тварей этих в сказках придумано, вроде мертвецов, да только чувствуют всё, а жить по-прежнему уже не могут. И оттого скитаются по миру и поют свою заунывную песню. Блогер сомневается в существовании зомби. Тогда она тут же хватается за смартфон, – не новинка, но с приличной камерой – и тыкает в объектив. На фото лес на заднике, и холм, укрытый ржавым туманом. Из тумана торчат несколько голов, широких, похожих на тыкву; их руки плетьми болтаются вдоль худощавого голого тела. Фотографии всё же не того качества, чтобы всматриваться в лица, но даже на расстоянии заметно, что как таковых лиц нет, что вместо них смазанные маски. Несколько существ смотрит в небо с раскрытыми ртами, другие прижимаются друг к другу и льнут к земле.
Блогер спрашивает, кто они такие? Марина недоумевает, ведь объяснила, что скитальцы. Кто такие скитальцы? Сами у них и спросите. Разве не странно, что посреди тайги голышом разгуливают уродцы? Марина признаёт, что чудно.
Муженька своего она нашла близ Онежска. Там стена высокая, показывая руками высоту, объясняет Марина, и через стену перемахнуть нельзя. И мужик её не осилил, так и уснул, облокотившись на бетонную преграду. Она его растолкала, и на вопрос – чего сюда попёрся-то, ответил, что дервиш позвал его, что пора ему переродиться или вроде того. Марина взгромоздила мужа на плечи и двинула обратно. Однако её внимание привлёк жилой двор, который она разглядела сквозь узенькую прореху в заборе. Двор самый обыкновенный, с горкой и песочницей, с паутинкой и лавчонками. Посреди двора развернулась дивная и нереальная картина: два мужичка курили и дрессировали скитальцев. Три ошпаренных скитальца, одетые в людскую одежду, выбивали ковёр на паутинке, ковыряли что-то в траве и неумело кололи дрова. Один скиталец что-то бубнил. На нём, как на манекене, висела замызганная рубашка, и морда была уже совсем не уродливая, похожая на человеческую. Он обрушивал топор на чурку и промахивался, ворчал, а мужики беззлобно хохотали. Марина перекрестилась и потащила мужа домой.
Блогер уточняет, есть ли фото? Марина объясняет, что ей было не до них. Блогер пытается разузнать, что за чертовщина творится в Заказнике? Марина вздыхает и раздумывает. Наконец вспоминает массовую стройку, множество несчастных случаев. Как мужики дрались из-за баб, бутылки и денег, что нет на свете силы, которая убережёт от глупости и корысти. Теперь неприкаянные души восстают с того света и предвещают конец времён, о котором писал в Откровении Иоанн Богослов. Надо молиться. Блогер бесцеремонно обрывает её теософию и благодарит за интервью.
Матвей листает ленту его видеоработ, и следующая, появившаяся спустя месяц, уже про Бангладеш. А потом про Кыштым и тамошнюю трагедию на «Маяке» пятьдесят седьмого года. Наконец, репортаж про Аланию. О Заказнике больше ни слова.
В комментариях народ иронизирует, резвится и гогочет; единицы верят в правдивость сюжета про Заказник. «Очередная история для хайпа», «актриса едва справляется с ролью», а «паспорт – вообще не доказательство». Фото, ясное дело, монтаж. Вообще ролик – это заказуха наших спецслужб, чтобы очернить имя Ярушевского.
Он отрывается от экарна и видит, что на диване осталась только задремавшая Грелка, а телек выключен. Слышит с террасы приглушённую болтовню мамы со Славой. Матвей тормошит Грелку и предлагает переместиться в спальню.
>>>
Снился тот же кошмар, что и в рехабе. Пьяный Слава на изгаженной кухне распахивал наглухо законопаченное окно и впускал весенний ветер, приносивший заводскую вонь, морской воздух и обрывки ароматов сдобной выпечки. И Славе это нравилось, покуда он не разучился радоваться. Когда это произошло? Наверно давным-давно, но осознание приходило постепенно, набегало волнами. Вскоре волны росли, прибивая к пляжу отчаяние и страх. Когда поднялось цунами, Слава накарябал карандашом всего три слова, выбрав для посмертной записки картонную упаковку от «чокопай»: «Ушёл сам. Заебало». Из окна его вырвал собутыльник, вставший спозаранку отлить. Слава рыдал, заливая слезами замусоленную кухонную плитку. Пришёл в себя уже в машине скорой. Сон же был с иным финалом. В нём Слава успевал выпрыгнуть и разбиться об асфальт. Часть его черепа откалывалась и застревала в грязном сухом сугробе.
Он просыпается, но уже не в холодном поту, но с усталостью; сон заучен, каждый ракурс известен, и он запросто мог бы снять по мотивам кошмара фильм, только кому на экране интересна рутина? По самой примерной статистике в год от суицида гибнет около пятнадцати тысяч человек. В среднем по стране. Число, уверен он, сильно занижено.
Матвей замечает на террасе укутавшуюся в плед Грелку. Сон не идёт, и он решает покурить, присоединившись к полуночнице. Она видит его, улыбается и поспешно утирает слёзы, будто избавляется от отпечатков с орудия убийства.
– Хнычешь? – спрашивает он.
– Ну. Не спится. Дай, думаю, поною.
– Просто так?
– Причина есть всегда. – Резко отвечает она.
– Какая?
– Не буду я трепаться! Даже Матвей не знает.
– Вы с ним пара или как?
– Сложно сказать, – пожимает плечами Грелка.
– Вовсе нет, – мотает головой Слава и продолжает: – просто он не твой человек, а ты – не его. Вам не о чем разговаривать, вы с разных полюсов. Где вы вообще познакомились?
– В night club, где богатенькие children’s корчили из себя богему, – усмехнулась Грелка.
– И чем Матвей покорил тебя? Смазливой рожицей?
– С тобой неинтересно, приходится молчать.
– Потому что всё слишком просто, – вздыхает Слава.
Вдалеке, на трассе, проносится угорелый рыдван, рёв которого слышен на три соседних области. Псы заливаются лаем и быстро утихают. Пахнет чем-то горелым и пряным.
– Проблемы? – снова спрашивает Слава.
– Yes, – кивает Грелка, – и ещё какие. Из проекта турнули. Осталась без роли, без денег и, что самое стрёмное, похоже, без карьеры.
– Подралась с конкуренткой? Переспала с мужем продюсерши? Изменила текст персонажа?
Грелка смеётся и показывает большой палец:
– Порядок малость напутал, а так в яблочко! Только не спала ни с кем, и, видимо, зря. – Молчит и продолжает: – Подралась, прикинь! Натурально за волосы друг дружку оттаскали, как идиотки последние. Кастинг-директор наорал на меня ну и выгнал с площадки. Silly woman11! Это я про себя. Дура для той дряни слишком мягко. – Она снова ненадолго затихает и, всё же, заканчивает свою историю: – Вообрази, осталась без работы, без жилья и практически без денег! И всё сразу! Sail close to the wind12 как говорится. И, кажется, я сорвалась.
