О другом празднике он пишет так: «Во время Дола-ятры все кругом пели и веселились. Люди кидали друг в друга красной краской, и поэтому все вокруг казалось окрашенным кровью. Даже сторожа участвовали в этой забаве. Они были в таком азарте, что я держался от них подальше. Большое впечатление на меня производил праздничный костер». Кроме того, по праздникам в центре деревни устраивали бои буйволов и слонов. Гигантских буйволов с закованными в железо рогами стравливали со слонами, чьи бивни тоже были закованы в железо. Затем зрители поднимались на плоские крыши домов наблюдать за ходом поединка.
В то время Мустафи Махашая был настолько богат, что любой мог прийти к нему и попросить необходимое. Все жители деревни были счастливы и ни в чем не знали нужды. Ни дня не проходило без праздника или каких-нибудь развлечений.
«Было время, когда Ула не ведала забот. Полторы тысячи брахманских семей жили там, а также семьи каястх и вайшьев. В Уле никто не голодал. В те дни всего было в достатке. Деревенские жители любили веселье. Они пели, музицировали и рассказывали друг другу увлекательные истории. Кругом ходило так много упитанных брахманов, что их невозможно было сосчитать. Жители деревни были остроумны, красноречивы и мудры, а также искусны в пении и музыке. В любое время дня в деревне можно было встретить группы людей, поющих и танцующих или играющих в кости и шахматы. Если кто-нибудь испытывал нужду, он обращался к Мустафи Махашае, и тот помогал ему. В деревне не было недостатка в лекарствах, топленом и растительном масле. Жителям Улы не нужно было устраиваться на работу, чтобы прокормить семью. Какие это были счастливые времена!»
Когда Кедаранатхе исполнилось пять лет, его отдали в школу. Учитель был очень жестоким. Он держал младших учеников в страхе, заставляя старших учеников наказывать их. «Мальчики постарше пользовались особым доверием учителя и мучили тех, кто был младше. Гот, кто приходил на занятия первым, получал один удар палкой, вторым – два удара, третьим – три и так далее. Сначала детей учили писать углем на дощечке. Через год они писали на банановых листьях, и лишь потом им разрешали писать на бумаге. Старших мальчиков учили счетоводству для работы у заминдара, а также судебному делопроизводству. Младшие ученики предъявляли иски и давали свидетельские показания, которые рассматривались, как в настоящем суде. После судебного разбирательства выносился приговор, который должен был утвердить сам учитель. "Осужденных" дергали за уши, пороли розгами или заставляли платить штраф. Мы боялись учителя, как самого Ямараджа, а старших учеников – как подручных Ямараджа. Иногда старшие мальчики устраивали суд по поручению учителя, а иногда – по собственной прихоти».
О своей учебе в начальной бенгальской школе Бхактивинода Тхакур пишет так: «Каждый урок начинался с повторения таблиц умножения, сложения, ганд и коури. Старшие ученики хором декламировали: "В одной ганде – четыре коури", а мы повторяли за ними. Потом мы садились и все записывали».
Бабушка Кедаранатхи открыла у себя школу, где Кедаранатха, его старший брат Калипрасанна и другие дети учились английскому языку. Хотя преподаватель был французом, ему нравились бенгальские обычаи. Он носил дхоти и любил местную кухню. Между ним и учениками установились очень теплые и дружеские отношения. В перерывах между занятиями Кедара-натха иногда гулял в саду, где рвал спелые манго и играл с гусеницами, которых разводил его отец. Отец кормил гусениц особыми листьями, а когда гусеницы превращались в бабочек, выпускал их. В саду было много ульев, и мальчики часто ломали их и воровали мед. От большого количества меда у детей начинался жар, и мать, заметив это, ругала их. Бхактивинода Тхакур вспоминает: «Однажды нас искусали пчелы, и бедному Калипрасанне досталось больше всех – его лихорадило несколько дней подряд». Братья Кедаранатхи были такими непоседливыми, что им не хватало для игр дедовского сада. Они забирались и в соседние поместья, где их нередко ловили. Кедаранатхе не нравились озорные забавы братьев, поэтому он коротал время у ворот со сторожами, которые рассказывали ему разные истории из «Рамаяны». Одну из таких историй Кедаранатха однажды пересказал матери. Довольная мать передала сторожам подарки. Как явствует из этого случая, повествования о Господе интересовали Кедаранатху больше, чем детские игры. Подобную склонность обнаруживали и другие великие души, такие, например, как Махараджа Парикшит, Прахлада Махарадж, Уддхава и Нароттама дас Тхакур. Эти святые не мыслили своего существования без Бога, и привязанность к Нему проявлялась у них уже в самом раннем детстве.
Мать Кедаранатхи происходила из очень богатой семьи и не была приучена к тяжелой работе. Поэтому большую часть времени за детьми присматривала няня по имени Шибу. Она безраздельно посвятила себя Кедаранатхе и его братьям и заботилась о них лучше, чем о собственных детях.
Кроме слуг в поместье жили лекари. Они готовили аюрведические снадобья и преподавали медицину своим ученикам.
Когда Кедаранатхе исполнилось семь лет, его вместе с братьями отдали в школу, которую открыл городской глава Кришнанагара. В школе учились дети местной знати и окрестных землевладельцев. Занятия проходили в резиденции окружного судьи, а директором школы был английский капитан Ричардсон. В одном классе с Кедаранатхой учился Бахадур Сатишчандра, сын главы города Кришнанагара. По субботам мальчики на паланкинах возвращались в Улу.
Английский язык давался Кедаранатхе легко. Его досрочно перевели в следующий класс и поощрили за прилежность. Родители и родственники Кедаранатхи, а также все жители Улы превозносили его способности до небес. Даже учитель-француз пришел поздравить его. Наконец отец Кедаранатхи остановил эти рукоплескания, поскольку от похвал мальчик много возомнил о себе и забросил учебу. Преподаватели стали ругать его за неуспеваемость, а злопамятные одноклассники не давали прохода. Оскорбленный Кедаранатха совсем потерял интерес к занятиям. Чтобы не ходить в школу, он прятался в лесу или притворялся больным. Няни, которая раньше всегда выручала его, уже не было рядом, и на помощь ему на сей раз пришел слуга по имени Кеши.
В Кришнанагаре по соседству с братьями жил старый маслодел. Зная, что дни его сочтены, он пригласил рассказчика «Махабхараты». Кедаранатхе очень нравилась «Махабхарата», особенно истории о Бхиме. Про рассказчика он пишет с иронией: «Когда его кормили хорошо, он был особенно красноречив, а когда еды было мало или не было совсем, он впадал в уныние и говорил не так живо».
Однажды в гости к братьям пришел их родственник. Поев приготовленной им баранины, Калипрасанна заболел холерой. Врач сказал, что жизнь мальчика в опасности, поэтому братья немедленно отправились на паланкине домой. «Силы Калипрасанны угасали на глазах. Во время переправы через Анджану ему стало хуже, и я всячески пытался успокоить его. К восьми утра следующего дня мы прибыли в Улу. Через час мой старший брат умер, и дом огласился скорбным женским плачем».
Кедаранатха, которого мать решила оставить дома, несколько месяцев отдыхал от школы. Потом в гостиной его дяди один почтенный господин организовал учебу. Благодаря заботе и ласке учителей у мальчика снова появился интерес к наукам. Лучше всего ему давалось чтение, декламация, бенгали и математика.
Несмотря на то что дед Бхактивиноды Тхакура к этому времени почти разорился, в поместье всё еще устраивали пышные праздники. Бхактивинода Тхакур пишет: «Когда во время праздников читали "Махабхарату" или "Рамаяну", я всегда приходил послушать. Больше всего мне нравились истории о демонице Симхике и о том, как Хануман перепрыгнул океан, чтобы попасть на Ланку. Почтенный чтец говорил с выразительными жестами и мимикой, и это еще больше усиливало мою любовь к героям повествования. Со временем я уже привык после школы слушать эти произведения».
Кедаранатхе были интересны любые религиозные торжества и пуджи, и он всегда старался побывать на них. Иногда он навещал знакомого брахмачари, который проводил колдовские ритуалы. Однажды Кедара-натха сказал ему: «Говорят, когда ты наливаешь воду с молоком в череп, тот улыбается. Я попытался сделать то же самое, но череп не улыбнулся».
