– Ты не выходишь уже третий день. Мы волнуемся, – говорит Марсель, слегка постучав. – Ты на нас обиделась?

В конце концов они всего лишь дети, не знающие ничего о любви, теплых чувствах.

Я тяжело вздыхаю.

– Нет, Марсель. У меня много работы.

– Но ты, наверное, голодна. Выходи. Одна добрая тетушка принесла нам еду. Она вкусно пахнет.

– Я выйду, когда вы все успокоитесь.

Шум на улице прекратился.

– Вот. Выходи, пожалуйста.

Я осторожно встала и подошла к двери. Досчитав до трех, отперла её и вышла. На меня с улыбкой смотрел Марсель.

– Ты так похудела. Пошли, – он взял меня за руку и потащил вниз. Дети сидели в гостиной и на кухне и внимательно за нами наблюдали.

На столе стояла кастрюля с супом, жаркое, десерт, бутылки с соком.

– Можно и так сказать, – загадочно улыбнулась Адель своему маленькому брату.

Меня посадили во главе стола. Началась трапеза. Дети были шумными, веселыми. Честно говоря, они выглядели живее всех людей на планете. Они выглядели так, словно они не боятся забот, тягот жизни, словно уже пережили это всё и наслаждаются моментом.

– Вы очень красивая! – пролепетал один из детей.

– Ох, спасибо, – неловко поблагодарила я и выпила немного супа.

Один вопрос продолжал меня мучить.

– Почему вы можете касаться меня? – обратилась с вопросом к Марселем, сидящим подле меня. – Вы же мертвы. И почему вы все разных возрастов, учитывая, что вас убили в младенчестве?

Все резко остановились и посмотрели на меня.

Марсель расхохотался.

– Всё дело в городничем. Её также убила её мать в младенчестве. Услышав наши истории, она решила, что месть будет крещением для нас. После мести она отправит нас в Рай. Мы не хотели мучатся в Аду, так что согласились. А разных возрастов потому что каждый из нас был рожден в разное время. Я был пятым ребенком в семье, а Костя, – он кивнул на малыша рядом с ним, – был девяносто восьмым. Все мы взяли разные тела, – он призадумался. – Пару недель назад ты видела новорожденную Адель в руках рабочего. Что ты сделала с её телом?

– Ну, я просто похоронила её на заднем дворе, – неловко тихо сказала я.

Марсель улыбнулся.

– Я хочу, чтобы ты похоронила каждого из нас рядом с Адель. Привезла священника для молитвы. В общем похоронила как следует. Чтобы после мести мы не боялись за наши тела. Но если ты это не успеешь сделать до нашей мести, то убийства в городе продолжатся. Мы не уйдем, пока наши тела не будут похоронены в холодную землю, – он откусил немного мяса. – Советую начать прямо сейчас.

– А ваша месть? Как вы будете мстить Анастасии? – спросила я, выйдя из-за стола.

– Об этом не беспокойся, – дружелюбно сказала Луиза, а потом хитро улыбнулась. – Мы выманим нашу мамочку. Поиграем с ней в прятки, как она и обещала, а потом… мамочка будет долго нас звать.

Глава 6

С каждым днем я сходила с ума. Каждый день сопровождался копанием могил и новорожденными. Каждый день я проводила со священниками из разных городов, чтобы не вызывать подозрения. Но у нас была проблема: в этом доме была всего одна стена из тельц, и мы не знали где остальные. Единственное, что мы знали – дети в Монпелье.

Мы вызывали Анастасию, но та закатывала истерики и долго не показывалась. Марсель сказал, что придумал способ. Ею займется он, а я тельцами детей.

Спустя пару месяцев я нашла оставшиеся стены с детьми. По плану я должна закопать их как положено, а он должен вытащить Анастасию и отомстить. Только он не раскрывает эту часть плана.

Однажды утром я проснулась и поняла, что меня тошнит. Тронув живот, я поняла, что моя рука соприкоснулась с нечто твердым. Нет, она сплющила живот. Словно… у меня внутри… ничего нет.

Я сломя голову побежала в больницу. Заплатив деньги, я стала ждать. Это ожидание было самым тяжелым в мире. Я ходила из одного конца коридора в другой, тяжело вздыхала и гадала: померещилось мне это или нет? Прикоснуться к животу я боялась.

Наконец, меня позвали. Я легла на кушетку, приподняла кофту. Врач начал обследование. Её глаза то увеличивались, то уменьшались. Потом она позвала коллег. Пять врачей смотрели моё УЗИ.

– Всё так плохо? – тихо спросила я.

Одна из них повернулась посмотрела на меня и сказала:

– Inanis.

– Ita, – ответила другая.

– Ad litteram nihil intus.²

Врачи вышли, осталась только мадам Аврель.

– Скажите, когда вы что-то едите, это причиняет вам дискомфорт?

Я задумалась и ответила «нет». Женщина оттянула ворот рубашки, сняла и протерла очки.

– Я даже не знаю как вам сообщить о подобном.

Я тяжело сглотнула и опустила голову.

– Скажите, всё очень плохо? Я тяжело больна или…

– Мадмуазель, вы пусты.

Я резко подняла голову.

– Что значит «пуста»? Это в каком-то духовном смысле? Но вы не психолог, чтобы реша…

– Рена, в вас нет органов брюшной полости. Вы полностью пусты. Так словно вы оболочка. Мы сталкиваемся с подобным впервые. Я не могу сказать вам болезнь ли это или что-то другое.

Она покачала головой.

– Вы ничего и не скажете, – пролепетал чей-то голос. Нет, это городничий.

Врач застыла на месте, не успев повернуть голову.

– Зачем вы вытворяете подобное с невинной душой? – капризно воскликнула я. Точнее Анастасия.

Жанна поправила светлые волосы, собранные в пучок.

– Дети хотели увидеть тебя, Настя. Почему играла в недотрогу?

Я отвернулась, надув губы.

– Я была занята.

– И чем же?

– Не твое дело!

Жанна усмехнулась.

– Ты ведь прекрасно понимаешь, что это тело негодно для жизни твоей «невинной» души.

Я огляделась по сторонам.

– Пытаешься найти пути к отступлению? – городничий фыркнула. – Только вот весь мир замер, кроме тебя, меня и твоих взволнованных детишек, – немного помолчав, она продолжила: – Они почувствовали тебя, и уже бегут. Они устроили догонялки, чтобы быстрее к тебе добраться.

Во мне начал распространяться страх.

– Ты… ты не имеешь право вмешиваться в людские жизни! – запинаясь, крикнула я.

– Но ты-то не человек, дорогая моя, – она хлопнула, и стены больницы упали легко и быстро так словно она открыла коробку.

Резко стало сыро и холодно. Подняв голову, я увидела пасмурное небо и птиц, замертво падающих на землю. Боковым зрением я увидела надгробные камни моих детей.

– И что дальше? Я же просто так не сдамся.

– Разве не ты разглагольствовала о том, что пришел их черед убить тебя? – Жанна повернулась. – Делюсь с вами сценой, ребята.

Она исчезла, и вперед выступил Марсель.

– Мама, у нас есть для тебя небольшой подарок, – он щелкнул пальцами, и дети вынесли гроб. Гроб, в котором похоронено мое тело. – Ты сказала придумать необычный способ убийства. Мы долго ломали голову над этим. Кажется, будто все способы убийства уже использованы, – глаза моего сына расширились. – Но тут мы вспомнили одно очень интересное выражение: «я задушу тебя только с любовью». У тебя сто детей, но ни одного из нас ты так и не обняла. Мы хотим ощутить тепло твоего тела, а не холод бетонной стены. Мама… ты позволишь нам… убить тебя нашей любовью?

Я попыталась отговорить их, пока они вскрывали мой гроб и начинали колдовать. Черт, надо действовать быстро! Скоро случится переход из тела в тело.

– Убить любовью? – я истерично рассмеялась. – Это так банально!

Марсель холодно загоготал.

– Правда? Банально для тебя? Ты не испытывала любви. Ни разу. Тебя никто так тепло не обнимал, даже собственная мать. Любовь и объятия для тебя неизведанны. Следовательно, необычны.

Я почувствовала как мои пальцы сокращаются, как через моё лицо проходили капли дождя, как я еле-еле отлипала от Рены. Я закрыла глаза и искала живую душу в действии. Но мир пустовал. Нещадная пустота.

Открыла глаза уже в собственном теле. Надо мной нависли все мои детишки. Они так добро улыбались словно и не желали меня убивать. Но тут первой на меня бросилась Луиза, потом Адель.