Бамбуковые дощечки из циньского захоронения Шуйхуди (Юньмэнь)

Ханьские бамбуковые дощечки из Цзюяня

Образно черты лишу можно описать словами: «голова шелкопряда, хвост гуся». Прямые линии стали более наклонными, горизонтальная черта стала начинаться с нажима (с небольшим наклоном вниз), структура выровнялась и обрела строгость и пропорциональность. Большая часть сохранившихся до наших дней образцовых произведений ханьского почерка представлена надписями на камне. Самые известные из них: «Гимны на каменных воротах» (148 г.), «Стела И ин бэй» (153 г.), «Ли ци бэй» (156 г.), «Сиюэ Хуашань мяобэй» (165 г.), «Стела Сипин» (175 г.), «Цао цюань бэй» (185 г.), «Чжан цянь бэй» (185 г.). Также стоит упомянуть бамбуковые дощечки Ранней Восточной Хань, обнаруженные в уезде Увэй провинции Ганьсу, и поздней

Западной Хань, найденные в уезде Дин провинции Хэбэй и Датун-Хуэй-Туском автономном уезде провинции Цинхай. Эти тексты относятся к зрелому стилю ханьского лишу.

На рубеже эпох Хань и Вэй этот почерк стали называть «восьмидольным письмом», или «бафэньшу». Существуют различные мнения по поводу происхождения этого названия. Некоторые полагают, что это связано с размером иероглифа в бафэньшу, который составляет 0,8 стандартного. Другие считают, что это обусловлено вытянутым начертанием иероглифа, черты которого растягиваются влево и вправо так же, как и сам иероглиф Л (Ьа, «восемь»). Третьи думают, что данный стиль «разрезал лишу, созданное Чэн Мяо, на десять долей и взял две, разрезал чжуань, созданный Ли Сы, на десять долей и взял восемь», поэтому он и называется восьмидольным. Современный каллиграф Ци Гун считает, что люди той эпохи использовали это название для разграничения повседневного и нормативного лишу. Так, вплоть до эпохи Тан лишу по-прежнему назывались все ходовые стили, например, вместо «кайшу» часто говорили «лишу», а ханьское письмо называли «бафэньшу». Доводы Ци Гуна вполне могут совпадать с историческими фактами.

Фрагмент «Стелы Сипин»

Несмотря на то, что на протяжении всей истории развития гувэнь в ней непрерывно ослабевало пиктографическое начало, она никогда не отказывалась от пиктографического принципа. Стиль лишу полностью отбросил этот фактор и пользовался условными символами, образованными каллиграфическими чертами. Например, в чжуань в таких иероглифах, как 

(niăo, «птица»),  (mă, «лошадь»),  (уú, «рыба»),  (yàn, «ласточка»), была видна явная пиктографичность. В лишу хвост «рыбы» и «ласточки», а также ноги и хвосты «птицы» и «лошади» сократили до четырех точек, и за ними уже стало невозможно разглядеть изначальную форму. На смену линиям, которые изламывались вслед за формой, пришли ровные каллиграфические черты, округлые были заменены квадратными. Иероглиф теперь стало возможным разделить на несколько основных черт, которые постепенно принимали форму точки, горизонтальной, вертикальной черты, ломаной, откидной влево или вправо, восходящей и крюка. Так произошел полный переход к использованию установленных каллиграфических черт.

По сравнению с сяочжуань феномен сокращения, изменения и ошибочного написания иероглифа был гораздо серьезнее. Это привело к возрастанию числа разновидностей написания. То, что в чжуаньшу было написано в две черты, в лишу либо объединялось, создавая более простую структуру, либо упразднялось до одной. Некоторые части иероглифов, отдельные графемы или же весь знак писались ошибочно. Правила написания простых иероглифов и сложных, состоящих из нескольких графем, очевидно различались. Некоторые графемы видоизменялись или обретали нормативное написание. Иероглифы, которые раньше писались одинаково, стали писаться по-разному, а иероглифы, у которых было несколько варинатов написания, унифицировались. Порой одна и та же графема в составе разных иероглифов могла писаться совершенно по-разному. Например, в иероглифе 

(хuě, «снег») в стиле сяочжуань нижнюю часть составлял иероглиф  (huì, «мести»), а верхнюю —  (уŭ, «дождь»), в лишу верхнюю часть этого иероглифа упразднили, и в составе иероглифа «снег» осталась лишь нижняя часть иероглифа «мести». Иероглиф  (zhì, «воля») в сяочжуань состоял из притяжательной частицы  (zhī) — верхняя часть, и сердца (xīn) — нижняя часть, в лишу верхняя часть была заменена на иероглиф  (shì, «образованный человек»). Написание ключей  (fù, «холм») и  (yì, «город») в стиле сяочжуань не одинаково, но в лишу они объединены в один ключ и имеют одинаковую форму.

Надписи лишу на мемориальных стелах поздней Восточной Хань демонстрируют высочайший художественный уровень. Их вид необычайно разнообразен, они содержат великое множество изменений расположения черт и композиции, отличаются размахом, строгостью и величественностью. От них веет силой и красотой, они широко раскинулись вдоль и поперек. Возвышенные и легкие, они имеют разные стилевые особенности, главные из которых воплощены в их каллиграфических чертах, горизонтальных и откидных, и образуют безыскусную и прекрасную эстетику этого стиля.

Синшу

Говоря о синшу, люди невольно вспоминают три величайших произведения искусства: «Предисловие к Павильону орхидей» Ван Сичжи (303–361), «Черновик некролога племяннику Цзи-мину» Янь Чжэньцина (709–785) и «Праздник холодной пищи в Хуанчжоу» Су Ши (1037–1101).

Изобретение синшу приписывают Лю Дэшэну, жившему в эпоху поздней Восточной Хань. Его учениками были знаменитые каллиграфы эпохи Троецарствия Чжун Яо и Ху Чжао. О синшу Лю Дэшэна говорили: «Хоть он и положил ему начало, его синшу было энергичным, изящным и прекрасным, вольным и гибким, и не было никого из современников равных ему». К сожалению, сами произведения не дошли до наших дней, мы можем судить о его каллиграфии лишь по «Прописям-копиям Му тянь» Чжун Яо в копии Ван Сичжи. Возможно, они отражают характерные особенности синшу того времени, а возможно, каллиграфия Лю Дэшена абсолютно тождественна тому стилю синшу, который хорошо знаком нам.

Синшу. Ван Сичжи, «Смута»

Деревянные и бамбуковые дощечки и бумага, обнаруженные на руинах Лоуланя, содержат образцы той письменности, которой ежедневно пользовались люди, жившие в эпохи Вэй и Цзинь. Помимо аккуратных надписей, выполненных в лишу, а также в цаошу, там были найдены не относящиеся ни к одному из этих двух стилей, «вольные и гибкие». По структуре иероглифа они не сильно отличаются от лишу, а по стилю выдают влияние цаошу. Этот стиль, отличающийся своеобразием, был гораздо живее аккуратного лишу. Как образец здесь можно привести бамбуковые дощечки царства Вэй, датированные четвертым годом правления под девизом Цзинъюань (263), два знаменитых письма «Цзи Чэн» начального периода Восточной Цзинь, а также знаменитое письмо «Чжао Цзи». Они все выполнены в раннем синшу, созданном путем преобразования черт лишу в сторону цаошу. Исследователь гувэнь Цю Сигуй считает, что синшу, а также ханьский почерк лишу и цаошу происходят от циньского почерка лишу, причем возникший чуть раньше ханьский был официальным письмом своей эпохи, а сложившиеся позже уставная ханьская скоропись и синшу выступали в качестве обиходного и упрощенного письма. Это соответствует реальному развитию письменности того времени.