Например, произведения Го Чжуншу (художника и ученого) «Яшмовые украшения на поясе» («Пэй си») и Чжан Ю «О возврате к классике» («Фу гу пянь») того же периода — это примеры устранения языковой путаницы и объединения языковых форм.
В период новой истории по мере развития полиграфии, развития и популяризации школьного образования тенденция к унификации китайской письменности стала еще более отчетливой. В особенности ей уделялось много внимания после основания Китайской Народной Республики, когда в 1950 году был опубликован ряд государственных документов, вводящих нормативное регулирование иероглифической письменности.
Первая задача урегулирования письменности — сокращение количества иероглифов. Основная цель этого сокращения — упорядочение разнописи. В древности количество иероглифов непрерывно увеличивалось, это влияло на их прикладную функцию. Людям приходилось дополнительно запоминать очень много «мертвых», неиспользуемых или «лишних» слов, язык становился сложнее, это препятствовало взаимопониманию между людьми.
Регулирование письменности позволяет стандартизировать структуру иероглифов. Важнейшая цель этого — объединение старых и новых слов. В начертании иероглифа существует различие между старой и новой формой, печатным и рукописным шрифтами, различие почерков и др. Это оказывает существенное влияние на коммуникацию и обмен информацией.
Таким образом, упорядочение и упразднение разнописи, объединение старых и новых форм являются двумя важнейшими пунктами урегулирования китайской письменности.
В древности количество иероглифов непрерывно увеличивалось, однако большинство из них были различными написаниями одного и того же слова. Старейший словарь — «Шовэнь цзецзы» — насчитывал 9353 иероглифа, из них 1163 были различными вариантами с одинаковым значением. С течением времени количество таких графических разновидностей непрерывно росло. В словаре «Цзы линь» эпохи Цзинь насчитывалось 12 824 слов; в словаре «Юй пянь» эпохи Лян — 22 726; «Гуаньюань» эпохи Северная Сун содержал 26 194 слов; «Лэй пянь» — 31 319; «Цзиюнь» — 53 525; «Цзи хуэй» эпохи Мин — 33 169; «Чжэн цзы тун» эпохи Цин — 33 549; «Словарь Канси» эпохи Цин — 42 073; «Чжунхуа да цзы-дянь», созданный после появления КНР, насчитывал 44 908 слова; составленный в 1990 году Сюй Джуншу «Большой словарь китайских иероглифов» — 54 678 слов. Из этого следует, что число написаний слов в китайском языке более чем за тысячу лет критически увеличилось.
Современный «Большой словарь китайских иероглифов» собрал большую часть разнописи. Например, иероглифы
(shā, «убивать»),
(líng, «живой, подвижный») насчитывают 25 вариантов написаний;
(qí, «ровный») — 21 вариант;
(mèi, «оборотень, злой дух») — 20;
(guó, «страна»),
(chăo, «поджаривать, калить») и
(nán, «трудный») имеют по 19 вариантов разнописи.
Упорядочение и упразднение разнописи — актуальная задача лингвистов. Основные результаты этой работы представлены в нормативной таблице, опубликованной Коммунистической партией Китая в 1955 году, которая внедряла метод «Упорядочения и объединения разнописи и замену созвучий». Согласно принципу «сохранения обычаев и простоты», для каждой из 810 перечисленных групп разнописи (всего 1865 иероглифов) был выбран один вариант написания, остальные 1055 упразднялись. Все эти варианты в основном были часто употребляемыми словами. Что же касается лексики древней литературы, ее оставили в стороне.
Задача упорядочения старых начертаний иероглифов состояла в приведении старых форм к новым стандартам. Для прежнего начертания в печати использовали «старый сунский шрифт», в то время как для нового — «сунский шрифт», или «подражание сунскому письму». По сравнению со старыми формами, новые стали лаконичнее. К примеру,
(уá, «зуб») в старом написании имел пять черт, в новой форме вторая и третья объединились в одну вертикально-поперечную черту, всего их стало четыре. У иероглифа
(gŭ, «кость») верхняя черта писалась только вправо, а в новом написании она стала горизонтально-поперечной. Верхняя часть иероглифа
(shàng, «все еще») изображалаь как
(xiăo, «маленький»), теперь она также изменилась. У
(zhíi, «прямой») последняя черта была вертикально-поперечной, а затем стала просто поперечной. Постепенно один за другим в словарях и справочниках, таких как «Словарь Синьхуа», «Словарь современного китайского языка», стали помещать для ознакомления «Сравнительную таблицу старого и нового начертания иероглифов» (1988). Помимо нее существует также «Таблица общепринятых форм для печати иероглифов» (1965). Она содержит 6196 печатных иероглифов, а «Сравнительная таблица старого и нового начертания иероглифов» — 7000. Эти таблицы упростили некоторые используемые в печати слова, стандартизировали начертание каждого иероглифа.
Унификация письменности крайне необходима для более удобного обмена информацией, для объединения и укрепления общества.
Послесловие
Письменность — это ядро культуры, именно благодаря ей культура передается из поколения в поколение. Иероглифы — это письменные знаки, их зарождение, развитие не могло происходить само по себе. Они являются продуктом истории, плодами китайской цивилизации, достигшей определенного исторического этапа.
Китайская цивилизация насчитывает много веков, ее культура разнообразна и неповторима. Китайские иероглифы — это единственная идеографическая письменность в мире, использование которой никогда не прекращалось. Культура Китая на протяжении всего пути переживала взлеты и падения, однако она менялась одновременно с обществом, это помогало ей всякий раз восставать из пепла, как феникс. Она стала мощной поддерживающей силой всей нации.
В красоте китайских иероглифов заложен безграничный потенциал. Это превращает их использование в уникальное искусство — каллиграфию. Человек с любым уровнем знаний по каллиграфии понимает, что это искусство отражает жизнь, эстетику и этику, подобно книге.
Иероглифы похожи на людей, люди похожи на иероглифы. Когда каллиграф выводит иероглифы, он вкладывает в них свои чувства и идеалы, всю свою жизнь.
Когда стоишь перед великими произведениями каллиграфии — словно преодолеваешь время и пространство, слышишь, как древние мастера изливают душу, и видишь как на ладони человеческую жизнь. Становится так легко и радостно, что хочется воскликнуть: «Ах, как прекрасен вечер!»
