Иисус говорит, что человек в абсолютном, свободном от материальной скверны состоянии представляет собой не разум и не тело, а чистую душу. Мудрость – это сущность души, а ее призвание – абсолютная любовь. Абсолютное состояние человека заключается в его абсолютных взаимоотношениях с Богом, основанных на чистой любви. Поэтому любовь представляет собой единственную религию души, а значит, и самого человека.
Ученик спрашивает: "Но что мне делать с сердцем? Мое сердце любит смотреть, как улыбается солнце, любит полакомиться сладким и полюбоваться танцем". Иисус отвечает: "Ты должен возлюбить Бога всем своим сердцем. Сейчас твое сердце стремится не к Богу, но тебе следует, как объезжают упрямую лошадь, направить бег своих чувств к Богу, любящему тебя». Это один из четырех аспектов поклонения, который священные писания вайшнавов называют шанта-расой.
Тогда ученик говорит: "Господи, разум уводит меня от Бога и склоняет к позитивизму. Что мне делать?" "Возлюби Бога всем своим разумением, – отвечает Иисус. – Другими словами, что бы ты ни ощущал, сознавал, помнил, воображал и о чем бы ни рассуждал, – не позволяй себе быть бесстрастным мыслителем, но люби. Только любовь способна смягчить черствый разум. Развивай свой разум на добром и святом, любя истину, духовную красоту и гармонию". Это вторая ступень духовного развития, которую вайшнавы называют дасья-расой.
Тогда ученик спрашивает, достаточно ли ему развивать привязанность и разум, и Господь отвечает: "Возлюби Бога всей своей душой, то есть старайся ощутить свою духовную связь с Богом и испытывать откровения в минуты пламенной молитвы". Вайшнавы называют эту ступень сакхья-расой. Достигнув ее, душа начинает святое и безбоязненное служение Богу. Ученик опасается в таком положении потерять себя и лишиться возможности действовать, но Спаситель говорит ему: "Возлюби Бога всеми силами своими, иначе говоря, всей своей волей. Ты ошибаешься, если думаешь, что лишишься деятельной жизни. Напротив, у тебя прибавится забот. Труд, посвященный Богу и вызванный не корыстью, а священной свободой воли (в которой единственно заключается сила человеческая), труд, тождественный чистой любви, полностью завладеет твоим вниманием». Таково общее описание бхакти.
Затем Иисус продолжает: "Возлюби человека как брата своего". Здесь содержится указание на четвертую ступень развития любви, для которой характерно отношение ко всем людям как братьям, а к Богу – как общему Отцу. Это начальный этап развития ватсалья-расы.
Таким образом, бхакти (любовь к Богу) сначала проявляется на уровне сердца, потом на уровне ума, души и, наконец, на уровне воли. Эти стадии духовного развития никоим образом не исключают, а, напротив, дополняют друг друга, одухотворяя человека, или, говоря на языке священных писаний вайшнавов, делая его экантой.
Но существует еще более высокая истина, которая открывается только самым достойным. Я имею в виду пробуждение у души женского начала. В этом возвышенном и чистом состоянии бытия душа может ощутить сладость нерушимого брачного союза с возлюбленным Господом. Такова пятая, наивысшая стадия духовного развития вайшнава, которую мы называем мадхурья-расой. Ей одной посвящена лучшая часть вайшнавских писаний. Этой таинственной ступени жизни достигают очень немногие, а точнее, только "избранные Богом". Она настолько недосягаема для среднего человека, что рационалисты и даже простые верующие не могут постичь и даже порицают ее как нечто противоестественное. О Господи! Открой Свои сокровенные истины всем, чтобы избранных Тобой не причисляли к фанатикам и безумцам и чтобы все человечество удостоилось быть избранным Тобой».
В Пури Бхактивинода Тхакур делал большие успехи в изучении духовной литературы. Он пишет об этом так: «Я пригласил в качестве репетитора Гопинатху Пандита и с его помощью изучил двенадцать песней "Бхагаваты" с комментариями Шридхары Свами». Вместе с Бхактивинодой Тхакуром занимались два других пандита: Харихара дас и Маркандея Маха-патра, которые обучались ньяе в Навадвипе и Бенаресе. Бхактивинода Тхакур также возобновил занятия санскритской грамматикой, которую начал учить еще с Ишварой Чандрой Видьясагарой и Двиджендранатхой Тагором. Со временем он стал сочинять литературные произведения на санскрите.
Закончив читать «Бхагавату», он переписал и изучил «Шат-сандарбху» Дживы Госвами. Затем он прочитал «Бхакти-расамрита-синдху» Рупы Госвами и сделал копию «Хари-бхакти-калпалатики».
Последняя работа, принадлежащая перу неизвестного автора, произвела на Бхактивиноду Тхакура неизгладимое впечатление. Впоследствии ее переиздал сначала сам Тхакур, а потом его сын Бхактисиддханта Сарасвати.
Помимо перечисленных книг Шрила Бхактивинода также прочитал «Прамея-ратнавали» и другие классические труды гаудия-вайшнавов из библиотек царя Пури и пандитов-вайшнавов. Он посвящал много времени и сил учебе и поклонению Господу и вскоре стал настоящим знатоком в философии гаудия-вайшнавов. В 1874 году Тхакур написал книгу о вайшнавской философии, озаглавленную «Датта-каустубха», и приступил к созданию «Кришна-самхиты» – одной из своих самых известных работ.
Бхактивинода Тхакур основал общество преданных «Бхагавата-самсат». Собрания общества, на которых велись беседы о Кришне, регулярно проходили в садах Джаганнатха-валлабхи. Собрания посещали многие вайшнавы и пандиты, кроме некоего Рагхунатхи даса Бабаджи, который сознательно избегал этой встречи. У него сложилось неверное представление о целях общества, к тому же он недолюбливал Бхактивиноду Тхакура за то, что тот не носил традиционных для вайшнавов тилаки и бус из туласи. Бабаджи даже уговаривал других не ходить на собрания, ибо не считал Бхактивиноду Тхакура истинным преданным. Парамананда Видьяратна и другие биографы Бхактивиноды Тхакура рассказывают, что после резких высказываний в его адрес Бабаджи тяжело заболел. После этого во сне ему явился Сам Господь Джаганнатха, который сказал, что если ему дорога жизнь, он должен молить Бхактивиноду Тхакура о прощении. Встав с постели, Бабаджи поспешил к Тхакуру, бросился ему в ноги и стал просить у него извинения. Бабаджи смиренно сказал: «Я заметил, что ты никогда не носишь бусы из туласи и не украшаешь лоб вайшнавской тилакой. Поэтому я не оказывал тебе должного почтения и, таким образом, согрешил против тебя. Пожалуйста, прости меня». «Бабаджи Махашая, – ответил Тхакур, – разве я в чем-то виноват? Тилаку и бусы из туласи вайшнаву может дать только дикша-гуру. Мне же Чайтанья Махапрабху пока еще не послал дикша-гуру, поэтому бусами из туласи я пользуюсь лишь для повторения святого имени. Разве я могу по собственной прихоти носить их на шее или украшать лоб тилакой?»
По дороге к самадхи Харидаса Тхакура, недалеко от храма Тота Гопинатхи, находился бхаджан-кутир Санатаны Госвами. Несколько просветленных нищенствующих отшельников регулярно собирались там и повторяли святое имя. Один из них, Сварупа дас Бабаджи, который впоследствии близко общался с Гауракишорой дасом Бабаджи, был поистине святой душой. Признав в нем парамахамсу, Бхактивинода Тхакур всегда искал встречи с ним. Он описывает жизнь этого святого следующим образом.
«Весь день он посвящал бхаджану в своей маленькой хижине, а вечером выходил на улицу и кланялся священному деревцу туласи. Потом он пел святое имя и танцевал, проливая слезы восторга. Многие вайшнавы приходили увидеться с ним. Некоторые приносили ему прасад Джаганнатхи. После долгих уговоров Бабаджи соглашался съесть немного прасада, но не более чем нужно, чтобы утолить голод. Затем кто-нибудь читал "Чайтанья-бхагавату" или другие писания гаудия-вайшнавов, а Бабаджи слушал. В десять вечера он возвращался к себе в кутир и снова начинал бхаджан. Глубокой ночью Бабаджи выходил на берег океана, умывал лицо и полностью омывался. Он делал это ночью, поскольку боялся, что какой-нибудь вайшнав станет прислуживать ему. Поскольку Бабаджи был слеп на оба глаза, резонно спросить, как он без посторонней помощи находил дорогу к океану. Только Чайтанья Махапрабху знает это. Вне всяких сомнений, Бабаджи был душой, достигшей совершенства. У него не осталось ни одного материального желания. По вечерам я приходил поклониться его лотосным стопам. Иногда Бабаджи беседовал с людьми, и его речь была очень приятна. Он часто говорил мне: "Никогда не забывай имя Кришны"».
