Следующей трудностью, вставшей перед Ньепсами, был подбор горючего. После продолжительных опытов они остановили свой выбор на смеси из нефти и асфальта.
Здесь, забегая несколько вперед, будет уместным заметить, что в дальнейшем в своих гелиографических опытах Н. Ньепс также использовал нефть и асфальт.
По мнению изобретателей, пирэолофор должен был найти применение прежде всего на вспомогательных и буксирных судах. Однако непрактичные и мало знакомые с обстановкой в промышленности изобретатели-провинциалы неожиданно для самих себя натолкнулись на труднопреодолимую преграду. Оказалось, что у них есть влиятельные конкуренты, которые стали делать все возможное, чтобы не допустить распространения пирэолофора.
Тем не менее братья Ньепсы упорно продолжали добиваться поставленной цели. Для начала они построили на одном из озер близ Шалона, куда братья переселились в 1801 г., небольшое судно и оснастили его своим двигателем. Затем с целью получения патента в конце 1806 г. представили соответствующую записку в Национальный институт, в то время высшее научное учреждение Франции. Комиссия в составе знаменитых ученых Л. Карно и К. Л. Бертолле дала новому двигателю очень высокую оценку. Это позволило братьям получить на свой пирэолофор французский патент сроком на 10 лет.
После этого они еще настойчивее продолжали совершенствовать свое изобретение, подбирая прежде всего наиболее подходящее для двигателя топливо. Одновременно с этим они не менее настойчиво искали пути к внедрению пирэолофора в практику. Но если в первом случае были существенные сдвиги в лучшую сторону, то во втором все их усилия оказывались безрезультатными. Поэтому в марте 1816 г. Клод Ньепс уезжает в Париж, надеясь, что там ему удастся наконец заинтересовать двигателем деловых людей. Но и эта последняя и отчаянная попытка спасти положение не увенчалось успехом.
В результате многолетних напряженных трудов изобретатели не добились ни славы, ни тем более материального благополучия. Получилось наоборот - средства братьев почти иссякли. Ведь оборудование специальной мастерской, постройка судов, оплата рабочих, консультации со специалистами - все это стоило немалых расходов.
Кроме этого, братья Ньепсы не без успеха занимались добыванием синей краски индиго, которая шла преимущественно на нужды армии. Пробовали они также извлекать из стеблей сирийского асклепиаса (апоцин, или ватное растение) волокно, способное заменить хлопок, который перестал ввозиться во Францию из-за объявленной Францией же континентальной блокады Англии. Еще братья пытались извлекать крахмал из жиромона, одной из разновидностей тыквы, и сахар из свекловицы - продуктов, в которых из-за континентальной блокады также ощущался острый недостаток.
Но все эти работы братьев Ньепс свели на нет военные и политические события, в результате которых армия Наполеона I была разгромлена и на престол Франции вернулись Бурбоны. Во Францию вновь хлынули потоки дешевых колониальных товаров, и необходимость во всех этих опытах братьев сама собой отпала.
На пути к изобретению гелиографии. В 1796 г. жителем Мюнхена Алоизом Зенефельдером был изобретен новый способ размножения на бумаге рукописей, нот, чертежей и рисунков, названный им литографией. Если говорить кратко, то процесс литографии, основанный на неспособности воды смешиваться с жирными веществами, выглядел так. На ровную, тщательно отшлифованную поверхность литографского (известкового) камня, плотного, мелкозернистого и одноцветного, жирным карандашом или специальными, также жирными, чернилами наносился подлежащий размножению текст или рисунок. После этого, чтобы удалить имеющиеся в карандаше или чернилах щелочи, камень протравливали смесью азотной кислоты с водой и незначительным количеством гуммиарабика. Затем камень смачивался водой, и на него наносилась резиновым валиком жирная типографская краска, которая приставала к камню только в местах, не смоченных водой, т. е. там, где находились карандашные или чернильные штрихи. После этого на подготовленный таким образом камень клали чистый лист бумаги, прикатывали его валиком и получали готовый оттиск. Печать можно было также производить в специальном станке. Способ, как видим, довольно простой, не требовавший сложного оборудования и особого умения.
Тем не менее на первых порах распространение литографии протекало довольно медленно. Виноват в этом был отчасти и сам автор, который, не уяснив до конца открывающихся перед литографией перспектив, направил свои усилия на размножение одних рукописей и нот. И только в период Реставрации, когда благодаря стараниям графа Ш. Ф. Ластейри дю Саяна с помощью нового изобретения началось изготовление копий с произведений живописи и графики, литография получила широкое распространение и на добрый десяток лет стала самым модным и массовым занятием. Помимо мастерских художников, литографские станки появляются в дворцах вельмож, дворянских поместьях и даже в домах простых рабочих и крестьян. Новое увлечение, разумеется, не обошло стороной Шалон и дом Ньепсов. В то время как сын Нисефора Ньепса Исидор много и с увлечением рисовал на камне и делал оттиски, Ньепс-старший принялся за изучение производственной стороны дела и занялся поисками месторождений литографского камня в окрестностях Шалона. Несколько найденных Ньепсом известковых камней были им обрезаны, отшлифованы и посланы в Париж в «Общество поощрения национальной промышленности» с надеждой, что его находка принесет пользу новому виду искусства, а заодно поправит пришедшие в полный упадок финансовые дела. Ответ, полученный 24 июня 1817 г. от вице-президента Общества Ш. Ф. Ластейри, который, как упоминалось выше, был первооткрывателем литографии во Франции, мало обрадовал Ньепса. Найденные им камни из-за таких существенных недостатков, как крупное зерно и неравномерность окраски, оказались малопригодными для литографии. Итак, очередная неудача, горечь которой едва ли смогло скрасить письмо Общества от 10 сентября, в котором Н. Ньепсу выражалась благодарность за проводимые им поиски литографского камня.
Столь любознательного человека, каким был Н. Ньепс, не могла, разумеется, не заинтересовать и сама литография. Наряду с поисками месторождений известкового камня он увлеченно занимается печатанием литографий и, будучи по натуре своей изобретателем, не упускает возможности попытаться усовершенствовать этот процесс. Вначале он печатал с камней, на которых рисовал Исидор, занимавшийся рисованием и скульптурой. Сам Н. Ньепс рисовать не умел, да его, собственно, творческая сторона дела в отличие от технической мало интересовала. Поэтому, когда в 1814 г. Исидор уехал в Париж для прохождения военной службы, ему пришлось заняться копированием гравюр с помощью литографии. Для этого он покрывал камни особыми, им же изобретаемыми лаками, накладывал на них гравюры, которые делал предварительно прозрачными, и выставлял все это в окне на свет. Затем протравливал камень кислотой и производил с него печать. Начало опытов обнадежило Ньепса, и он продолжил их на свинцовых пластинах, так как местный литографский камень имел крупное зерно, что делало отпечатки грубыми и малопривлекательными.
Мысль о том, чтобы научиться фиксировать изображение, возникающее в камере-обскуре, пришла к братьям Ньепсам давно, еще в 1796 г., когда они служили в армии. Об этом мы узнаем из письма Нисефора к Клоду от 16 сентября 1824 г., в котором, в частности, говорится: «Эта идея явилась одновременно у тебя и у меня, мы вместе работали над нею в Кальяри». Окончательно эта мысль созрела и укрепилась во время литографских опытов Н. Ньепса. Делая копии гравюр, он пришел к выводу, что природные виды, будь они зафиксированы в камере-обскуре, были бы намного достовернее и привлекательнее по сравнению со слабыми копиями гравюр.
В начале 1816 г. Н. Ньепс заказывает сразу три камеры-обскуры, необходимые ему для проведения новых, полностью его увлекших опытов. Новое направление в изобретательской деятельности Н. Ньепса было сопряжено на первых порах с немалыми трудностями. Самой большой из них было отсутствие какого-либо опыта в работе с камерой-обскурой. И не было у кого позаимствовать необходимые знания. Приходилось, полагаясь только на свою интуицию, начинать с азов. Поэтому, вместо того чтобы приобрести одну правильно подобранную камеру, Ньепсу пришлось заказать их сразу несколько. Так, только в музее Шалона-на-Соне сохраняется пять камер-обскур, которыми пользовался Н. Ньепс.
