— Не решалу, а управляющего, — снова поправила его Даша. — Впрочем, ты прав, это именно решала. Что он хотел от тебя?

— Дочь князя пропала, только проблема в том, что она пропала за тря дня до этого и этим делом занимался Алексей, мой бывший однокашник. Впрочем, я тебе об этом говорил.

— Отчего он погиб?

— Во время вызова Двоих что-то пошло не так. Сгорел заживо, — добавил он.

Даша перевела взгляд за борт, где булькнула выпрыгнувшая из воды рыба:

— Завтра будет дождь, — невнимательно заметила она. — Зная Алексея, он должен был оставить что-то тебе?

— Да, — не стал отрицать очевидное Владимир, — он оставил записку.

Порывшись по карманам, он протянул ей уже изрядно помятую записку с фразой — «Будь счастлив Петрушка».

— Подчерк женский, — сказала Даша, разгладив записку на голой коленке, — наклон влево. Такой часто бывает у бунтарок. Его подруга?

Владимир кивнул, подтверждая очевидное.

— Знаешь, что обозначают эти слова?

— Нет, только общеизвестный смыл.

— Эти слова обозначают то, что его подруга была во время вызова Двоих свидетелем происходящего.

Несколько секунд Владимир нерешительно смотрел на девушку рядом с собой:

— Почему ты так решила?

— Я знаю тебя, — посмотрела она него и легонько толкнула локтем в бок. — Подруга с самого начала решила проконтролировать призыв Двоих. А тебя она обманула. Хорошо, что там дальше с пропажей?

— Ничего, — развел в стороны руки Владимир. — Все пути отрезаны. Она просто не пришла домой после прогулки. И князь к тому же погиб…

— В смысле? — натурально удивилась Даша

— Был призыв Двоих в его доме, причем неоднократно, насколько я могу судить.

Даша коротко посмотрела в его сторону, но ничего не сказала.

— На месте призыва обнаружили девушку, живую, а вот сам князь… — он замялся, не зная, как лучше сказать.

— Погиб, короче, — закончила Даша за него фразу. — А девушка? Она кто князю?

— Не знаю, — откинулся назад Владимир, опираясь на руки. — Может быть кто-то из прислуги, хотя и одета была хорошо, по-княжески. Может быть любовница? Хотя для любовницы слишком молодая, в дочки ему годилась.

— И фотокарточку княжеской дочери тебе естественно не дали? — спросила Даша с интересом наклонив голову вбок.

— Если знаешь, то лучше скажи, — обиженно насупился Владимир.

— Откуда я могу знать? — возмутилась Даша. — Что с девушкой, кстати?

— Покончила с собой в бедламе, — тихо промолвил Владимир.

— Да, жалко, — сказала неопределенно Даша, так что не было сразу понятно о чем именно она сожалеет.

Некоторое время они молчали, наблюдая за летающей над гладью реки мошкарой и пробегающими изредка водомерками, только изредка тяжелая волна шлепалась о низкий борт дебаркадера. Противоположный берег зарос осокой и камышом. Еще дальше возвышалась словно выросшая из сказки стена темного леса. Легкий бриз овевал лицо Владимира и никуда не хотелось уходить, но надо.

— Пора, — встал с края дебаркадера Владимир.

— Ты куда сейчас? — спросила Даша, повернув к нему лицо и отгородившись от полуденного солнца ладонью.

— Думал отчет написать для начальницы, но видимо поеду к невесте Алексея. Ты здесь останешься?

— Да, — ответила Даша, отворачиваясь снова к речке, — посижу еще немного.

Владимир решил не просто прийти на похороны своего друга, а привезти туда его девушку, Клавдию.

Весть вопрос был в том, отпустили ее с работы или нет?

По идее должны были отпустить — это было бы вполне нормально чисто по человечески, но Боев также понимал, что официально ее ничто не связывало с бывшим женихом. А это означало, что ее могли оставить отрабатывать свою смену, несмотря на то, что малые артели рабочих были как одна большая семья.

Уже подъезжая к пекарне, Владимир резко остановился, потому что увидел сидящую прямо на мостовой Клавдию. Встав с байка, он подошел к девушке и без труда поднял ее несопротивляющееся тельце на ноги.

— Ты чего? — спросил он, украдкой осматриваясь в поиске знакомых лиц.

— Я… я не хочу туда идти, — сказала Клавдия, посмотрев на него покрасневшими, но совершенно сухими глазами.

Владимир еще раз резко оглянулся на точно также оглядывающихся на них случайных прохожих. В любом случае, им нельзя было оставаться здесь, на самом виду, да и будущему допросу Клавдии они могут помешать.

— Пойдем, — потянул он ее к своему байку.

— Я не пойду! — решительно выкрикнула она, освобождаясь.

— Я не на похороны тебя приглашаю, — терпеливо пояснил Владимир. — Просто хочу увести тебя с улицы.

— Хорошо, — уже намного тише согласилась Клавдия, сама идя к байку.

Он помог ей усесться позади себя, потом чуть повернув голову, сказал:

— Ты можешь меня обнять? Это чтобы ты случайно не выпала во время поездки.

— Хорошо, — также тихо согласилась подруга Алексея и обняла его за плечи.

— Нет, — возразил Владимир, — так ты меня сковываешь. Возьми меня вокруг талии.

Дождавшись, когда она выполнит его указания, он попросил ее:

— Теперь держись, — и дал полный газ.

Несколько минут он бесцельно гнал байк, только чтобы дать Клавдии полностью прийти в себя и насладиться ощущением скорости.

По объятиям девушки он понял, что она расслабилась, потому что хватка ее рук вокруг него ослабла, а сама Клавдия прижалась плотнее к нему.

Тогда Владимир направил байк в небольшой сквер.

Как только он остановился, Клавдия сама спрыгнула с байка.

Переместив защитные гоглы наверх картуза, он посмотрел на нее:

— Успокоилась?

— Да, — чуть заметно улыбаясь ответила она, но затем снова погрустнела, видимо вспомнив, что так или иначе ей придется быть на похоронах своего жениха.

— Пойдем, присядем, — предложил он, устанавливая байк на боковую подножку и выворачивая руль для общей устойчивости.

Вдвоем они вошли вглубь парка и, найдя свободную скамейку, уселись рядом.

Несколько минут они молчали, потом Клавдия сказала:

— Спасибо тебе, Владимир, мне в самом деле стало легче.

— Я понимаю, потеря близкого человека всегда тяжело, — тихо ответил он. — Я ведь сам потерял своих родителей.

Словно случайно Клавдия прижалась к нему плечом и его рука естественным образом обняла ее за плечи.

— Ты уже думала, что будешь делать дальше?

— Нет, — помотала она головой, — совершенно не могу об этом сейчас думать. Хотя что мне остается? Вернуться назад к родителям?

— Как вариант. У тебя же все с ними хорошо?

Щекой он почувствовал шевеление волос, когда Клавдия повернула к нему голову, но никак не среагировал.

— Да, — согласилась она, снова отворачиваясь от него, — только мама…

— Мама хочет видеть внуков, — невесело закончил он за нее.

По согласному кивку головой девушки, он понял, что она улыбнулась.

Пора было переходить непосредственно к допросу, подготовительная часть закончена.

— Так что на самом деле произошло у тебя с Алексеем?

Неуютно поежившись, Клавдия сбросила его руку со своих плеч:

— Почему ты спрашиваешь?

— Я знаю, — повернул он к ней голову, — Алексей все рассказал мне накануне.

— И ты согласился? — неуверенно задала она ему вопрос своими дрожащими губами.

— Я сказал, что подумаю, — честно глядя прямо ей в глаза, соврал Владимир.

Покраснев, Клавдия опустила взгляд.

Похоже, его допрос перерастает во что-то большее.

Что же такого предложил ей Алексей?

— Кто подал первым идею? — спросил он.

— Я, — ответила Клавдия, еще больше покраснев, хотя казалось, что дальше уже просто некуда.

— Понятно, — откинулся он на спинку лавки.

— Ты осуждаешь меня? — спросила она, внезапно подняв глаза на него.

— Нет, — все также глядя прямо перед собой, ответил Боев. — Давай о чем-то другом поговорим, а то мне кажется, что сейчас придется вызывать сюда команду пожарных. Что же произошло на самом деле в день смерти Алексея?