– Спасибо вам, батюшка, я все понял….

Про проблемы с сердцем, по мнению прихожанина, батюшка ничего знать не мог и то, что он сам заговорил о болезни, вызывало доверие к правильности разъяснения ночных видений. После душевного разговора бывший снабженец подошел к своей супруге Вере Павловне. Она стояла возле главной достопримечательности этого храма – иконы Божией Матери «Всех скорбящих радость». Супружеская пара с давних пор перед уходом из церкви ставила свечи и стояла молча возле этого образа минут пять, а затем покидала храм. Эта традиция образовалась сама собой после того, как Алексей Михайлович прочитал в интернете историю чудотворной Святыни.

…Она до Великой Отечественной войны, находилась в церкви соседнего села, и была очень почитаема местными жителями. Но перед самым началом всемирной бойни храм загорелся, как знак приближающейся большой беды. Местные жители собрались вокруг строения в большом количестве, но никто не решался проникнуть в горящее помещение и спасти главную местную святыню. Откуда-то появился очень смелый подросток четырнадцати лет по имени Валентин, проживающий в этом же селе. При нем оказался топор и через церковное окно мальчик проник вовнутрь, так как сама дверь оказалась объята пламенем. Всенародную любимицу юноша разрубил на три части и вытащил их через то же оконце. Следом вылез сам. Взрослые не решились на то, что сделал подросток! Икону, после этого решили везти на телеге с запряженной лошадью в соседнее село, но кобыла шла почему-то очень неохотно. На мосту неширокой речки повозка встала, и как ни погонял извозчик свою «тягловую силу», она не реагировала. Священник местной церкви, передвигаясь на коленях по земле к мосту, умолял икону войти к нему в храм. Вдруг лошадь без понуканий тронулась, и «Всех скорбящих радость» приобрела новое место «жительства»….

Эта история сильно впечатлила чету Петровых и, кстати сказать, посещать сельский храм они стали гораздо чаще. Стоя перед иконой, Алексей Михайлович краем глаза смотрел на таинство крещения, крестили сразу трех младенцев, и не мог вспомнить, совершали ли они этот обряд над его младшей внучкой Вероникой. На обратном пути владелец советской машины спросил у своей второй половинки:

– Верушка, а ты не помнишь, мы крестили Вероничку или нет?

– Не помню. Надо у дочки Юленьки спросить. Наверное, они с Юрой сделали все как надо.

Солнце стояло в самом зените. Алексей Михайлович открыл форточку в машине и со своей стороны, и со стороны супруги.

– Тебя не надует, Верушка?

– Да нет, ветер теплый, – ответила она.

Заботливый муж подвез свою супругу прямо к подъезду их дома, а сам направился в гараж. Поставил автомобиль, запер ворота и пешком неторопливо двинулся к своему дому. Ничто не предвещало беды, и на сердце не было чувства тревоги. Этот путь он проделывал в тысячный раз, все вокруг знакомо вплоть до мелочей, и все казалось обычным. По дороге внезапно дважды кольнуло в левой стороне груди, довольно сильно. Появилась неприятная одышка, ноги ослабли, и голова слегка закружилась…

Алексей Михайлович присел на лавочку возле подъезда одного из домов и… с огромным удивлением увидел справа от себя попутчика из своего сна. Тот, молча, но с заметным умилением смотрел на бывшего снабженца. Пенсионеру на минуту показалось, что от него исходит еле заметное золотистое свечение и какая-то ощутимая душой доброжелательность. Видел Алексей его абсолютно четко, как и обычных людей, проходящих мимо со своими заботами и проблемами, которые еле заметными признаками отражались на их лицах. Дома вокруг и деревья нисколько не изменились. Это родной район любимого города, в котором прошла большая часть жизни Алексея Михайловича. Но все, же имело место какое-то чувство, будто что-то изменилось в окружающем мире, воспринималось не совсем так, как он привык.

Он поднял голову вверх, и увиденное повергло его буквально в ужас. Воздух кишел невообразимыми сущностями, похожими на людей. Они кривлялись, строили «рожи», кричали какие-то несуразицы и непристойности. При этом поднимались вверх и вниз, не имея крыльев, и меняли свои внешние формы. То становились драконами с огромными пастями и клыками в них, то ужасными великанами, то скромными и тихими словно ангелы, сложив руки на груди, что-то тихо бормоча, будь-то бы, читали псалмы и молитвы. «Неужели это бесы?», – подумал бывший снабженец. Он читал про этих сущностей в третьем томе книги святителя Игнатия Брянчанинова, которую как-то дал ему для ознакомления батюшка Владислав. Солнце, однако, оказалось на своем месте, только светило необычно ярко. В подобную погоду Алексей обычно ощущал себя достаточно комфортно. Однако приятные ощущения на душе портили страшные сущности в вышине. Отдельные бесы спускались на землю. На некоторое время, они принимали вид обыкновенного человека, идущего по своим делам. Затем преображались в сказочное чудовище и с диким смехом взлетали вверх. От них исходило какое-то напряжение и возникало чувство внутреннего страха, дискомфорта и тревоги. Ожидание чего-то ужасного, что может произойти, но пока не произошло. Некоторые призраки внешне напоминали знакомых людей, но через какое-то время превращались в ненасытных монстров. Между собой у них явно отсутствовало всякое согласие. Они ругались, скандалили, даже дрались. Страх и ужас овладели всем существом Алексея Михайловича. Вспомнились прочитанные где – то слова Иоанна Кронштадтского: "Если бы люди видели кто (что) их окружает – они сошли бы с ума"!

Ему очень хотелось думать, что видит очередной страшный сон, но проснуться, никак не удавалось. Паника сковала рот, и он не мог промолвить ни слова…. При этом, однако, пенсионер ощущал необычную легкость в теле, нигде ничего не болело, и оно казалось наполнено давно забытой внутренней силой. Рядом слева, словно манекен, неподвижно и с открытыми глазами сидел… он, Алексей Михайлович Петров! Все, что происходило в этот момент в мозгу новопреставленного можно описать одним словом – шок. Он не успевал переосмыслить огромное количество новой для него информации. Между тем попутчик из сна не проявлял ни малейшего беспокойства….

– А теперь постарайся успокоиться, – произнес незнакомец, – и начинай задавать вопросы. Думаю, у тебя их много, я на все постараюсь ответить.

Как только юноша начал говорить, Алексей пришел в себя. Он ощутил какую-то добрую энергетику в обилии исходящую от собеседника, которая завораживала и успокаивала. Когда к новопреставленному вернулась способность произносить слова, дрожащим голосом спросил:

– Вы кто и откуда? Почему я вас видел во сне? Что вообще происходит и почему на лавочке неподвижно сидит кукла, как две капли воды похожая на меня?

– Обращайся ко мне на «ты», ведь мы с тобой были близки всю твою жизнь. Я тот, кто сопровождал тебя всюду с момента твоего крещения…. Во сне ты меня видел неоднократно, но очевидно, проснувшись, забывал. То, что с тобой происходит сейчас не настолько страшно, как тебе кажется, скорее наоборот. Ведь ты не лежал парализованный долгие годы в постели…и не испытывал страшные боли как умирающие от рака. Господь даровал тебе тихий выход из тела. Ты умер…и родился одновременно. Ибо, как пишет святитель Григорий Богослов в письме к монашеской братии,– «Такое событие есть повод к радости и ликованию для всех, кто стремится жить по евангельской истине». А то, что ты назвал «куклой», является твоей плотью….

– Но ведь я ощущаю себя самим собой, тем, кем был и раньше…, – робко произнес Алексей.

– Твоя душа это творение Божие, это твое «я», которое содержит все твои характеристики, кроме бренной оболочки. Тело твое умрет, уже умерло, на лавочке сидит оно, а душа никогда. Твоя душа знает, кем была, что делала, кто ее родственники, где она жила и как. Она уносит с собой все элементы твоей личности. Скоро ты привыкнешь к своему новому положению и поймешь, что жизнь для тебя только начинается…и она даже более реальна, чем та прежняя.