– Я хочу поговорить с тобой насчет следующего переезда, – уточнил папа.
Действие происходило до ужаса жарким летом, близилась середина июля. Время, когда нужно нежиться в каком-нибудь прохладном водоеме, или получать солнечные удары, или сидеть дома под прохладным кондиционером. Я выбрала третий вариант и не пожалела. Прохладный мягкий ветерок обдувал макушку и уносился дальше, разлетаясь по всей квартире. Еще ни в каком городе я не встречала столь душного лета, на улице не было ни души из-за мерзкой жары. Не хочу и думать, что бы с нами стало от головокружительной духоты, не окажись рядом кондиционера.
– А что такое? – промычала я, поедая размякшее мороженое. – Я уже сегодня начну собирать вещи.
– Нет, я…я совершенно не это хотел сказать, – нервно запнулся папа.
Я взглянула на его хождения из угла в угол и продолжила есть мороженое, не ожидая от разговора ничего интересного.
– Пап, может ты уже сядешь куда-нибудь, успокоишься, и мы потом поговорим. Либо можем дождаться маму, она скоро приедет.
Встрепенувшись, папа перестал мотылять по комнате и смиренно сел на диван рядом со мной.
– Нет, обойдемся без маминого присутствия.
Я удивленно покосилась на него.
– Как скажешь.
– Мы тут посовещались с мамой и вот о чем подумали, – заявил папа после мысленного совещания. – Ты же закончила девятый класс, еще и экзамены хорошо сдала, при этом умудряясь вклиниваться в нашу непростую жизнь. От мамы я услышал, что ты хочешь продолжить обучение дальше и пойти в одиннадцатый класс. Следующие экзамены будут намного сложнее предыдущих, тебе потребуется приложить много усилий для их сдачи…
Очередные подбадривающие речи о том, какая я умница-разумница. Ничего интересного. Я тупо уставилась в окно. Соседние дома дергались от палящего солнца, будто хотели расплавиться.
– Мы решили задержаться на следующем месте до того момента, пока ты не окончишь школу. Следующий город будет достаточно большим, что сыграет нам на руку…
Последние слова папы отличались от обычного шаблона, я прокрутила их в голове еще раз, чтобы не обнадеживать себя туманными обещаниями, и замерла.
Папа продолжал говорить, не замечая моего онемения:
– Мы уже нашли квартиру, она находится в самом новом доме в городе, из-за этого там нет ни мебели, ни ремонта. Но я знаю одну юную особу, на которую можно положиться. – Папа дружелюбно толкнул меня локтем. – Эй, дружок, ты чего застыла?
Я развернулась лицом к папе и уткнулась в его плечо. Клянусь, я вообще не хотела плакать, слезы сами пошли из глаз, и я не стала их останавливать.
– Пап, я так тебя люблю… И маму тоже люблю, я вас всех люблю.
Уверена, папа сидел с растерянным лицом и старался понять, что бы сделала мама в данной ситуации. Он мягко положил руку на мою спину и неуверенно погладил. Пошмыгав носом еще немного, я направилась в свою комнату.
Закрыв за собой дверь, я начала кружиться. Легкость и счастье наполняли меня изнутри, казалось, еще мгновение и я взлечу. В такие моменты всегда кажется, что ты смог перехитрить весь мир, с этого момента тебе подвластно все, стоит только правильно пожелать.
Больше не будет однотипных лиц, которых я даже и не пыталась запомнить. Серость грязного города, безликость мрачных квартир – как приятно осознавать, что это останется в прошлом. В тот миг я была так счастлива мыслями о новых друзьях, о своей комнате, о возможности прикоснуться к чему-то постоянному, что не заметила, как мама вошла в комнату. Вдоволь накрутившись, я плашмя упала на кровать, – вокруг все плыло, крутилось и переворачивалось, прям как ощущения от недавнего известия. Мама аккуратно присела рядом и терпеливо ждала, когда я приду в порядок.
Тонкая, изящная женщина средних лет, она была похожа на узкую стеклянную вазу для одинокой розы. Вообще мама была еще той молчуньей, но это никак не мешало мне с ней разговаривать. Лишь от одного ее присутствия становилось хорошо на душе. Маме можно спокойно излить все, что творилось в голове, рассказать неловкую ситуацию или поделиться постыдным секретом – она посмотрит глубокими карими глаза, лишенными всякого осуждения, и кивнет, показывая свою причастность. В ее речи не было ничего лишнего, будто она отрабатывала текст заранее и включала запись. К таким людям нужно обращаться за советом и словами поддержки, они говорят именно то, что вы хотите услышать.
– Я уже столько всего придумала, что можно сделать за эти два года, ты даже не представляешь.
– Я рада твоему счастью.
Мама мягко улыбнулась. Я привстала, тонкие руки нежно обвили мою спину, от ее объятий чувствовалась родная, приятная теплота, будто меня обернули в самый мягкий плед в мире. Пробыв в таком положении еще немного, мама встала и ушла, закрыв за собой дверь, чего точно не следует ожидать от папы. Каждый раз выходя из комнаты, он оставлял дверь нараспашку – приходилось ему все время кричать об этом. Он возвращался, недовольно бурчал и снова уходил, закрыв ее так, что целый зоопарк смог бы зайти. Насущная проблема, о которой невозможно молчать.
Я начала упаковывать вещи в чемоданы, лежащие в легкодоступном месте. Для меня это казалось обыденным делом, как собрать рюкзак в школу. Вещей у меня было немного, чтобы не допустить перевеса багажа в самолете. Иногда так хотелось купить чего-нибудь нового, но это означало, что нужно будет пожертвовать какой-нибудь старой вещью. А теперь можно будет накупить много новой одежды, все равно не на что тратить карманные деньги. И если у меня появятся подруги, я смогу ходить с ними по магазинам. Мы сможем говорить на всякие девчачьи темы, обсуждать мальчиков… Или что-нибудь другое. У меня будет своя комната, в которой я могу повесить тысячу плакатов. Нет, чуть поменьше, нужно оставить место для гирлянд. Все это так… волнующе? Столько всего можно успеть за следующие два года. А если я никому не понравлюсь, и никто не захочет со мной дружить? Вдруг, посчитают меня какой-то странной и нелюдимой. Я же так долго ни с кем нормально не общалась, кроме родителей и интернет-друзей. Нет, нет и нет. Все будет хорошо. Нечего себя накручивать раньше времени.
Я полностью погрузилась в свои мечтания и не заметила, как собрала все вещи. Время уже давно перевалило за полночь, я почувствовала, как у меня совершенно не хватает сил на какие-либо действия. Бросив свое тело на кровать, я моментально уснула.
Ослепляющее солнце светило точно в подушку. Не знаю, какое у вас там пробуждение, а у меня болезненное. Медленно открыв слипшиеся глаза, я тихонечко сползла на пол, прохладный и освежающий, из-за чего я чуть опять не заснула.
А, ну-ка, вставай. Ты что забыла про вчерашнее?
Глаза моментально открылись. Точно, переезд. Картинки вчерашнего дня метались перед глазами, как назойливые мошки. Я резко поднялась и тут же села на кровать. В глазах потемнело, комната закружилась. Дождавшись, пока пройдут внезапные приступы старости, я встала и целенаправленно ринулась на кухню. Там меня встретили родители и пожелали доброго утра. Возмутительно!
– И чего сидим? – недовольно спросила я, поставив руки по бокам. – А собираться кто будет?
Родители удивленно переглянулись.
– Милая, сейчас восемь часов утра, – оправдывался папа. – Мы еще толком не проснулись. Мы обязательно начнем собираться, но только позже. Пока позавтракай.
И действительно, я совершенно забыла про еду. Сварганив яичницу с сыром и налив чай, я уселась за обеденный стол. Мама читала книгу по психологии, папа смотрел какую-то мелодраму по телевизору. В такие минуты я всегда воображала, что мы самая обычная среднестатистическая семья. Сейчас родители уйдут на свою заурядную работу, а я встречусь с другом, которого знаю с детства, и мы вместе пойдем в школу. Все как у всех. Но скоро не нужно будет воображать такое, мы станем той «нормальной» семьей, о которой я так часто думала перед сном.
Два дня я была занята переездом, помогала собирать разнообразный хлам по дому, которым мы успели обрасти за каких-то пять месяцев пребывания здесь. Мне уже хотелось уехать отсюда поскорее, из-за этого я занималась всем, что попадется под руку, лишь бы не сидеть без дела и вздыхать. В основном я принимала переезд как данность и не лезла каждый раз за помощью, потому родители находились в некотором замешательстве, наблюдая за появившимся внезапно энтузиазмом дочери. Раньше им все время нужно было просить меня о помощи, но никак не принимать ее взамен. Не назову себя ленивой, просто мне не нравилось копошиться в чужих вещах… Ладно, я была ленива в делах, связанных с переездами. Это всегда было так утомительно и скучно, мне постоянно хотелось спать или свалить куда подальше. Я тянула до последнего, собирала вещи в последний момент и из квартиры выходила тоже последняя.
