Локанатх улыбнулся настойчивости своего будущего ученика и сказал: «Святое писание рекомендует, чтобы кандидат в ученики повторял святые имена Кришны должным образом по крайней мере в течение года, чтобы развить в своем сердце привязанность к ним».
Локанатх из-за своего смирения дал обет не принимать учеников. И особенно сейчас, после ухода Рупы и Санатаны, Нароттаму нелегко было уговорить его стать своим гуру. Повторение святых имен не было для него новостью, и поэтому, выполняя наказ Локанатха Госвами, он в течение года читал джапу во Вриндаване. Вместе с этим он регулярно слушал лекции Локанатха и питался только остатками его нищи.
Так прошел год, но Локанатх по-прежнему не принял решение дать инициацию своему достойному ученику. Тем не менее, Нароттам был очень предан Локанатху: каждый день поздно вечером он приходил к дому Локанатхи, чтобы почистить место, где располагался туалет. Однажды Локанатх спрятался в кустах и увидел это. И все-таки он оставался верен своему обету не принимать учеников. Нароттам продолжал по-прежнему самоотверженно служить Локанатху. Через год Локанатху приснился сон: Махапрабху явился ему и отругал за то, что тот до сих пор не дал посвящение Нароттаме. «Разве Я не велел тебе инициировать его? Пожалуйста, не надо этой ложной скромности». Теперь Локанатх понял, что придется выполнить волю Господа.
Вскоре после этого случая Нароттам вновь подошел к Локанатху с просьбой об инициации: «Я, как молодая девушка, которая выбрала себе жениха. Мое сердце чисто, и в нем нет сомнения. Молодая девушка, сделавшая свой выбор, молится, чтобы ее отец одобрил этот выбор. Вот и я молюсь нашему Отцу на небесах, чтобы он одобрил мой выбор». Локанатх был тронут искренностью Нароттама. «Твоя искренняя решимость превзошла мою, – сказал он, – но ты будешь единственным учеником, которого я приму». До конца жизни Локанатх остался верен своему обету. Он инициировал Нароттама в соответствии с традициями гаудия-сампрадаи, дав ему мантру Радха-Кришна и мантру гаятри. Кроме того, Локанатх открыл Нароттаму его онтологическую форму в духовном мире как Виласы Манджари и объяснил, в чем состоит его служение. Обычно гуру не открывает ученику такие эзотерические предметы на столь ранней стадии преданного служения, но Нароттама был явным исключением во всех отношениях.
После инициации Локанатх велел Нароттаме продолжить дальнейшее обучение у Дживы Госвами.
Шло время, Нароттама рос духовно, укреплялась и его репутация во Вриндаване. Однажды ночью во сне ему явилась женщина божественного вида в вайшнавской одежде. Она сказала ему: «Предайся лотосным стопам своего учителя и делай все, что он тебе скажет. Твоя искренность и отрешенность понравились Мне, и Я прослежу за тем, чтобы тебе дали личное служение Кришне. Каждый раз, когда Я встречаюсь с Кришной в кундже, Я вижу, как сакхи с особенной тщательностью служат Ему. Они готовят для него особое блюдо на основе молока, а Чампакалата – самая искусная гопи в этом деле. Ты будешь служить под ее руководством и кипятить молоко. И запомни, Я счастлива, когда счастлив Кришна».
Когда Нароттам проснулся, он сразу же побежал в хижину к Локанатху и рассказал ему весь свой сон. Локанатх объяснил ему, что женщина в вайшнавской одежде – не кто иной, как сама Радхика. Локанатху было очень приятно, что сама Радхика дала Нароттаме специальное служение, он понимал, что это и было вечное служение его ученика Кришне, а Радхика просто напомнила ему об этом.
Получив такую милость от Радхарани, Нароттама стал погружаться в медитацию, созерцая себя в форме манжари: как он кипятит молоко для Радхики и других гопи. Очень часто в своей совершенной форме (сиддха-дехи) он искал сухой хворост для огня, на котором кипятилось молоко. Иногда молоко убегало, и тогда Нароттам пытался его остановить голыми руками. Во время своих медитаций он часто не обращал внимания на то, что это и в самом деле обжигает ему руки. По выходе из медитации он пытался как-то прикрыть одеждой свои обожженные руки, однако уже весь Вриндаван знал, каким мистическим образом он получил свои ожоги.
Выполняя указание Локанатха, Нароттам предался лотосным стопам Дживы Госвами и попросил взять его в ученики. В ответ на это Джива Госвами взял его за руки и попросил немедленно рассказать, где он так обжег их. Нароттам рассказал о своей внутренней медитации. Услышав об этом, Джива Госвами почувствовал огромное удовлетворение и подтвердил, что Нароттам – действительно Виласа Манжари, а Нароттам заметил: «Да, сама Радхика меня так называла». Джива Госвами с огромной радостью обнял Нароттама и сказал: «Ты – проявление любви Махапрабху, и этой любовью ты наполнишь всю вселенную».
Как-то раз Нароттам встретил Шриниваса, который пришел во Вриндаван учиться под руководством Дживы Госвами, и они стали большими друзьями. Оба они и Дукхи Кришнадас стали лучшими учениками Дживы Госвами, преуспев во всех дисциплинах. Впоследствии Джива Госвами дал им выдающиеся титулы: Нароттам дас Тхакур, Шринивас Ачарья Прабху и Шьямананда. Он также поручил им специальную миссию распространения духовной литературы по бхакти-расе в Бенгалии и Ориссе.
Когда царь Бирхамбир украл трансцендентную литературу по бхакти, Шринивас решил остаться в Вана-Вишнупуре, чтобы вернуть ее. Он отослал Нароттама назад, домой, в Кхетури, что в Восточной Бенгалии, вместе со Шьяманандой, который должен был сопровождать его, а потом отправиться в свой родной город в Ориссе. Пока они шли из города в город, Нароттам, будучи старшим, объяснял Шьямананде вайшнавскую литературу. Нароттам учился под руководством Дживы Госвами, и Шьямананда с наслаждением слушал его объяснения. Так они провели много дней и ночей. В конце концов, они пришли в родной дом Нароттама в Кхетури.
Когда родственники Нароттама увидели его в сопровождении друга-вайшнава, они, все в слезах, бросились к нему навстречу, только сейчас осознав, как страдали от разлуки с ним. Их Нару вернулся! Он тоже был счастлив видеть их. Он рассказал им о своем пребывании во Вриндаване, и они с благоговением слушали его объяснения о секретах книг Госвами. Через десять дней, как они и планировали, Шьямананда отправился в Ориссу, и Нароттама дал ему денег на дорогу. И хоть бенгальские биографы и стараются передать пафос их расставания, трудно выразить словами, что чувствовали эти два святых человека, прощаясь друг с другом.
Прошли месяцы. Нароттам продолжал повторять мантру Радхи Кришны и медитировать на свое вечное служение в рагануга-бхаджане. К этому времени он стал принимать учеников: у его лотосных стоп нашли прибежище лучшие поэты, писатели и вайшнавы Индии того времени. Среди его первых учеников были такие бхакты, как его двоюродный брат Сантош Датта, Шри Деви дас, Шри Гауранга, Шри Гокула, Ганга-Нараяна, Чакраварти, Радж Нрисимха, царица Рупа-мала, Радж Чхад Рой, Сантош Рой и многие другие. В «Према-виласе» перечислены имена 123 его учеников. Под руководством Нароттамы они смогли открыть кладезь любви к Богу и раздавали ее всю до капли жаждущим жителям Кхетуриграма и соседних деревень.
Ощущая потребность посетить святые места, связанные с жизнью Махапрабху, Нароттам так же, как несколькими годами раньше Шьямананда, с наслаждением исследовал все уголки Гаура-Мандалы. Он посетил всех оставшихся спутников Махапрабху, а также второе поколение бхакт, например Шукламбару Чакраварти Брахмачари, а в развалинах дома Махапрабху он увиделся с Ишаном Тхакуром. Нароттам посетил Дамодара Пандита и встретился с двумя братьями Шриваса Тхакура – Шримати и Шринидхи. Он общался с сыном Адвайты Ачарьи, Ачьютанандой, а также с Хридоем Чайтаньей – гуру Шьямананды, Абхирамом Тхакуром, Джахнавидеви и ее сыном Бирабхадрой. Нароттаму также посчастливилось увидеть Нарахари Саркара и Рагхунандана Тхакура. В присутствии этих возвышенных душ он впадал в духовное блаженство – кричал, плакал, смеялся, бормотал что-то и даже терял сознание.
Нароттам был счастлив общением со святыми вайшнавами и отлично понимал, что это было очень важной и захватывающей частью его духовного развития. Охваченный стремлением к общению с садху, он отправился в Пури и посетил Гопинатха Ачарью, Гопала Гуру Госвами и других известных вайшнавов. И, поскольку они были прямыми свидетелями игр Господа, он настойчиво расспрашивал их о заключительных лилах Господа Чайтаньи.
