Набрасываясь на меня, они сломали мой гроб. Они кричали друг на друга, спросили о том, кто прикоснется ко мне. Они лазили по мне, кричали «мама». На секунду всё остановилось. А потом началось вновь. С каждым разом я пыталась запастись кислородом, но они давили на меня и весь воздух выходил. Понемногу моё сердце начало останавливаться. Понемногу я переставала существовать. Они придумали такой простой, но мучительный способ убить меня. Я даже не боролась с ними, ведь я сказала, что пришел их черед убить меня. И они действительно убили.
Глава 7
Рена
Я оглядывала задний двор. Он казался мне таким пустым, нелюдимым.
– Мадмуазель Рена, – позвала меня Жанна.
Я повернулась на её голос.
– Да?
– Мы закончили ремонт. Пройдемте со мной, – Жанна улыбнулась и пошла к дому. Я хотела пойти за ней, но остановилась.
Я взглянула на задний двор и застыла в ужасе. Толпа детей разных возрастов счастливо улыбались и махали мне, выкрикивая слова благодарности и прощаясь со мной. Некоторые хотели прибежать ко мне, но останавливались словно их что-то сдерживало. На земле были открытые могилы с надгробными камнями.
– Рена? – я услышала голос Жанны, вышла из состояния оцепенения и побежала в дом, оглядываясь назад. Но ни детей, ни могил не было. Простая галлюцинация?
Осмотрев новую ванную и поблагодарив рабочих, мы с дизайнером вышли на улицу.
– Этот ремонт просто прекрасен! – восхитилась я и подмигнула. – Я буду рекомендовать вас моим друзьям.
Она благодарно улыбнулась и протянула руку.
– Я буду признательна.
Пожав её, на меня хлынуло тепло.
– Дети хотели отблагодарить тебя, Рена. Сейчас они в Раю, пока Анастасия зовет их обратно в Ад. И это всё благодаря тебя.
Я кивнула и легко улыбнулась.
– Жанна, а ко мне…
– Никто больше тебя не потревожит. Потусторонний мир отныне будет держаться от тебя на расстоянии. Посади рябины. Они защитят тебя и твой дом.
– Передай детям «привет». Я рада тому, что отныне они будут жить намного лучше. Они больше не замурованы и не нуждаются в объятиях матери.
Жанна поняла намек.
– Ты всё видела?
Немного помедлив, я ответила:
– Анастасия может быть жестокой. Она транслировала это всё в моей голове до самой смерти. Но мои воспоминания о том дне стерты. Как и о самих детях. Я рада, что ничего не помню. А-то чувствовала бы себя какой-то сумасшедшей.
Жанна усмехнулась.
– Ты права. Хорошо, что они стерты. Я разомкну наши руки, и ты забудешь весь наш разговор. Счастливо оставаться, Рена. Было приятно тебя узнать.
– Взаимно, Жанна.
***
Спустя пару дней я посадила рябины. По всему периметру ровно сто штук. Я не переставала задаваться вопросом: почему я решила их посадить? Я даже не помнила, когда приняла данное решение.
Пожав плечами, я продолжила поливать ростки дерева.
Ну, рябина так рябина. Что уж тут поделать?
А кстати почему их ровно сто?
Эпилог
Знаете, в чем проблема людей? В их безграничных желаниях.
Гонясь за ними, они забывают о том, кем они являются. Медленно из благородных дев они превращаются в старых, озлобленных и страшных дам, охотящихся за ещё одним сердцем. Просто, чтобы утереть нос подруге и всему высшему обществу.
Мир для людей перестает существовать, когда появляется недостижимое желание.
По пути ты можешь стать убийцей, жалкой тряпкой или бессердечным ублюдком.
Но, помните, – желания и мечты в основном одно и то же. Мечты практически никогда не сбываются. Вспомните о несбыточных мечтах, когда начнете что-то желать. К примеру, вечную жизнь.
Благодарности
Эта книга была весьма спонтанна. В основу лег мой сон с замурованным ребенком в стене ванной. Этот сон я никак не могла забыть. Крик ребенка пугал меня и вводил в заблуждение.
Больше всех в этой книге меня пугала Анастасия. С какой легкостью она убивала своих детей, а потом вела себя как капризный ребенок.
Подводя итог, я понимаю, что эта книга отложится в моей голове навсегда.
Спасибо, что прочитали её.
Также у меня есть Телеграм-канал. Там выходят спойлеры и размышления о моих книгах. Ссылка в моем профиле (в разделе «Об авторе»).
Люблю, целую, обнимаю. До встречи в следующих книгах!
notes
Примечания
1
С французского «любимая»
2
Перевод диалога:
– Пусто.
– Да.
– Буквально внутри ничего нет.