– Я и сейчас не понимаю, – усмехнулась девушка, соглашаясь с последним высказыванием. – Большой пес и охраняет и защищает… А маленький? Пфф.

Она повторно изучающе посмотрела на молодого человека с пшеничными взлохмаченными волосами и озорной улыбкой. Милана отметила, что раньше не замечала таких больших веснушек на его лице, которые добавляли ему еще больше мальчишества к его образу.

– Хорошо, предположим мы с тобой общались ранее, потом что-то произошло и мне стерли память, верно?

Тот кивнул, не решаясь на данный момент рассказывать ей подробности. Достаточно того, что она начинала проникаться его рассказом. Он поселил в ней сомнения о ее прошлом, чего и требовалось на первоначальном этапе.

– Да, она должна была уже вернуться. Ее стирают на 2-3 года, чтобы не было так тяжело начинать новую жизнь. Но встретиться со всеми старыми друзьями и родителями ты сможешь не ранее, чем через еще 4 года.

Милана всплеснула руками, приближаясь к нему, насколько позволял стол, разделяющий их.

– У меня есть родители? – с удивлением спросила она.

Тот кивнул, наливая себе еще чая и подливая и ей в чашку.

– Ты ошибся дружок, у меня их нет, – горько проговорила Милана, откидывая салфетку, которыми протерла руки и резко встала.

Он заметил горечь в ее глазах и понял, что поспешил с подробностями.

– Они есть и любят тебя. И я даже готов их тебе показать.

Милана фыркнула и направилась к двери кафе, оставляя его в одиночестве.

– Глупая шутка. Я бы возможно могла бы поверить во все остальное, но не в это. Я сирота, – проговорила она, замирая у двери, а после, выходя за нее.

Она прекрасно помнила своих умерших родителей: отца, профессора естественных наук, и маму – домохозяйку, которые умерли из-за неизвестного вируса, распространившегося по городам в одночастье, и выкосившего около 10 процентов населения мира. Ее взяла к себе тетка Евлампия на попечительство, с которой она периодически созванивалась, поэтому быть такого не могло, чтобы все вдруг в один миг стало неправдой.

Прошло два дня с их встречи, с которой Милана до сих пор оправиться от мысли не могла, что все вокруг нее может быть ненастоящим… Поддельным, хорошо сфабрикованным миром, в котором она до этого не жила, но имела о нем, опять же ненастоящие воспоминания.

Девушка не могла поверить, что ее воспоминание, как мама один раз отлучилась из ванной комнаты при ее купании, а когда вернулась увидела, что Милана вылила себе на голову сразу 5 разных шампуней и они долго промывали ей голову могло бы быть нереальным. А потом выяснилось, что она делала так постоянно, когда мама отвлекалась. Она сама не знала почему. Или когда отец первый раз взял ее на рыбалку и она поймала около ведра рыбы, а он ни одной…

Эта тень сомнений, которую Литий зародил в ней тогда никак не хотела ее покидать, требуя доказательств, что девушка позвонила Евлампии и задала несколько наводящих вопросов.

– Я не могу вспомнить, что за вирус убил моих родителей, – спросила, как бы, между прочим, светловолосая девушка у своей тети в процессе их разговора.

– Чего это ты о них вспомнила, деточка? – услышала она встревоженный женский голос. – Я имела ввиду саму смерть. Вспоминай что-то хорошее. – Поправилась та.

– В университете просили подать данные, а когда я сказала, что родители умерли, просили сообщить при каких обстоятельствах, – она заранее придумала эту отмазку, предполагая, что Евлампия об этом спросит у нее.

Милана услышала вздох на том конце трубки и длительное молчание.

– Странно, я им все предоставила в самом начале твоего обучения, – проговорила та, вспоминая. – Я им наберу на днях и поговорю с ними сама, наверное потеряли.

Она так и не дала ей ответа, списав на забывчивость. Тень сомнения стала перерождаться в нечто большее. После этих слов Милане теперь было необходимо подтверждение наличия у нее родителей в прошлом.

– Пришли мне их фотографии, пожалуйста, – предприняла она новую попытку, но снова уперлась в стену.

– Да, конечно, только я не помню где они. Но я поищу, – пообещала тетка.

У нее было много фотографий, но она никогда не рассматривала их вблизи. Могут ли они быть подделкой? Сможет ли она обнаружить подтверждение этому?

Они поговорили еще немного на отвлеченную тему, но было заметно, что ни одна, ни вторая не вдаются особо в разговор, размышляя о своем. После его окончания, попрощавшись, Милана повесила трубку и ясно поняла, что хочет встретиться с этим парнем снова и узнать всю историю ее жизни из его уст. Позднее она поймет, вымышленный рассказ или нет. Только вот номера его не было, где он живет она не представляла, и как с ним связаться тоже.

Милка на связь не выходила, забыв о ней и ее существовании, Ангелина прислала смс, что ее оставляют еще на одну неделю наверху, девушка начинала привыкать к одиночеству.

Один раз ей приснился Литий снова с той розовой свечкой в руках, которую он воткнул в шоколадный кейк и поставил перед ней на стол. Девушка не сильно обрадовалась , увидев этот мелкий презент с горящей свечкой на ее день рождения. Улыбнувшись и скривившись, Милана кивнула в знак благодарности, и задув свечку, отставила в сторону. Литий заметил ее небрежность, но не сказал ни слова, сделав вид, что не заметил. Они находились в каком-то большом особняке, напоминающем дом Лестата или Аскера на втором ранге.

– Ну, что ты? – спросил ее улыбающийся парень. – Девятнадцать лет не каждый день наступает!

– Вот именно! – ответила она. – Где мой подарок на девятнадцатилетие?

И глаза ее радостно загорелись, только когда она увидела подаренного ей помощника. Половина ее класса уже имели своих помощников, кроме нее, и все ее близкие знали, чего же ей хочется на этот день рождения больше всего. Молодой человек лет 18 стоял обернутый в бант и смиренно ждал, когда же его снимут.

Милана кинулась обнимать Лития, целуя его и радуясь, что у нее такой отзывчивый молодой человек.

Помощника можно было арендовать в любой компании на определенный срок, которая занималась предоставлением подобных услуг. В помощники шли люди, которые хотели подзаработать, полностью продавая себя и свои услуги на год или больше. Они подписывали контракт и получали в оговоренные сроки согласованные денежные вознаграждения. В контракте прописывалось возможное воздействие на них вплоть до избиения, – по договоренности. Данный пункт оплачивался в два раза более крупной суммой и на него соглашались те, кто был в безвыходной ситуации. Садистов на втором ранге было более, чем достаточно, поэтому чаще предпочитали составлять вольный договор – на любые действия в отношении хозяина, кроме убийства.

Чтобы избежать возможной опасности для клиента со стороны его слуги, на шею помощника надевалось металлическое кольцо, ширина которого регулировалась браслетом-пультом на руке его хозяина. Кольцо могло сжаться и частично перекрыть кислород при необходимости ввиду сильной возможной угрозы. Опять же, не каждый помощник на данное кольцо соглашался, все регулировалось контрактом в самом начале. В высокооплачиваемых контрактах также присутствовала строчка об отсутствии претензий со стороны будущего помощника, если в результате действий его будущего хозяина наступит асфиксия и возможная смерть. На такое в основном соглашались только те, кому деньги были нужны срочно: на операции близких или срочный возврат долга. Остальные предпочитали довольствоваться меньшей суммой и не рисковать.

В помощники чаще всего шли несостоятельные люди, которым требовалась большая сумма денег или те, кому терять было нечего. Милане подобрали парня, которого жизнь уже успела немного побить, но не так сильно, – он не был ранее связан с запрещенными веществами или запретными связями, а копил деньги на операцию своей сестре. Опасности для нее он не представлял, поэтому обошлись без кольца на шее и не подписывали отсутствие претензий при увечии или смерти.