— Он отличный гонец. Я могу передавать сообщения в десятки раз быстрее, чем другие бароны. Что до верности… Пока меня этот вопрос не волнует. И тебя не должен волновать. Твоя забота сидит вот там.

— Да, ваша милость, — сникла вампирша.

— К тому же я предпочитаю знать, чем занимается этот юноша, — понизил голос барон. — Мне не нравится, что он увивается вокруг моей дочери.

— Вы могли бы прогнать его! — снова возмутилась девушка.

— Его бы убили его сородичи, — возразил барон.

— Вам-то какое дело?!

— Никакого, — пожал плечами барон. — Но пока он живой и служит мне. Удобно, правда?

Вейма передёрнула плечами и вернулась к своей ученице.

— От гармонии слышимой перейдём к гармонии неощущаемой, — предложила она. Нора со вздохом оставила виуэлу в сторону. — Всё на свете измеряется числами. Если мы и не можем посчитать каждую песчинку или каплю воды, мы можем взвесить или измерить объём. Числа пронизывают мир. Музыка также состоит из чисел, исчисляющих не только громкость, но и высоту звука. Понимать числа — важнейшее искусство. Тебе предстоит унаследовать земли отца, и ты должна это понимать лучше, чем кто бы то ни было ещё. Подати, которые ты будешь взымать — это не количество хлеба и мяса, которое ты прикажешь доставить на двор, но часть собранного подданными урожая. Ты должна знать свои нужды, нужды семьи, нужды твоего двора, защищающих тебя воинов. Ты должна знать нужды подданных, чтобы в тяжёлую пору не спросить с них больше, чем они могут дать, а в доброе время сделать запасы на чёрный день. Всё это измеряется в числах. Сколько действий ты можешь проделать с числами?

— Четыре, — без запинки ответила девушка.

— Очень хорошо. Назови их.

— Складывание, Уменьшение, Преумножение и Разделение.

Вейма поморщилась.

— По сути верно. Теперь взгляни вот сюда…

Она протянула ученице малую аспидную доску, сверху исписанную цифрами. Барон покачал головой. Ему приходилось беседовать со школярами, изучившими Семь искусств, в которые входила и арифметика. Никто из них не говорил с такой определённостью об управлении феодальным владением. Барон взглянул на молодую наставницу с новым интересом.

Урок арифметики только начался, когда посланец вернулся.

— Менно выехал, ваша милость! — доложил юноша. — Он взял с собой Арно-кривого, Куно-большого, Бруно-толстого, Волдо-меткого…

Барон выслушал все имена и одобрительно кивнул. Выбор фенриха ему нравился, названные были людьми толковыми, не задиристыми, но хорошими бойцами.

— Отец! — подняла голову от аспидной доски Нора. — К нам едут две дюжины вооружённых всадников! Почему ты посылаешь с Менно только десять человек?

— Разве мы воюем со всем миром, дочь моя? — ответил барон. — Я послал с Менно людей для почёта, а не для сражения. Уверен, их фенрих оскорбился бы, если бы его встретил всего один человек. Учись, дочь.

— Да, отец, — склонила голову Нора. На её лице появилось задумчивое выражение, которое Вейма была бы рада увидеть по поводу предложенной задачи.

— Следуй за ними, — приказал барон вампирёнышу, — но так, чтобы тебя не видели. Когда их фенрих изложит дело, за которым пришёл, немедленно возвращайся ко мне, слышишь?

— Да, ваша милость, — ответил поклон юноша. Он перехватил полный бессильной ненависти взгляд вампирши и, подмигнув, мотнул головой в сторону двери.

Есть разговор.

Ага, как же! Ищи другую дуру!

— Я хочу пройтись, — объявила Вейма, вставая со скамеечки. — Нора, ты забыла вычесть долг здесь и здесь. Исправь пока.

— Пройдись, — согласился барон, внимательно оглядев девушку. — Но я прошу тебя не выходить за ворота.

— Но, ваша милость… — запротестовала вампирша.

— И скорее возвращайся. Пришло время Норе заняться рукодельем, сразу после вашего урока.

— Но при чём тут я?! — искренне удивилась Вейма. — В этом я ей не наставница, я не умею…

— Вот и научишься, — предложил барон. — Так возвращайся!

— Как прикажете, ваша милость, — кисло ответила вампирша. Когда-то Вир собрал ей ткацкий станок, но ей не удавалось даже натянуть основу: нитки не выдерживали силы и скорости, с которой девушка работала.

Липп поджидал её у дверей баронского дома. В самом деле, до места встречи двух отрядов он мог добраться во мгновение ока, так что оставалось время на разговор. Вампир подхватил девушку за локоть и потащил за угол ближайшего строения. Это была конюшня и лошади внутри беспокойно заржали. Вампиры, не сговариваясь, цыкнули. Животные испуганно притихли.

— О чём ты хотел поговорить? — мрачно спросила Вейма, складывая руки на груди. Инстинкт приказывал ей немедленно вступить в драку с захватчиком. Разум не предвещал ничего доброго ни от разговора, ни от поединка.

— Зачем так неласково, сестричка? — усмехнулся вампир. — Мы же теперь товарищи по несчастью.

— По несчастью?! — зашипела девушка. — Ты питался кровью младенцев! Из-за тебя меня чуть не убили! Ты выбрал свой путь сам, а сейчас пойман, но не раскаялся! Я никогда не хотела быть… тварью!

— Ну и что? — трезво спросил юноша. — Какая разница?

Он показал ленточку на запястье.

— Я видел, ты носила такую же, — напомнил он, — но добровольно и недолго. Её след виден, если превратиться и приглядеться. Ты знаешь, как она действует.

— Нет, — устало ответила вампирша. — Не знаю. Магда мне рассказывала, но… Я никогда не хотела убивать. Я никогда не хотела пить кровь. На меня эта штука не оказала влияния.

— А на меня оказала, — хмыкнул вампир. — Не причинять зла! Как тебе такое условие?

Он перехватил настороженный взгляд девушки. Как бы Вейма не злилась, с подобным себе она чувствовала полное взаимопонимание. С Липпом ей не нужно было тратить слов, чтобы спросить о том, что её волнует.

— Нет, — сказал вампир. — Я не донесу на твою подругу, я не дурак. Меня не ждут на встрече, учитель заверил всех, что я вполне способен к выполнению долга. Чем меньше меня будут видеть наши сородичи, тем лучше.

Вейма отвернулась.

— Это всё слова. Ты знаешь сказку про лошадь, которая помогла переправиться скорпиону? На середине он её ужалил и сказал, что это в его природе. А ведь на берегу он обещал сдерживаться!

Вампир рассмеялся.

— Старый Ватар всем рассказывает одинаковые сказочки!

Лицо Веймы прояснилось. Она схватила юношу за рукав и потрясла.

— Так ты ученик Ватара? Правда?!

— Ну да. Я тебя помню, кстати. Ты училась на богословском факультете, когда старик… сделал мне своё предложение. Тебя все знали.

— А я тебя не помню, — пожала плечами вампирша. На неё, пока она ходила на лекции, показывали пальцами. Пересудами занимался не то что весь университет — весь Раног!

— Я тебя моложе, — пояснил вампир. — Учился свободным искусствам.

— А! — с презрением отозвалась вампирша. — Факультет для девочек!

— А сама-то? — уколол её собеседник.

— Ха! — задрала нос Вейма. Она очень гордилась, что сумела научиться настоящим наукам, пусть ей и не дали докторскую мантию.

— К тому же быть единственным мужчиной среди девушек — вполне неплохо, — сообщил вампир и мечтательно улыбнулся.

— А! — вспомнила Вейма. — Кажется, вспоминаю. Кого-то били постоянно среди молодняка. Каждые два-три дня, по-моему.

— Ну, не так часто, — без тени смущения подтвердил вампир. — Но да, это был я!

— Кажется, я догадываюсь, что тебе предложил Ватар, — хмыкнула вампирша. Точно, в какой-то момент избиения прекратились, но Вейма думала, что жертву или забили насмерть или прогнали, или нерадивый школяр всё-таки взялся за ум.

— И правильно догадываешься, — засмеялся юноша. — Так что, мир?

— Перемирие, — мрачно согласилась девушка. Пришлый вампир был учеником её учителя и, хоть она и порвала с кланом, это давало ей возможность терпеть Липпа на своей территории. Инстинкт унялся. Тревога — нет.

Как Липп догадался обратиться к барону?