Выше боярской думы в подобных чрезвычайных обстоятельствах могла стоять только великая земская дума; но это было учреждение временное, а не постоянное. Такое учреждение являлось необходимым следствием объединения всей Русской земли под главенством Москвы. Оно заменило собой и прежние съезды удельных князей с их дружинниками, и прежние местные городские веча. Теперь, когда все русские области (за исключением юго-западных) слились в одно Московское государство, с самодержавным царем, во главе, сама собой явилась правительственная потребность в собрании представителей от всех областей для того, чтобы государь мог совещаться с ними о важнейших государственных вопросах, от них узнавать желания и нужды земли и чрез них сообщаться с землей. После внешнего объединения Руси такие собрания выборных земских людей служили наилучшим средством укрепить ее внутреннее единство. И потому совершенно естественно, что они являются после того, как при Василии III было закончено собирание северо-восточной Руси, т. е. при его сыне Иване IV. Первый известный земский собор, или великая земская дума, был созван самим молодым царем в 1549 или 1550 году и открыт под его личным председательством при самой торжественной обстановке. Эта великая дума, по всем признакам, обсуждала по преимуществу состояние правосудия в Русском царстве и имела вообще важные последствия, каковы, кроме нового издания Судебника, например, последующие меры к водворению земского самоуправления.
Самый созыв земского собора и его совещания, очевидно, устроены были по образцу обычных на Руси церковных соборов, и тем более, что духовенство явилось едва ли не самой важнейшей частью в составе великой земской думы. Относительно думы 1550 года источники не дают нам подробных сведений о ее составе. Таковые сведения получаем мы по поводу второго известного нам земского собора, созванного тем же Иваном IV в 1566 году, по вопросу: продолжать ли с польско-литовским королем войну за Ливонию или заключить мир? На этом соборе участвовало около 370 лиц. Для обсуждения предложенного царем вопроса собрание разделено было на несколько групп: первую группу составило духовенство, т. е. епископы, архимандриты, игумны, старцы, всего 32 человека; вторую образовали бояре, окольничие, казначеи, печатник и несколько дьяков, всего 29 человек, очевидно составлявших боярскую думу, которая таким образом в полном своем составе входила в великую земскую думу; третья группа состояла из 97 дворян первой статьи, четвертая — из 99 дворян и детей боярских второй статьи; далее видим 33 дьяка и приказных людей, 75 человек гостей, московских купцов и смольнян: отдельные группы составили несколько торопецких и луцких помещиков, т. е. детей боярских. Из такого состава можно заключить, что собор 1566 года не был полным, обнимавшим все области. По-видимому, он был созван поспешно и преимущественно из людей, оказавшихся под рукой, в столице или поблизости ее; в том числе находились и немногие дети боярские, испомещенные на западных границах, как люди наиболее заинтересованные в происходившей войне. Созываемый самим государем земский собор, естественно, рядом с самодержавной властью мог иметь только значение совещательное и мог обсуждать только те вопросы, которые были ему предложены. А в данном случае согласно всеми группами поданное мнение за продолжение войны и добывание всей Ливонии, несмотря на разные неблагоприятные обстоятельства, заставляет думать, что члены собора далеко не были свободны в выражении своих мыслей и, запутанные наступившей эпохой опричнины, ограничились простым подтверждением государевых желаний, которые, конечно, не оставались им неизвестны. Важно, однако, то, что и такой тиран, как Иван IV, решась продолжать тяжелую разорительную войну, счел нелишним заручиться хотя бы только внешним одобрением неполно представленной Русской земли.
Но если к самодержавному царю земский собор мог иметь только подчиненное совещательное отношение, то во время безгосударное и особенно в вопросах об избрании нового царя он необходимо должен был приобрести решающее значение, как высшее правительственное собрание, представлявшее собой всю Русскую землю, все ее чины, все сословия. И такое значение вскоре действительно приобрела общая земская дума с прекращением династии Владимира Великого на Московском престоле. Некоторые известия заставляют предполагать, что уже тотчас по смерти Ивана IV в Москву созван был духовно-светский собор для того, чтобы своим присутствием при царском венчании укрепить на престоле его сына Федора, возбуждавшего сомнения по своему слабоумию со стороны многих знатных людей, которые с завистью смотрели на предстоявшее возвышение царского зятя Бориса Годунова. Первый земский собор, имевший своей прямой задачей избрание нового царя, был созван в феврале 1598 года. Но известно, что этот вопрос был уже заранее решен в Москве в пользу Годунова и выборные земские люди нужны были ему только для подтверждения и освящения выбора. Поэтому и самые выборы, руководимые преданным Годунову патриархом Иовом и закупленными чиновниками, на деле явились собственно подбором подходящих лиц: из 457 человек собора огромное большинство составили придворные служилые люди и дворяне московские вместе с духовенством; немногие собственно земские представители были набраны между московскими торговыми людьми, а от иных городов было призвано всего несколько человек. Вообще почти все помянутые соборы показывают, что выборы тогда производились вполне по усмотрению правительства и что в XVI веке еще не было выбрано более определенных и постоянных правил для земского представительства{77}.
XII
Доходы, войско и церковь
в Московской Руси
Прямые подати и сборы. — Косвенные доходы. — Таможенные и другие пошлины. — Бережливость московских государей. — Военная служба. — Вооружение. — Посоха. — Стрельцы. — Наряд. — Походное деление на полки. — Родословные счеты воевод. — Продовольствие войска. — Выносливость и боевые качества. — Недостаток военного искусства. — Церковное управление. — Белое духовенство. — Умножение монастырей. — Известнейшая из новых обителей. — Иноческие уставы. — Добрая и оборотная сторона монашеского быта. — Просвещение лопарей. — Языческие обряды и верования на севере. — Русская религиозность. — Невежество, суеверия и грубость нравов, обличаемые Стоглавом. — Постановления о школах и другие меры Стоглава. — Иван IV как отражение татарщины.
Финансовые средства, или доходы, Московского государства слагались из податей и налогов, которые, как и везде, распадались на прямые и косвенные. Относительно прямых податей главным предметом обложения служила земля, а раскладка их производилась на основании писцовых книг, которые заключали в себе описание количества и качества земель, их населенности и урожайности. Эти описи известны нам уже с первой половины XV века; время от времени они повторялись и проверялись. Количество земельной подати определялось по числу сох; причем соха служила условной единицей измерения; так в поместных и вотчинных имениях для хорошей земли она определялась обыкновенно в 800 четвертей (400 десятин), для средней в 1000 и для худой в 1200; в монастырских, дворцовых, черных землях соха заключала в себе меньшее количество четвертей; например, хорошей земли 600, а худой 900, или хорошей 500, а худой 700. К посошной подати приспособлялись налоги подворный и промысловый. Так, в посадах и слободах к сохе приравнивалось известное количество дворов, например, лучших 40, средних 80 и молодчих 160; в слободах различались дворы крестьянские и бобыльские, первые были с землей, вторые без земли, так что в сохе считалось 320 крестьянских и 960 бобыльских. Точно так же в промышленных слободах к сохе приравнивались (как в предыдущем периоде) рыболовный ез (закол в реке), солеваренный црен и т. д. Но со времени Грозного в промышленных местах является раскладка «по животам и промыслам», уже независимо от сошной единицы. Собственно поголовная прямая подать в эту эпоху взималась с восточных инородцев, у которых каждый мужчина, способный заниматься промыслом, был обложен меховой или пушной данью. Эта инородческая дань известна под именем «ясака». К прямым податям относились и так наз. оброки. Они устанавливались взамен разных повинностей и сборов; между прочим, кормы наместничьи и волостельские, как известно, при Иване IV были заменены денежными оброками; монастыри за те их земли, которые были освобождены от податей и повинностей, обыкновенно платили небольшой оброк.
