Дашка села на кровати, девчонки переглянулись. Глаза горели предвкушением, на лицах играл румянец, от былой тоски не осталось и следа.

- Сколько сейчас времени? – быстро уточнила Маринка.

- Десять минут восьмого. Соседний гастроном до восьми, успеем.

Дашка полезла в шкаф за курткой, но остановилась и обиженно надула губы:

- Эх…Не получится. Сегодня баба Клава внизу дежурит, она в шесть часов дверь закрывает. И ничем эту цербершу не проймешь – не выпустит. Вот облом, так облом.

- Получится! – загадочно улыбнулась Маринка. – Я сейчас мужу позвоню.

- А смысл? – вздохнула Дашка. – Баба Клава и его не пустит, и передачу не возьмет.

- Передачу можно через приемный покой протолкнуть, мы так уже делали.

- И муж попрется на ночь глядя ради одной передачи? – не поверила Дашка.

- Он сегодня на работе, - пояснила Маринка. – А за смену в сторону нашего роддома, бывает, по нескольку раз мотается.

- Он у тебя на скорой работает что ли? – удивилась я.

- На такси! – рассмеялась Маринка и посмотрела на меня: - Диан, ты селедку будешь?

- Не, - отказалась я. – Мне после вчерашней диеты все пересоленным кажется. Селедку точно не смогу есть.

- Не хочешь - как хочешь! – вынесла вердикт Дашка. – А мы будем.

Маринка вышла с телефоном в коридор и через несколько минут вернулась со счастливым видом:

- Муж сказал, что как только будет заказ в наш район – сразу возьмет. И селедку по дороге купит.

Действительно, примерно через час в палату заглянула санитарка:

- Бекирова кто?

- Я! – отозвалась Маринка.

- Передача тебе, - санитарка поставила на стол пакет и вышла.

Тут же раздался звонок телефона:

- Да-да, только что принесли! – прощебетала Маринка. – Спасибо, целую.

Девчонки с нетерпением развернули пакет. Там было два приличных размеров прозрачных контейнера с нарезанным аккуратными кусочками филе селедки.

Маринка тут же открыла один из контейнеров, цапнула кусок рыбы и отправила в рот.

- Ух, ты! – оценила она. – Это не селедка с соседнего гастронома, это в миллион раз круче!

- Да ладно, - не поверила Дашка. И тоже взяла кусочек. Раскусила, покатала на языке и взяла еще один:

- Не магазинная рыба, точно. Интересный рецепт. Я тоже сама селедку солю с лимончиком, очень вкусно выходит. Но здесь какие-то особые специи, не могу так сразу угадать, - и потянулась за следующим куском.

- Интересно, где мой такую вкуснятину взял? – ревниво буркнула Маринка, дожевывая очередную порцию. – Неужто, любовницу завел?

- Да-да, Марина, ты разберись! – подначила Дашка, ловко вытягивая сразу два куска. – А то жена на сносях, а он…

- Разберусь! – грозно пообещала Маринка. – Только сначала доем.

- Дианка, попробуй кусочек! Ты такого точно еще не ела! – вспомнили про меня девчонки, когда первый контейнер опустел.

- Ладно, - согласилась я. – Чисто из интереса, чем это вы так восторгаетесь. Где хлеб?

- Хлеб? – замялась Маринка. – А мы как-то и без хлеба управились. Глянь в пакете, но я вроде последний кусок с колбасой доела.

- Без хлеба не могу, - вздохнула я. – Селедка жирная, желудок не простит. Оставьте на утро кусочек, я в столовке хлебом разживусь и продегустирую.

- Если сумеем остановиться, - с полным ртом прошамкала Дашка.

Но селедки мне они оставили. Целых три куска.

- Вот оно, счастье! – мурлыкнула Маринка, заваливаясь на кровать. – Не хуже, чем после апельсинового торта.

- И у меня настроение поднялось, - согласилась Дашка. – И впрямь, чего загоняюсь? Рожу, никуда не денусь. Ну не сегодня, так завтра, или послеза-а-автра… - Она сладко потянулась.

Общая атмосфера спокойствия и умиротворения подействовала и на меня. Я загрузила в читалку очередной фентезийный романчик и даже успела проглотить несколько глав.

- Даш, ты спишь? – прервал идиллию Маринкин встревоженный голос.

- Почти… - сонно выдохнула Дашка.

- А у тебя живот не болит?

- Нет, - Дашка открыла глаза и положила руки на живот. – Вроде спокойно все. А у тебя болит?

- Не то, чтобы прям болит, - в голосе Маринки чувствовалось напряжение. – Но крутит, неприятно так.

- Селедки без хлеба переела, - сочувственно прокомментировала я. – Расстройство желудка.

Маринка сползла с кровати и скрылась за дверью санузла.

- Теперь и мне нехорошо, - испуганно сообщила Дашка. И вдруг резко подскочила с кровати – по ногам у нее текло: - Что за фигня! Я вроде в туалет не хотела!

- Сбылась твоя мечта, Дашет - улыбнулась я. – Это воды отошли. Рожаешь.

Из санузла выглянула Маринка:

- Все нормально у меня с желудком. Это схватки начались – рожаю.

И, заметив Дашку с зажатым между ног полотенцем, растерялась:

- Что, и ты тоже?

- И я, - выдохнула Дашка.

Медсестра Лиля сидела на посту и, поглядывая одним глазом в какой-то сопливый сериал, вязала кружевной чепчик.

- Что, обе сразу? – ахнула она, выслушав меня.

- Наелись селедки без хлеба и начали рожать! – пояснила я.

- Очень может быть, - согласилась Лиля. – Есть такой народный рецепт вызова родов – выпить касторки. Там же внутри все рядом – начинает кишечник бурлить, а за ним и матка сокращаться. Пойду Павла Олеговича предупрежу.

Примерно через полчаса явился усталый Павел Олегович:

- И как же это вас, кумушки, угораздило одновременно рожать?

- Да вот, - вздохнула Дашка. – Вкусно покушали, расслабились, и тут оно и началось.

- Уровень стресса понизился, уровень окситоцина поднялся, - пояснил врач, слушая Дашкин живот. – Меньше бы нервничала, давно бы уже родила. Засекайте схватки, сейчас вам Лиля КТГ запишет. Потом ко мне в смотровой.

- Даш, что ты скажешь насчет его слов? – прошептала Маринка сразу после ухода врача.

- Про окситоцин?

- Да ну эти медицинские термины, - отмахнулась Маринка. – Я в них дуб дубом. Как он нас назвал, помнишь? А ведь правда, мы тут месяц уже лежим, сроднились. Крестной у моей доченьки будешь?

- С удовольствием! – согласилась Дашка. – Главное – родить.

- Родим, кума! – расцвела Маринка. – Никуда не денемся!

И, конечно же, никуда они не делись. Маринка родила около трех часов ночи. Дашка, как первородка, отстрелялась к одиннадцати утра.

- Девочки, хотите селедки? – утром я принесла в шестую палату волшебный контейнер с тремя кусочками филе.

- С удовольствием! – согласились соседки.

А вот я селедку пробовать так и не стала. Насмотревшись, как после нее сразу у двух человек начались роды, побоялась. Вдруг это какой-то особенный рецепт засола, вызывающий схватки? А мне еще до родов оставалось два месяца.

Дашку и Маринку забрали в родзал, и я осталась в палате одна.

Было непривычно, скучно и даже тоскливо, но я утешилась, проглотив пару свежих романчиков.

Утром кумушки прислали совместное фото с малышками – их и после родов положили в одну палату, но уже в физиологии.

Я сложила вещи и ждала выписку.

- Ой, а ты что – одна в палате? – на пороге стояла невысокая полненькая девушка с двумя сумками. Надо понимать – новая соседка. – А можно я кровать у окна займу? А там не дует?

У новенькой были русые волосы до плеч, темно-серые глаза и невероятно белая кожа. Не бледная, как это бывает у натуральных блондинок, а именно молочно-белая, упругая, словно посыпанное мукой сдобное тесто.