На этом месте слышен был только шорох ветра в листве. Мысли Эми-Роуз опять унеслись к разговору с Джоном на кухне. При воспоминании о том, как близко он стоял, как кружило ей голову от запаха его одеколона, кожу девушки защипало. Бальзамин, и бергамот, и легкий намек на запах тела Джона. Последние несколько месяцев его не было в особняке: он учился в университете. Сначала дом казался пустым без него. Хелен была совершенно потеряна, но для Эми-Роуз его отъезд был облегчением. Пока он учился, юную служанку не мучило то, какой невидимой она казалась рядом с Джоном.

Они уже не были детьми, игравшими в саду и рассказывавшими истории у огня. И все же Эми-Роуз не забыла тот день, когда Джон сказал ей, что она самая красивая девочка из всех его знакомых. В тот день Томми довел ее до слез: он смеялся над веснушками Эми-Роуз, обсыпавшими ее лицо. Как грязь. Джон забрал из ее руки кусок мыла и увел от тазика с водой. Его ладонь и улыбка были такие теплые, что девочка забыла саднящую боль в потрескавшихся руках, забыла стыд, обжигавший лицо. Он сказал это так просто. Тогда Эми-Роуз поняла, что никогда не сможет смотреть на Джона как прежде. Его простое замечание пробудило к жизни крепкие ростки влюбленности, хотя девочка была еще слишком мала, чтобы знать, как это называется.

Но теперь Эми-Роуз знала, как это назвать. Проблема.

И вот Джон ворвался в кухню и попросил ее пришить пуговицу.

И девушка совсем запуталась. «Может, он просто флиртовал?» С каждой минутой ее все сильнее обуревали сомнения. Эми-Роуз прижала к груди блузку и попыталась вспомнить, как звук его голоса будто пронзил ее насквозь. Она представила, какой могла бы быть их жизнь вместе, после того как Джон окончит университет и будет готов взять на себя управление отцовской компанией. Эми-Роуз, скорее всего, придет его поздравить. Но не как служанка.

Она к тому времени совершенно изменится. Ее салон красоты будет работать вовсю. У Эми-Роуз будет собственный успешный бизнес, а значит, она будет для Джона идеальной парой. Он будет наследником бизнеса и богатства Дэйвенпортов. Рядом с ним должна быть подобающим образом воспитанная леди, которая сможет организовывать званые ужины, одеваться по последней моде и в будущем воспитать следующего наследника.

– И это буду я? – прошептала она хмурому дню. – Я именно этого хочу?

Эми-Роуз подумала о своей тетради, мечтах и обо всем, что было ей дорого. Она вспомнила слова Хелен: «Ливи знает, чего хочет, и не согласится на меньшее. – Эми-Роуз почувствовала, как от этих слов по телу будто пробежала волна, горячившая кровь. – Естественно, мы должны брать с нее пример».

Вдруг кто-то легонько похлопал ее по плечу, и девушка подпрыгнула. Она быстро обернулась, потеряв равновесие. Джон удержал ее, взял под локоть. Игривый изгиб его рта захватил внимание Эми-Роуз самую чуточку дольше, чем надо бы. «Ах, эта ямочка!»

Эми-Роуз бросила взгляд через плечо. В горле пересохло. Когда она заметила, что верхние пуговицы рубашки Джона расстегнуты, румянец, расцветивший ее щеки, начал расползаться по всему телу. Кожа его была гладкая и темная. Девушке так захотелось провести ладонью по линии его подбородка, что у нее заныли пальцы. Она вспомнила тепло, исходившее от его тела, когда он стоял рядом на кухне, и задрожала.

– Замерзла? – спросил Джон, нахмурив брови в тревоге.

– Нет… да.

Улыбка Джона стала еще шире.

– Ты что, из-за меня нервничаешь?

– Ну конечно нет.

В голосе девушки звучала уверенность, которой она на самом деле не ощущала. Эми-Роуз заставила себя оторвать взгляд от сырой наволочки, которую она сжимала в руках, и посмотреть ему в глаза. В его глазах зажглись огоньки.

– Спасибо тебе еще раз, что помогла вчера. Ты спасла не только мою рубашку, но и мои уши – от нотации о том, что надо быть готовым ко времени и в презентабельном виде. Хотя, естественно, я ее заслужил.

– Я была рада помочь. Вам понравилась вечеринка? – спросила она. Эми-Роуз никогда не бывала ни на одном из шикарных мероприятий, которые устраивали Тремейны. Она была служанкой, поэтому только наблюдала за танцами у Дэйвенпортов, то смешиваясь с их тенями, то незаметно выскальзывая из них, как делает хорошая и надежная прислуга.

– Да, приятно было встретиться с друзьями. И странно. Когда я уезжаю из дома, я сам все решаю: от важных вопросов и до мелочей. Начиная от того, что надеть, – сказал он, указывая на комбинезон и отбеленную рубашку с закатанными рукавами, – и до серьезных решений, например… на что тратить мое время или где жить. Но как только я свернул на нашу подъездную дорожку, все это, – он щелкнул пальцами, – исчезло. А что исчезло вместе с возможностью выбирать? Моя уверенность в себе, которую дала мне эта… иллюзия самостоятельности.

– Я уверена, что это не была иллюзия, – сказала девушка.

Эми-Роуз подумала, что почувствовала себя совсем иначе, когда вернулась в «Порт Свободы» после того, как продала средства для ухода за волосами маленьким универмагам на Южной стороне. Но как быстро решительность и деловая хватка истаяли, когда она вновь надела фартук и взяла в руки тряпку для мытья посуды! Может, на самом деле она и Джон не такие уж и разные.

– Наверняка хоть что-то вам понравилось. Музыка?

Джон рассмеялся, и Эми-Роуз пришлось подавить вздох.

– Да, музыка и танцы – это было весело. – Джон посмотрел на нее: – Что такое?

Эми-Роуз закончила складывать наволочку и бросила ее в корзину.

– Просто представляю себе все это. Блеск бала. Я ходила на танцы с Томми и Гетти, простые. Где танцуют поодиночке… – Тут она умолкла.

– В паре не так сложно. Ведет партнер.

– Я не… – И слова ее оборвались: Джон протянул ей руку.

Ладони Эми-Роуз прятались в складках юбки. Она знала, что кожа ее рук сухая и шершавая от постоянной стирки.

– Могу я пригласить вас на танец, мисс Шепард? – спросил Джон, приложив к груди свободную руку. Эми-Роуз не смогла сдержать улыбки, медленно поднявшей уголки ее губ.

Она посмотрела на его ладонь – приглашение шагнуть в выдуманный мир, где они будут незнакомцами, встретившимися на балу. Где она не служанка, а он не сын ее работодателя. Это была просто игра. Кончики пальцев Эми-Роуз зудели, пока она не коснулась его кожи. Джон мягко положил ладонь на изгиб ее талии и начал считать. Девушка знала движения. Она танцевала с девочками, пока те учились, смотрела, как они репетировали с инструкторами, и стояла у стены во время множества балов, которые устраивались в «Порту Свободы». Но сегодня она держала в руке не поднос, а руку Джона.

Они нырнули под веревки с развешанным бельем. Ветер раздувал юбки вокруг них, а Эми-Роуз воображала, будто это другие танцующие пары элегантно кружат рядом. Джон похвалил ее умение танцевать и пошутил, что здорово не волноваться, что кто-то кому-то отдавит ногу. Он начал тихонько напевать мелодию и притянул девушку к себе так, что их движения замедлились. Эми-Роуз чуть наклонила голову, и его лицо оказалось совсем близко. Кажется, она никогда не стояла так близко к Джону. Дыхание застряло в горле, крепкий запах его одеколона слишком пьянил.

Сердце Эми-Роуз колотилось как бешеное. Ее нога попала в корзину со сложенным чистым бельем. Не успела она и глазом моргнуть, как земля и небо накренились. Джон упал вместе с ней и стащил белье с ближайшей веревки. Они превратились в клубок из конечностей и сырой одежды. Джон мягко убрал подъюбник с лица Эми-Роуз. Та села и посмотрела на безобразие, которое они натворили, на все вещи, которые ей придется стирать заново… но Джон сидел рядом и смотрел так, будто в ней заключался весь мир. Смех вырвался у молодого человека мощной, заразительной волной.

– По крайней мере, я не отдавила вам ногу, – заметила Эми-Роуз.

Оливия выглянула в окно и полюбовалась, как ветерок играет белыми лепестками на лужайке за домом. На девушке было новое повседневное платье, бледно-голубое, отороченное кружевом цвета слоновой кости. Элегантное. Скромное. И подчеркивающее еще множество качеств, которые, по словам матери, может передавать одежда. Хотя, возможно, мистер Лоренс согласился бы с мнением Джона, который судил о красоте платья в зависимости от фигуры женщины, надевшей это платье. «Дело не в размере, – сказал как-то брат. – А в пропорциях. Силуэте». Он как будто об автомобиле говорил. Оливия дышала неглубоко из-за корсета. Она чуть заметно покачала головой.