С грустью на лице Мирт кивнул и начал подниматься. Каково было его удивление, когда под яростный рык, разнеся на ошметки люк, с башни вылетел биромояши. Благодаря хорошей реакции, Мирту удалось отскочить в сторону, пока чудище приземлялось. Двухметровый монстр предстал во всей красе: под толстым слоем черной слизи можно было разглядеть бурый мех и хвост. Сквозь два ряда звериных клыков текли слюни. Когти выходили из костяных пальцев и на вид были острее любого кинжала.

Мирт отпугнул монстра огнем, не позволив сократить дистанцию. В этот же момент Эстер телепортировался биромояши за спину и всадил ему в сердце кинжал, но тот резко повернулся и отбросил Эстера. Рана чудища моментально затянулась черной слизью.

– Он пережил удар в сердце, такого быть не может. – Мирт задумался на пару секунд. – Эстер, залезь на чердак и посмотри, что там. Я прикрою тебя.

Эстер послушался друга и телепортировался на лестницу. Монстр было кинулся на него, но Мирт не дал чудищу подойти. Когда Эстер поднялся, его чуть было не вырвало. Все стены башни были покрыты черной слизью, медленно стекавшей на пол. Раздирающая до нутра вонь разлагающейся плоти заполонила все пространство. В самой дальней части башни, словно распятый, висел мальчишка. Его тело было вдавлено в слизь на стене. Весь заляпанный в собственной крови вперемешку с грязью, пустым взглядом он смотрел в никуда, даже не осознавая, что происходит. Эстер подбежал к нему и попытался достать из застывшей слизи, но мальчишка напрочь не хотел отклеиваться. Тогда Эстер решил применить оружие, но почему-то первым делом пустил в ход клинки на тыльной части руки, а не кинжалы. Словно ножом по маслу прошлось лезвие. Левая рука мальчика соскользнула вниз и шлепнулась о слизь.

В то же время Мирт отлетел в стену, не в силах подняться, – настолько сильным оказался удар биромояши. Алкион выиграл максимум времени, что только мог. Подпрыгнув вверх, чудище аккуратно приземлилось на каменный пол башни.

Велория закричала что есть мочи:

– Эстер, берегись!

Но было уже поздно. Монстр схватил парня за шею и со всей силы отбросил в сторону. Будто собака, защищающая своего щенка, животное взбесилось пуще прежнего. Биромояши стал громаднее и еще более устрашающим. Сквозь растекающуюся черную слизь было отчетливо видно, как напряглись мышцы по всему телу. Его глаза горели ярким огнем, даже ярче, чем пламя Мирта. Чудовище было напугано и в то же время жаждало крови. Инстинкты животного – вот что двигало им.

Монстр набросился на Эстера, но алкион переместился обратно к мальчику и вытащил его из черной слизи. Биромояши с грохотом свалился на каменный пол. Чудищу больше не из чего было брать силы – для него это был конец. После пары попыток подняться, монстр начал рассыпаться. Кончики лап вмиг растворились, оставив на полу сажу. Он застонал, словно подстреленный, но недобитый волк. В итоге все, что от него осталось – это пыль, развеявшаяся по поместью от дуновения легкого ветерка. Мальчик же, широко открыв глаза, сделал вдох, как только что рожденный младенец, но тут же испустил дух.

Эстер спустил паренька на второй этаж.

– Он мертв.

Велория не могла смириться с тем, что все вот так закончилось. Все сказки, которые в детстве ей читала мама, всегда заканчивались хорошо. «Я не смогла придумать, как спасти маленького мальчика» – эта мысль засела в ее голове.

Гримми залилась слезами, подбежав к сынишке. Переговорив, они решили похоронить ребенка в лесу недалеко от поместья. Сделать это надо было скрытно, так пожелала Гримми. Эстер решил все сделать сам. Выкрав в саду лопату и взяв бездыханное тело ребенка, алкион переместился на поляну, окруженную деревьями. Он заприметил это место, когда искал ворота в стене поместья. Эстер выкопал яму и похоронил Дени. Ветками пометил могилу и вернулся обратно. Приведя скорбящую мать к сыну, он оставил ее наедине с мыслями и несбывшимися мечтами.

Эстер заглянул в комнату друга. Мирт сидел на кровати, оперевшись на спинку. Дрожащей от боли рукой он держал сигару и курил, пока на другой его руке, на одном из пальцев, словно на жердочке, сидела маленькая тускло горящая птичка. Она охотно клевала сыплющийся пепел. Мирт не был любителем покурить, но так он успокаивался и в буквальном смысле подкармливал свою способность.

Поникший Эстер присел на диван рядом с кроватью:

– Правильно ли мы поступили?

– Даже не спросишь, как я себя чувствую?

– Тебя такими царапинами не взять, я-то знаю. – Эстер улыбнулся, но при мысли о Дени, его улыбка сразу улетучилась.

Мирт ненавидел, когда кто-то становился грустнее, чем он, поэтому решил поддержать решение, принятое Эстером в пылу битвы:

– Биромояши перебил бы все семейство за ночь. Если бы мы не вмешались, завтра бы все поместье вымерло.

– Гримми же говорила, что раньше мальчишка ни на кого не нападал.

– Кроме нее самой, – дополнил Мирт, – это вопрос времени, когда бы он сорвался и устроил небольшой геноцид.

– Дени начал нападать на посторонних, именно когда мы пришли. – Эстер смотрел, как феникс ужинает.

С каждой новой съеденной крупинкой пепла птичка становилась все ярче. Теперь она больше походила на модный переносной светильник, чем на оружие.

Мирт решил больше не мусолить тему:

– Забудь. Пора двигаться дальше. Хватит строить теории и портить себе настроение.

Птичка испарилась так же внезапно, как и появилась. О собственную ладонь Мирт потушил окурок и метким движением забросил в мусорное ведро.

– Ладно. У меня в комнате сейчас не убрано, можно переночую у тебя?

Мирт улыбнулся.

– Конечно.

Эстеру показалась, что Мирт хотел обсудить что-то, но то ли не решался, то ли боялся. С тех пор как они начали путешествие в Драудзден, Мирт стал вести себя еще более замкнуто, чем когда жил в конюшне.

Дверь приоткрылась, и показалась голова Велории:

– Можно войти?

– Да. – сказал Эстер.

– Нет. – сказал Мирт.

Из-за подноса с тремя увесистыми чашками, принцессе пришлось открывать дверь локтем.

– Я принесла горячий чай. – Велория поставила поднос на стол рядом с диваном, – расскажите о себе.

– Тебя интересует наше прошлое? – спросил Эстер, взяв чашку с подноса.

– Да. Кто вы и откуда. – девушка присела на диванчик, дуя на свой чай.

Мирт недолюбливал разговоры по душам, поэтому поставил нетронутый чай на подоконник и улегся, сделав вид, что спит.

Эстер уселся поудобней и начал:

– Ладно. Если тебе и правда это интересно… Я уже не помню, где я точно жил, но было это где-то на северо-востоке. Я отчетливо помню огромный вулкан, который я видел каждый день. Наш дом находился в небольшой деревушке, скрытой густым лесом. Моя мама обучала меня использовать способность. Именно от нее я получил телепортацию. Отец все время наблюдал за нашими тренировками, если не уходил «по работе» – как он говорил. Родители всегда о чем-то спорили, и иногда их беседы доходили до разборок. Я пытался их разнимать, но я был слишком мал.

Помню взгляд отца, ждущий от меня великих свершений. С каждой моей оплошностью этот взгляд затухал, становясь все тусклее и тусклее.

Однажды в ванной, в разгар очередного спора, отец разбил зеркало, которое висело на стене позади мамы. Она вырвала осколок, который вонзился ей в плечо, и набросилась на отца. Но он с легкостью остановил ее. Тогда я впервые почувствовал силу, которую алкионы выделяют, потому что не заметить такой выплеск энергии было невозможно даже обычному человеку. Отец был подобен бомбе, что вот-вот взорвется и разнесет все вокруг. Мама посмотрела на меня и, улыбнувшись, исчезла вместе с ним. Именно этот момент снится мне каждую ночь – это последнее, что я помню о моих родителях.

– Что было дальше? – Велория так заинтересовалась историей Эстера, что даже не заметила, как пила из уже пустой чашки.

Я ушел из деревни и пытался найти их. Какое-то время… – Эстер откинулся на спинку дивана и стал рассматривать потолок.