Я не позволяю ей двигаться. Я держу свой член внутри нее, прижимая девушку к себе и поглаживая по спине. В этот момент я хочу сказать ей, как сильно люблю ее и что никогда не отпущу. Я хочу рассказать ей все, что сделал, чтобы привязать ее к себе, и признаться ей в том, что она на самом деле подписала.

Но вместо этого я продолжаю поглаживать ее тело, когда она обмякает на мне, и я медленно толкаюсь в нее. Я занимаюсь с ней любовью, когда она засыпает и просыпается, потому что она нужна мне снова и снова.

— Перекройте главный выход! — Я смотрю через стол на Стеллу, когда она заканчивает свой рассказ о том, как вышла замуж и забеременела от двух мужчин.

Мы встретились несколько недель назад, сразу после того, как Антонио забрал меня с аукциона. Я умирала от желания спросить ее, как она оказалась с двумя мужчинами. Я знаю, что Антонио сыграл большую роль в жизни Аарона и Джастина. Он им как отец, и братья даже взяли его фамилию. Каждый раз, когда я видела ее, двое парней следовали за ней по пятам. Это первый раз, когда мы наедине. Мне пришлось объявить девчачий обед.

— Эти парни Кортес не валяют дурака. Если они чего-то хотят, то обязательно это получают. Даже если им приходится прибегнуть к небольшой хитрости, — она говорит это с огромной улыбкой на лице, похоже, не заботясь о том, что ее мужчины не только организовали ее участие в Аукционе любовниц, чтобы могли купить ее, но и намеренно заделали ей ребенка.

Она рассеянно потирает животик, заставляя меня задуматься о том, что мы с Антонио никогда раньше не предохранялись. Мы это даже не обсуждали. И от того, сколько раз мы занимаемся любовью, это всего лишь вопрос времени. Или, может быть, Антонио не может иметь детей, кто знает. Мы почти не говорили о будущем. Кроме его ворчания о том, что я никогда его не оставлю.

Это то, что мне больше всего нравится. На самом деле, последние два месяца были самыми счастливыми в моей жизни. Это первый раз, когда я отлучаюсь от Антонио больше, чем на несколько часов. Я начала поддразнивать его по поводу того, есть ли у него вообще работа. Я сказала ему, что ничего страшного, если ее нет, потому что у меня есть семьдесят пять миллионов, на которые мы можем жить. Он просто рассмеялся и показал мне, что, по его словам, его новая работа заключалась в том, чтобы его рот касался моего тела.

— Я начинаю это понимать, — смеюсь я, не заботясь о том, что Антонио манипулирует вещами, чтобы удержать меня. Он просто добавляет себе работы, потому что я никуда не денусь.

— Я рада, что нас теперь двое, и с твоим нахальством, похоже, по факту нас трое, — шутит Стелла, заставляя меня смеяться. Я не уверена, что мое нахальство действует на Антонио так, как должно. Кажется, оно заводит его, но теперь, когда думаю об этом, Антонио всегда возбужден.

— Мне пора. У меня назначена встреча с врачом, и я знаю, что мои мужчины придут за мной в любой момент. — Она встает, и ее телохранительница внезапно оказывается рядом с ней, появляясь из ниоткуда, как долбанная ниндзя.

— Миссис Кортес, — говорит телохранительница Стелле, отчего мое сердце замирает. У нее и ее мужей есть своя маленькая импровизированная семья, и я тоже хочу этого. Просто видя их всех вместе, я начинаю тосковать по тому, чего у меня никогда не было. Если у меня и было это однажды с мамой и папой, то я была слишком мала, чтобы даже помнить об этом.

— Было приятно увидеть тебя без мужчин. Мы должны снова сделать это. Скоро. — Стелла берет свою сумочку.

— Согласна. — Я встаю и обнимаю ее.

— Ты хороша для него. Я никогда раньше не видела его таким. Не разбивай ему сердце, — шепчет она мне на ухо, прежде чем отстраниться. Я просто киваю, потому что у меня в горле образуется ком.

— Отведите меня к ним, — говорит она охраннице, прежде чем они обе покидают кафе.

Ее слова заставляют меня хотеть увидеть Антонио. За последние несколько недель я поняла, что он был искренен. У него не было причин лгать мне. У него был контракт, который заставил бы меня остаться с ним. Ему не нужно было шептать то, что он говорил мне.

Я роюсь в сумочке в поисках телефона, когда сама выхожу из ресторана, но тут же натыкаюсь на кого-то.

Сенатор Уокер Китон. Я просто ошеломленно смотрю на него внизу вверх. Каковы шансы?

— Отзови его.

Я оглядываюсь, чтобы посмотреть, с кем разговаривает мой бывший отчим, но рядом больше никого нет. Он просто смотрит на меня. Отозвать его? О ком он говорит?

— Убери своего мужа из моих гребаных дел, Джорджия.

— Мужа?

Может быть, мой бывший отчим сошел с ума. Он был ослом, но после смерти мамы он был убит горем. Может, все это было слишком для него.

— Разве ты недостаточно отняла у меня?

У него немного дикий взгляд, и я делаю шаг назад, увеличивая расстояние между мной и сумасшедшим. Странно, я не чувствую к нему злости, как несколько недель назад. На самом деле, сейчас я совсем не сержусь. Я просто хочу поставить его на место.

— Я почти уверена, что это ты аннулировал траст и забрал мое наследство. Я ни хрена у тебя не отнимала.

— Я говорю не о деньгах, Джорджия. Я забрал деньги, чтобы отомстить за то, что ты отняла у меня.

Ага. Определенно сумасшедший.

— Уокер, я ничего не отнимала у тебя.

— Она всегда любила тебя больше. Ты была всем, о чем она действительно заботилась. Неважно, как сильно я ее любил, она просто не отвечала мне тем же.

Понимание поражает меня. Моя мама. Мэри-Грейс всегда любила только три вещи: меня, моего отца и деньги. И в таком порядке. На самом деле, если бы она знала, что Уокер заберет мое наследство, она, вероятно, отрезала бы ему яйца и скормила их собаке. Моя мать была главной очаровашкой к востоку от Миссисипи, но с ней было лучше не связываться.

— Мне жаль, Уокер, — это все, что я действительно могу сказать. Мне действительно его жаль. Я не могу представить, что буду любить кого-то, а меня не будут любить в ответ. Если бы Антонио не любил меня…

Мои мысли обрываются. Черт возьми. Я совершенно, безумно влюблена в Антонио. Было бы душераздирающе, если бы он не любил меня. Я избавляюсь от этой мысли. Конечно, этот мужчина любит меня. Я первым делом получу подтверждение этого, когда увижу его. Когда он забрал меня с Аукциона, он сказал, что собирается доказать мне, что я значу для него, и он сделал это. Я знаю, что все для него. Что он проведет остаток своей жизни, делая меня счастливой, и я планирую сделать то же самое для него.

— Если тебе жаль, тогда отзови своего мужа.

— Уокер, я не замужем.

— Прекрати это дерьмо. Я начал копать, когда получил известие, что некто по имени Антонио Кортес предпринимает шаги, чтобы убедиться, что меня не переизберут. Пытался понять, почему какому-то владельцу казино в Вегасе, не насрать на выборы в Сенат в Техасе. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, когда увидел, на ком он женат.

— Мы не женаты, — снова пытаюсь я. Не то чтобы это имело значение. В любом случае, я уверена, что Антонио охотится за ним. Я должна была предвидеть это. Когда я рассказала ему обо всем, что произошло, и о том, как я росла, гнев по отношения к сенатору Уокеру Китону был очевиден. Или, может быть, я действительно предвидела это, и мне просто все равно.

Когда-то я испытывала по отношению к Уокеру только гнев, но теперь это еще и сочувствие. И все же нелепо быть настолько мелочным, чтобы ревновать к тому, что женщина любит своего ребенка больше, чем его. Я не вижу ни одной проблемы в том, чтобы Антонио убедится, что он не станет снова сенатором. Его приоритеты и этика явно нарушены.

— Я видел свидетельство о браке. Не говоря уже о том, что это было в газете, Джорджия. Свадьба миллиардера не проходит без того, чтобы это не попало в новости, — рявкает он тем тоном, который использует, когда злится, но не хочет, чтобы кто-то вокруг нас слышал.