Сэг проснулся и от неожиданности подскочил— прямо перед ним стоял Лёк и… смеялся! От ярости и негодования леопард затрясся: дрожь пробежала по всему его телу. Мускулы напряглись, Сэг выпустил когти и стремительно прыгнул на зайца.
Но не тут-то было! Ярость — плохой советчик. Лёк успел отскочить в сторону, и леопард когтями всех четырёх лап впился в ствол фигового дерева. Да так и остался висеть! Ведь когти из мягкой и вязкой коры не вытащишь сразу!
— Берегись, Лёк! — рычал леопард. — Ещё никто не смел издеваться надо мной!
— Ну что же, Сэг, — ответил заяц и пощекотал леопарда длинной и тонкой веточкой, — ты — самый быстрый и ловкий зверь саванны, а я — самый умный! Сначала вытащи когти, а потом будешь грозить.
Леопард только рычал в бессильной ярости: отомстить Лёку сейчас он, действительно, не мог.
А заяц бросил ветку и убежал в лес.
Конечно, в конце концов Сэг сумел освободиться и спрыгнуть с этого проклятого дерева. Но три острых когтя так и остались в мягкой коре.
Вечером Лёк вернулся к фиговому дереву. В стволе торчали три когтя леопарда Сэга. Лёк выковырял их и положил к себе в котомку.
Теперь он мог со спокойной совестью идти к фее маме Рандату. Он выполнил все её приказания. В его котомке лежали калебасы со слоновьим и китовым молоком, зуб льва и целых три когтя леопарда!
Глава шестнадцатая, про то, как заяц Лёк снова встретился с гиеной Буки
Но Лёка ожидало ещё одно приключение.
Неторопливо шёл он по дороге и уже представлял себе, как вручит маме Рандату и калебасы, и когти леопарда, и зуб льва. Дом феи был уже близко — оставалось только пройти деревню лаобийцев.
Лаобийцы были умелыми дровосеками и дружили с жителями джунглей и саванны. Звери тоже не причиняли им зла — не воровали ослов, на которых лаобийцы возили срубленные деревья.
— Здравствуйте, друзья! — приветствовал Лёк жителей деревни.
— Здравствуй, Лёк, — печально ответили они.
— Почему вы такие грустные?
— У нас начали пропадать ослы, — лаобийцы сокрушённо покачали головами, — а мы никак не можем поймать вора.
— Что же, я попробую вам помочь, — ответил заяц.
Он решил, что к маме Рандату он прийти всё равно успеет — ведь все её поручения уже выполнены. А вот помочь лаобийцам, кроме него, некому. Вор, видимо, ловок и хитёр, раз лаобийцы сами не могут его поймать…
Лёк дождался наступления ночи и спрятался недалеко от загона, где стояло стадо ослов. Он сидел в засаде так долго, что глаза стали закрываться сами собой, а голова клонилась к груди всё ниже и ниже… Вдруг он услышал какой-то шум и заметил чью-то тень. Тень скользнула к загону, исчезла и через минуту появилась вновь, волоча за собой другую тень.
«Это вор и убитый им осёл», — решил заяц и, крадучись, отправился вслед за вором.
Они шли долго, но наконец среди редких деревьев Лёк различил дом. Это было… жилище Буки!
— Вот мы и встретились снова, Буки! — пробормотал заяц. — Но это уже наша последняя встреча.
Заяц приник ухом к стене и услышал радостные голоса и смех: Буки и вся его семья делили украденного осла.
Утром Лёк пришел к лаобийцам.
— Я узнал, — сказал он, — кто ворует у вас ослов. Но я ещё не придумал, как наказать вора.
Лаобийцы задумались.
— Послушай, — воскликнули вдруг они, — у нас есть один осёл, самый умный в стаде. Он такой учёный, что даже умеет читать. Может быть, он поможет тебе?
— Самый умный осёл… — задумчиво повторил Лёк и воскликнул — Надо с ним поговорить! У меня появилась одна идея…
Вечером Лёк сел на учёного осла и поехал к дому Буки. По дороге заяц подробно объяснил своему помощнику, что ему надо сделать. Тот всё прекрасно понял — осёл не такое уж и глупое животное, как мы думаем. А этот к тому же был самым умным в стаде!
Недалеко от дома Буки Лёк и учёный осёл расстались: заяц возвратился в деревню, а осёл вошёл во двор дома и как мёртвый упал на землю.
Ночью, как всегда, Буки отправился за добычей. Он захлопнул дверь, сделал два шага и… посреди двора наткнулся на неподвижно лежащего осла.
— Вот так удача! — радостно завопил он. — Осёл у самого дома! И такой упитанный!
Жена Буки, его тётка, дети и даже бабка выбежали из дома и громко заспорили. Одни хотели съесть осла сейчас же, а Буки отправить за новой добычей; другие говорили, что надо оставить осла на чёрный день. Но Буки ни с кем из домочадцев согласен не был. Он считал, что осёл принадлежит ему и только ему! И ни с кем делиться он не собирается!
Только он хотел накричать на своё семейство, как раздался тоненький голосок. Это сверчок Салир опять отважился дать Буки совет.
— Я разрешу ваш спор, — пропищал он. — Этот осёл, Буки, должен быть только твоим. Ты — глава семьи, ты ходишь на охоту и кормишь всю эту ораву. И ты, несомненно, имеешь полное право хоть разок да полакомиться один!
Буки хотел было прикрикнуть на сверчка — мол, помалкивай, ведь недавно сверчок уже дал ему один совет… Но слова сверчка были так разумны! Так справедливы! И так хотелось съесть осла целиком! И одному!
И никакого подвоха в совете сверчка Салира просто и быть не могло…
— Я слышу наконец-то действительно разумную речь! — воскликнул Буки. — Может быть, ты посоветуешь и как лучше мне полакомиться?
— Я видел, — сказал сверчок, — как лев дядюшка Гаиндэ однажды приказал привязать себя к огромному быку. Как славно он пировал в тот день!
— Великолепно! — закричал Буки и приказал немедленно привязать себя к ослу.
Напрасно отговаривали его от этой затеи сыновья и жена. Буки только огрызался.
— Я знаю, — ворчал он, — вы сами хотите съесть этого осла. Ещё бы: он такой жирный! Такой вкусный! Но на этот раз я съем его один! Один! И не оставлю вам ни кусочка!
И вот Буки привязан к ослу.
— Уходите! Все уходите прочь! — заорал он. — Мне никто не нужен! Прочь!
Двор опустел. А осёл только этого и ждал: он вскочил на ноги и стремглав помчался к деревне лаобийцев.
Буки ещё и сообразить не успел, что произошло, как на него обрушились тяжёлые, сильные удары. Столь же ловко, как они валят деревья, дровосеки прошлись по шкуре Буки.
Умер ли Буки в действительности — никто этого не знает.
В африканской саванне до сих пор живут гиены, до сих пор воруют они по ночам коз, овец и ослов. Но о гиене по имени Буки уже никто в саванне больше не слышал…
Глава семнадцатая, последняя, но рассказывается в ней про то, что Лёк снова отправляется в путь
Лёк попрощался с лаобийцами, взял котомку и пошёл к дому великой феи мамы Рандату.
Её жилище переливалось на солнце всеми цветами драгоценных камней и птичьих перьев. Оно показалось зайцу ещё прекраснее, чем прежде.
Робко вошёл Лёк в дом и бросился на колени перед мамой Рандату.
— Здравствуйте, великая фея! — прошептал он.
— Встань, малыш, — ласково ответила мама Рандату — Ты принёс мне всё, о чём я тебя просила?
— Да, — ответил заяц и протянул ей котомку. — Здесь калебасы с китовым и слоновьим молоком, зуб льва и три когтя леопарда…
— Прекрасно, малыш! — весело воскликнула фея. — Я просила тебя принести всё это, чтобы узнать, насколько ты ловок и умён. Я знаю о всех твоих приключениях… Ты действительно самый умный зверь саванны.
Мама Рандату взмахнула рукой…
Уши у Лёка остались такими же длинными, как и раньше. И хвост, вроде бы, тоже остался прежним… Но ещё минуту назад Лёк сам себе казался уродцем, а теперь… теперь он выглядел настоящим красавцем!
— О! — восхищённо воскликнул заяц. — И ты, великая фея, не забыла своего обещания!
— Это не всё, Лёк, — продолжала фея. — Ты будешь ещё более ловким и быстрым, чем раньше.
Мама Рандату снова взмахнула рукой, и тотчас Лёк ощутил себя таким бодрым, словно и в помине не было долгих путешествий, трудных испытаний, опасных приключений.
— Запомни, Лёк, — торжественно сказала фея, — всегда и всюду тебе достаточно сказать: «Светлейшая мама Рандату, приди мне на помощь!» — как я выручу тебя из любой беды. Но зови меня только тогда, когда тебе придётся действительно туго!
