В ресторане было очень уютно. Антураж, выполненный в деревенском стиле (даже само заведение потому назвали милым словом «Изба»), тихая приятная музыка в исполнении квартета музыкантов. Мы сделали заказ, но прежде Артур попросил, чтобы нам принесли красного вина. Правда, я хотела шампанского, но раз милый хочет… Позволю себе пойти у него на поводу, так и быть. Сделаю поблажку.

— Смотри, там не Леонид, случайно? — вдруг спросил Уваров, когда разливал вино по хрустальным бокалам.

— Где?! — я от неожиданности даже дёрнулась.

— Вон там, в дальнем углу. Посмотри внимательно, — попросил Артур.

Я обернулась и стала всматриваться. Но увидела лишь незнакомого лысого мужчину лет сорока пяти, который сидел с дамой чуть моложе.

— Ну что ты, — сказала, обернувшись, — какой же это Леонид!

— Да? Прости, обознался. Видимо, его недавний визит на меня так повлиял. Мерещится теперь везде, — сказал Уваров. В этот момент мне показалось, что он то ли шутит, то ли ёрничает. Но разбираться не стала.

— Давай выпьем, Лика, — сказал любимый, поднимая бокал. Посмотрел мне пристально в глаза, словно изучая. — За нас.

— Хорошо, милый, — ответила я.

Мы чокнулись, послышался мелодичный хрустальный звон. Я стала отпивать вино, и тут вдруг со дна бокала что-то скользнуло к моим губам и аккуратно стукнуло в них. От неожиданности я проглотила вязкую пряную жидкость. Затем поставила посуду на стол и расширившимися глазами посмотрела на Артура.

— Там…

— Где, Лика?

— Там, в бокале…

— Неужели мышь? — шутливо спросил Уваров, заставив меня вздрогнуть.

— Фу! — воскликнула я. — Нет, но там просто что-то…

— Хорошо, я проверю, — Артур взял вилку, поводил в вине, потом извлек что-то. Не показывая мне, взял салфетку, стал тщательно вытирать, но уронил её на пол. Шепотом чертыхнулся и полез под стол. Я с интересом наблюдала за его движениям. Ужасно хотелось узнать, что там в бокале было. И тут… Побледнела, покраснела, сердце заколотилось в груди, словно бешеное. Даже дышать стало чуточку труднее.

Артур неожиданно встал на одно колено, протянул мне то самое — это оказалось сверкающее бриллиантами кольцо, — и сказал, глядя снизу вверх:

— Анжелика Разумовская, ты станешь моей женой?

«Так он устроил весь этот спектакль затем, чтобы… для того, чтобы…» — у меня мысли спутались в голове. «Но надо же что-то отвечать!» — промелькнуло в мозгу. Люди вокруг стали уже с интересом и улыбками смотреть на нашу пару. Даже маленький оркестр прекратил играть, в зале ресторана повисла непривычная для этого места тишина.

— Да, — ответила я.

В ту же секунду оркестр грянул марш Мендельсона, послышались одобрительные возгласы и аплодисменты. Они смутили меня так сильно, что я опустила глаза. Видела лишь, как Артур протянул мне кольцо и надел на безымянный палец. Я ощутила легкое давление на коже и сидела так несколько секунд, не в силах ни подумать, ни сказать. Хотелось плакать от счастья, бегать и прыгать, но нужно было держать себя в руках.

Артур поднялся с пола, подошел ко мне и, видя, в каком шоке пребываю, нежно поцеловал в губы. Затем вернулся на своё место. Сделал знак, и официант, словно по мановению волшебной палочки, принес раскрытую бутылку шампанского и ещё два бокала. «Так вот почему мы сначала пили красное вино, — подумала я, словно во сне. — Он в нем кольцо спрятал. Ну хитрец!»

Я была счастлива. Уваров тоже светился от радости. Мы так растерялись оба, что даже не знали, что говорить. Некоторое время сидели молча и улыбались, пока мышцы не заболели. Затем принесли еду, и мы принялись ужинать, вспомнив, как проголодались оба.

— Люблю тебя очень, — сказал Артур.

— И я тебя, — ответила ему.

Хожу и пою третий день «ты беременна, ты беременна, это временно, это временно…» Настоящий психоз со мной случился! Вот же блин! А всё потому, что не надо было покупать тот дурацкий тест! Не стоило смотреть, как на нем две полоски появляются! У-y-y-y-y! Мне от страха выть хочется, как волку на Луну. О чем я только раньше думала, несчастная дура!

Ведь Уваров предлагал мне презервативами пользоваться. А я что? «Ой, милый, тебе же неудобно будет, в них чувствительность не та», — меня за язык никто не тянул. Пошла на поводу мужского мнения? Когда же это было? Ну да, точно! В тот самый день, когда выяснилось, что это Артур меня похитил. Мы так зажигали, что позабыли обо всем на свете. Потом, конечно, уже презики прочно обосновались в нашей интимной жизни. Но, видимо, та ночь после освобождения из «плена» даром не прошла.

Получи результат. И что мне теперь делать? Ну да, у меня на пальце поблёскивает бриллиантами кольцо. Мы с Артуром вроде как обручены, он сделал мне предложение. Но ведь это, если вдуматься, ещё ничего не значит! В том смысле, что мы о детях вообще не заговаривали ни разу. Может, как-то вскользь, когда обсуждали наших подопечных в детских домах.

Но не собственных же!

Мне страшно. Третий день не могу в себя прийти, растягиваю рот в улыбке. Да ещё Маришка, как назло, укатила со своими в отпуск и отключила телефон! Море, видите ли, Адриатическое она не видела никогда. Что там смотреть? Тут, понимаешь, подруга страдает, а она там телеса свои на белом песочке солнцу подставляет и холодные коктейли потягивает. Ужасно хочется поговорить хоть с кем-нибудь. Но с кем?!

Со Снежаной, что ли? Она станет визжать от восторга и радоваться за меня. Приговаривать «Ах, Анжелика Дмитриевна, вы такая счастливая!» Как же, счастья полные штаны. Незамужняя баба залетела, — столько радости, обгадиться можно! К Леднёву тоже не пойду. Как отреагирует новоявленный папенька? Вдруг станет требовать, чтобы немедленно сделала аборт? Он, конечно, про нашу помолвку слышал. Но ведь всем известно: обещать — не значит жениться.

Самое страшное, что я Артуру боюсь признаться. Мы только-только начали возвращаться в привычный темп жизни и работы! Правда, пока не знаем, как быть с совместным житьём. То у меня ночуем несколько дней, то у него. Кочуем, проще говоря. Ну, как же! Оба гордые. У каждого принципы. Я не желаю от него зависеть, он — от меня. А когда живешь на чьей-то территории, поневоле должен правилам подчиняться. В чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Понимаю: с Артуром надо поговорить. Да, сесть на кухне напротив и сказать, что у меня к нему важный разговор. Он напряжётся, конечно. Но ничего, потерпит. А потом выложить: так, мол, и так, любимый мужчина. Твой пестик в моей тычинке устроил гормональный взрыв, и теперь внутри моего организма с бешеной скоростью делятся клетки, формируя… Господи, что я несу!!! Просто сказать: Артур, я беременна. И пусть… а дальше что?

Вдруг он встанет и уйдет? Насовсем. Скажет: «Мы так не договаривались» и будет абсолютно прав. Да ещё мы вчера поссорились совершенно некстати. Вот зачем я призналась, что это мои ногти тогда, в купе, пока он сношал какую-то бабёнку, впились ему в булки? Молчала бы и дальше. Так ведь нет, решила приколоться. Мол, а помнишь, Артурчик, как громко ты орал, пока чьи-то тщательно отполированные ноготки вонзались в твои мягкие ягодицы? Он сразу насупился. Ну да, неприятные воспоминания.

«Так вот, милый, это была я!» — сказала с апломбом и засмеялась. Думала, вместе поржём на той глупой ситуацией. Уваров же обиделся. «Не надо было так делать. Больно и обидно», — сказал вдруг. Я губу прикусила. Совершенно не ожидала подобной реакции. Чего это с ним? Надулся, как хомячок. После этого отвернулся и лёг спать. С утра молчал, вёл себя странно. В глаза не смотрел.

И что мне делать в такой ситуации? Рожать? Но я меньше полугода на новой должности. Даже закрепиться не успела толком. Столько ещё проектов впереди, а я что? Отправлюсь в декретный отпуск на год или даже два? И как к этому отнесется отец? Вдруг скажет, что ждать меня столько времени не сможет, и наймет кого-нибудь на моё место?

Боже, у меня голова уже пухнет от вопросов самой себе, на которые ни единого ответа! Хочется зареветь, но я сижу в кабинете, за дверью Снежана с бумажками возится, если я разревусь, примчится меня утешать. Этого только не хватало! У-y-y-y…