В котором всё своим искусством удивляло

И столько ж ужасом священным наполняло.

И если вид его искусством поражал,

То столько ж простотой своей равно прельщал.

По-видимому, последний вариант Хемницер хотел положить в основу дальнейшей переработки басни (ср. рифмующуюся строку «Так, как бы, например, ученый размышлял»). Вариант заключительного стиха: «Как только тем одним, что разума лишились». В басне нашел отражение философский спор между деистами, утверждавшими, что целесообразность и гармоничность в природе доказывает существование разумного творца (т. н. телеологический аргумент), и атеистами, считавшими, что вселенная возникла в результате самодвижения материи. Деисты неоднократно обвиняли атеистов в том, что возникновение вселенной они объясняют случайностью или слепыми законами природы (судьбой). Спор особенно обострился в связи с выходом «Системы природы» Гольбаха (1770), где материалистический взгляд получил наиболее полное обоснование. Хемницер, знакомый с книгой Гольбаха, развивает точку зрения ее противников — деистов.

САТИРЫ. САТИРИЧЕСКИЕ СТИХОТВОРЕНИЯ

Сатира I. На худых судей. Впервые — изд Грота, стр. 335. Печ. по автографу. В первоначальном варианте между ст. 6 и 7 следуют еще 4 стиха:

Не удивляйтеся: я всё вам расскажу

И неустройства всю причину покажу,

И сами вы тогда со мною в том согласно

Тож скажете, что я вам доказал всё ясно.

Ст. 192—196 в публикации Грота исключены. В черновиках Хемницера сохранилось несколько набросков, по-видимому связанных с замыслом Сатиры I:

<1>. «В сат<иру> о судьях. Как ты советуешь мне в судьи идти? Кстати ли? Ну что, куды я гожусь? Я сам ничего не разумею, а если достанется с невежами сидеть, которые станут утверждать своею простотой...» (Далее, вероятно, должен был следовать фрагмент о невежественном судье — см. ст. 20 и след.)

<2>. «На судей:

Еще когда судьей он мелким посажен,

А если он большим судьей определен?

Так вместо города все государство стонет

И во слезах людей обиженных им тонет».

<3>. «В сатиру на худых судей:

Смотрите ж, чур меня за правду не бранить,

Чтобы меня на вас тем пуще не досадить;

А если это чуть примечу я за вами —

Так прямо назову я всех вас именами

И стану пальцами указывать на вас,

Не скроя ни одну из ваших всех проказ».

Единорог — старинное артиллерийское орудие типа гаубицы.

Метляк — мотылек.

Анзац — настройка голоса или инструментов перед исполнением музыкального произведения в соответствии с резонансом помещения.

А сверх того уже указам нет числа и т. д. Екатерина II неоднократно издавала указы о запрещении взяток.

И многи у столба и так уже стояли — т. е. были выставлены к позорному столбу (мера наказания).

Рекамбии — пеня с условными процентами за неуплату опротестованного векселя.

Не ассигнациев — червонцев все ходячих. Ассигнации — бумажные денежные знаки, введенные в обращение в 1769 г. и вначале равнявшиеся по стоимости звонкой монете; вскоре, в связи с увеличенным выпуском ассигнаций, курс их упал: один рубль серебром стал равен 3 1/2 руб. ассигнациями.

С репетицией часы — часы с боем, который вызывается нажатием пружины.

Счастлив тот будет иск, коль истец в час чихнет — т. е. чихнет вовремя, кстати.

Сатира II. На худое состояние службы и что даже места раздаваемы бывают во удовольствие лихоимства. Впервые — изд. Грота, стр. 343. Печ. по автографу. Варианты:

Ст. 69:

К превосходительной приедешь ты скотине

Ст. 222:

Свидетелей здесь нет. и ты не бойся казни.

По предположению Грота, написано между 1774 и 1779 г., однако автобиографические элементы, содержащиеся в сатире, позволяют с большим вероятием отнести время ее написания к 1781 или 1782 г., когда Хемницер, оказавшись без места, хлопотал о службе перед влиятельными лицами Петербурга. Сатира обращена, по-видимому, к Н. А. Львову (см. о нем во вступит. статье), который особенно настаивал на необходимости для Хемницера позаботиться о своей карьере, найти выгодное место. Можно думать, что начало сатиры: «Нет, друг мой, мочи нет, я город оставляю...» является не только традиционным литературным и философским мотивом, но и отражает реальный факт биографии Хемницера: его поездку в Обуховку, имение В. В. Капниста на Украине, где он жил зимой 1780 — весной 1781 г.

Что ж значит «посмотрю»-то по его словам и т.д. В таком же смысле слово «посмотрю» впоследствии обыграно В. В. Капнистом в комедии «Ябеда» (действие I, явление 8).

И в ленность тем себя судейскую продать — т. е. сделаться постоянным источником доходов для судьи (лен — подать, собиравшаяся вассалом со своего поместья).

Сатира на прибыткожаждущих стихотворцев. Печ. впервые по автографу, где обозначена как «Сатира II». По-видимому, эта сатира была начата раньше, чем «Сатира II. На худое состояние службы...», но осталась не вполне завершенной и отделанной. Поэтому написанное позже более завершенное произведение Хемницер вновь назвал «Сатирой II». Среди черновиков Хемницера имеется план «Каким образом сделать начало на худых писателей»: «Ба! ты сатиру вздумал писать? Хорош ты будешь. Не думаешь ли и ты славу себе сатирическим пером сыскать? Ошибаешься! Этому не бывать! Сатира говорит правду, а правдою любим еще никто не был. Хоть как бы ты хорошо ни писал, но кой час не хвала, а сатира, то все напрасно. Хоть как бы гнусно ты ни хвалил, так все будет ладно, как ни нескладно, хотя бы ты, сложа похвальное сочинение, стал, например, вот так хвалить: и следует сатира II...

А как же Боало — ведь писал же сатиры, однако прославился. Да, прославился тем, что имел защитником государя своего, которого он выиграл похвалою, хотя достойною.

Начало:

Нет, не за дело ты, мой разум, принялся.

А сверх того, я ведь не за уплату мне за стихи пишу и не хочу, чтоб на меня указывали пальцами и говорили, когда на мне кафтан хорош, что я его сделал на подарочные деньги за похвальные стихи.

Чтоб нападать, например, на людей именитых в науках и сочинениях, заслуживших себе уже славу основательную, чтоб себя чрез упадок их возвысить хотеть, того нет хуже; но чтобы молчать тогда, когда невежи со всех сторон толпами станут писать стихи и осквернять все искусство почтительное, о том надобно для спасения чести сего небесного дарования всем истовым любимцам муз согласиться на истребление их; вот где потребно единодушие, ученым всем надлежало бы быть по-настоящему единодушными, чтобы нападать на невежд, на порочных людей, в каком бы звании и чине они ни находились, чтобы исправлять и наказывать их остротою нравоученья, а не себя между собою терзать». В рукописях Хемницера рассеяны и прозаические наброски и отдельные фрагменты стихотворного текста, с разных сторон разрабатывающие тему «о дурных писателях». Некоторые из них, возможно, предназначались для данной сатиры («И пишучи стихи, печется лишь о том...», «И только временщик лишь новый появится..», стр. 276—277). Темы «о худых писателях» Хемницер касается в ряде произведений (например, в «Письме к г. К., сочинителю сатиры I», см. стр. 177 и примеч., стр. 335). Упоминание в плане Буало, прославившегося «тем, что имел защитником государя своего», имеет в виду стихотворную «Речь к королю» (1665), где Буало заявлял, что лишь искреннее восхищение побуждает его хвалить Людовика XIV, в противном случае никакие доводы или надежда на награду «не могли бы исторгнуть из него ни одной рифмы» в честь короля. В начале 1670-х годов Буало был приближен ко двору, в 1677 г. назначен официальным историографом короля. По всей вероятности, сатира была написана после окончания русско-турецкой войны, между 1774—1779 гг.