– Если было семейное торжество, то почему сына с ними не было?

– Ты не поверишь, он забыл. Влюблен был, девушка его встретила на пороге института и позвала прогуляться, он согласился. Вспомнил о поездке, когда ему позвонили наши, сообщить о гибели родителей.

– Откуда вы знаете, что он забыл?

– Вот, за что люблю тебя, за правильные вопросы! «Соня» связалась со мной, перед самой поездкой и сообщила, что это она блокировала Михаила, не хотела, чтобы он ехал. Мужа убедила, что им будет хорошо вдвоем, и еще, что этот сеанс был последним.

– И вы так просто оставили ее в покое, отпустили в семейное путешествие?

– Обижаешь, в ту же минуту отправил машину за ними следом. Авария произошла на глазах у наших ребят. Смерть была мгновенной. Они на полной скорости влетели под грузовик, ехали как по чистой дороге, просто не видели его перед собой.

– Очень много странностей и случайностей, надеюсь, вы их изучили? Если за рулем был муж, то кто поручиться, что она на него не воздействовала, как на сына.

– Официального расследования не проводилось. Ты же понимаешь, что мне пришлось бы объяснять отсутствие отчета после сеанса. Запись последнего телефонного разговора с «Соней» расценена руководством как предсмертная записка. Думаю, она это сознательно сделала, ради меня. Деликатность у нее в крови. Была.

– Сеанс с проникновением это…

– Это не обсуждается.

– Насколько я понял, использовать теперь будете Копова.

– Если бы не твой отчет о контакте, то этой головной боли у нас бы не появилось. – Грустным голосом подвел итог Олег Леонидович. – Так просто не бывает. Живешь, трудишься над поставленной задачей, так долго, что уже перестаешь надеяться на результат и тут такое! План действий будет следующим: обеспечим ему «ноги», хотя бы на первое время, а там посмотрим. Кстати, как там твоя невеста?

Андрей просто подавился словами, которые хотели сорваться с губ, и закашлялся.

– Вы считаете, я должен быть в курсе состояния внутренних органов моей бывшей невесты Елены, которую «выпотрошил собственными руками»?

– Нервы у тебя, никуда не годятся. Проведаю ее, нельзя бросать человека в трудной ситуации. Не видел ее после посещения психолога, заодно и проверю, не зря ли ему зарплату платят.

– Если планировали ее использовать дальше, то почему не дали возможности объясниться с ней? – скрипнув зубами, выдавил из себя Андрей, чувствуя, что эта история закручивается как воронка, затягивает в свои неясные глубины всех, лишает равновесия.

Манипулирование, извлечение максимальной пользы из навыков всех, кто был рядом с Олегом Леонидовичем, было обычным делом, но вся эта всплывшая история «Сони» как скелет из шкафа, требовала действий, обязывала вникать в подробности и пугала перспективой участия Елены в этом деле. Просто так он ничего не говорит, не делает и не спрашивает.

– Ты же прекрасно знаешь, Андрей, уровень допуска не моя прерогатива. Если бы можно было все запланировать!

Михаил плохо помнил дорогу домой, ничего не произошло. Ожидания его (а что он собственно ждал?) после встречи с монахом, закончились еще одной фразой: вопрос услышан, значит, будет ответ. Просто живите. Опять это ощущение пароль-отзыв. Ключ в замке, но повернуть его, открыть дверь и войти во что-то новое, может только он сам. Механически переставляя ноги по ступенькам, ничего не замечая вокруг, он уперся лбом в дверь своей квартиры и застыл. Жильё ответило ему, пустотой. Оли нет. Постояв еще какое-то время в полном безмыслии, точно пустота переехала в его черепную коробку, он достал из кармана ключ вставил в замок и на секунду задержал поворот ключа. Если для меня, это было важно, значит так и сделаем, будем Жить! Эта оптимистичная мысль показалась такой «свежей», что он улыбнулся ей.

Войдя в квартиру, Копов, не раздеваясь, зашел в ванную комнату, вымыл руки, плеснул в лицо воды, отряхнулся как пес и отправился спать на диван в одежде. Ему снилось, что его голова лежит на коленях матери, она гладит его по голове, и говорит, что они очень скоро увидятся, она молода, ей не больше тридцати, и он счастлив. Из блаженного забытья, его вырвал звонок. Со сна, с трудом наводя резкость, разобрал, кто звонит, и ответил.

– Руслана, слушаю тебя.

– Михаил Анатольевич, жду Вас перед вашей дверью, разговор есть.

Перед дверью никого не было, конечно, она не стояла как сирота на площадке. Это был бы кто-то другой. Руслана пила чай с Лидией Ивановной. Даже, когда говорила с Михаилом по телефону, было слышно, как она громко прихлебывала чай из невесомой фарфоровой чашечки и поддевала абрикосовое варенье серебряной ложечкой. Искусством вкуснейшего чаепития, соседка Михаила владела в совершенстве, и Руслана этим с удовольствием пользовалась.

Выйдя из лифта, и ни минуты не сомневаясь в своих дедуктивных способностях, Михаил нажал звонок соседней квартиры. Дверь открылась сразу, его ждали. Переступив порог, и мгновенно попав в уют, Михаил понял, как страшно устал за этот бесконечный день. Присоединившись к чаепитию и отстраненно выслушав страшную историю о коварстве тех, кого он называл друзьями и компаньонами, наш герой с облегчением понял, что совершенно свободен от всяких иллюзорных обязательств перед этими людьми. Мысленно разделил сумму дивидендов от владения контрольным пакетом акций, на 12 месяцев, удовлетворенно кивнул своим мыслям и совершенно неожиданно для обеих женщин попросил листок и ручку. Написал в произвольной форме, прошение об отставке с должности по состоянию здоровья, и просьбой переводить причитающиеся ему дивиденды, на его расчетный счет, а не на резервный счет компании как было раньше по его доброй воле. Вручил прошение бывшей секретарше Руслане и, сославшись на усталость, удалился. Оставив женщин читать и обсуждать прочитанное без его присутствия.

Лежа в постели без сна и даже надежды на возможность уснуть, Михаил размышлял, стараясь расставить все случившиеся с ним события на места, сложить полноценную картинку из пестрых частей и найти свое место, свою роль в этом калейдоскопе последних событий.

Погода к ночи испортилась, дневной ветерок, невинно игравший с листьями, превратился в сильный и порывистый ветер, безжалостно срывающий с деревьев все, что осталось от осеннего наряда. Крупные упругие капли ударяли по стеклу, сначала редко, а затем все быстрее и быстрее. Секундная пауза, как пробитая брешь в полотне шума, после которой отодвинутые порывом ветра капли ударили в стекло разом, хлесткой пощечиной.

Слушая спор дождя и ветра, Михаил сел в постели, подтянул колени к подбородку, и мельком глянув в зеркало, вздрогнул от неожиданности и отвращения. В отражении он увидел уродливого карлика, ростом по колено взрослому человеку, с огромной головой и руками, которые только-только могли соединиться, чтобы сплести пальцы между собой.

Не обращая внимания на время суток, Михаил набрал номер Русланы, не в состоянии вынести одиночество еще хотя бы секунду.

– Михаил Анатольевич? – произнес сонный голос. – Вы передумали? Утром бумагу не отдаю, этим?

– Прости, не глянул на время. Все в силе, бумагу этим отдаем. Я уже не твой босс, но я так привык к тебе обращаться с поручениями… Перезвонишь мне утром?

– Я Вас умоляю, уже полпятого. Дотянусь до ежедневника и запишу любое поручение. Пока бумага не легла на их стол, Вы, мой босс.

– Такая рань, неисправимый я эгоист, – извинялся Копов.

– Это да, но зато, я хоть раз в жизни сделаю макияж, не докрашивая левый глаз в лифте. Диктуйте.

– Разрешите войти, товарищ полковник? – приоткрыв дверь кабинета, спросил в образовавшуюся щель лейтенант.

– Входи, Антон.

– Принесли отчет по наружному наблюдению.

– Интересный? – не отрывая взгляда от документа лежащего перед ним, спросил Олег Леонидович, будничным тоном.

– Да, здесь есть с чем работать. Сегодня объектом оплачен забронированный кругосветный тур в круизной компании «Нептун», на Pacific Princess. На 28 октября.