— Раз уж ты так резко «против», чтобы я в плане причёски составила Длиннопалому конкуренцию, может быть поможешь расчесать волосы?

Тарка посмотрела на девушку блестящими от слёз глазами:

— Правда? Ты хочешь этого? Маги ведь никогда не дают прикасаться к своей голове… Никому, кроме тех, кому по-настоящему доверяют.

Мейрин тепло улыбнулась:

— Значит, я тебе доверяю.

— Но я же — Изменённая!

Девушка ласково провела кончиками пальцев по тому месту, где обычно располагается щека:

— Тарка, запомни: ты — это ты. И никто другой.

Дух вытерла рукавом влажное «лицо» и быстро соскочила на пол:

— Я сейчас, я быстро!

Примерно минут через десять Тарка вернулась, неся в руках большую деревянную шкатулку. Когда она откинула крышку, Мейрин увидела внутри аккуратно сложенные рядами атласные ленты, простые и декоративные гребни, заколки, зажимы…

— Вот. Сохранила когда-то. Наконец-то пригодятся.

Вручив деревянный гребень с частыми зубьями, дух взяла точно такой же в руки и принялась осторожно расплетать косу снизу вверх, помогая себе пальчиками.

Мейрин подняла руки, чтобы поймать выбившуюся прядь, и непроизвольно зашипела, почувствовав, как натянулись швы под повязкой.

— Больно?

— Нет. Скорее неприятно. Кожа же стянута.

— Тогда я сама. А ты просто лежи.

Мейрин кивнула.

— Тарка, а можешь мне пояснить, почему у тебя имя, причём сокращённое от настоящего, у Хелвики тоже имя, насколько я поняла, а у Длиннопалого — прозвище?

Не отвлекаясь от своего занятия, Тарка ответила:

— Я оставила своё общее имя, чтобы не забывать, кем была…

— Так вот она, привязка! — подумала про себя Мейрин.

Тарка тем временем продолжала:

— … Хелвики тоже что-то в этом роде, а Длиннопалый… Когда Старый с Хелвики его нашли умирающим в горах, то у него не было сил даже говорить. Они же дали ему это прозвище, отметив характерную особенность. Так его и называли, пока выхаживали. Представляешь, он так долго сопротивлялся, что Изменённые его попросту выбросили, как бесперспективного. Как сломанную игрушку! Даже с уничтожением возиться не стали.

Так вот. Насколько я знаю, Длиннопалого сдали Изменённым свои же. В обмен на обещание не трогать их. Это им, правда, не помогло, их потом всё равно тоже отправили на опыты. Но из-за всего этого Длиннопалый не мог больше слышать своё общее имя. Так и стал откликаться на прозвище.

Мейрин в негодовании витиевато выругалась на древнеархейском.

— Что? Слишком больно дёрнула? Прости, пожалуйста, я не специально. Постараюсь быть аккуратнее. — Тарка обеспокоенно наблюдала за реакцией девушки.

— Нет-нет, ты ни в чём не виновата. Это из-за истории Длиннопалого. Ненавижу предателей! Можешь подтвердить или опровергнуть мою догадку: если ты — луговница, то есть дух полей и лугов, то Длиннопалый, часом, не из древянников?

Тарка кивнув, провела гребнем по распутанной пряди и сняла с зубьев оставшиеся на них волосы:

— Всё правильно. Я из полевых, а он из лесных… А Хелвики у нас вообще болотник. Хах, только где теперь эти лесные… Никого не осталось… Инквизиторы пожгли всех. Ты не думай, я не обвиняю… Ты бы видела, в каких страшилищ древянников из родного леса Длиннопалого превратили! Бррр… Впрочем, так им и надо! Это же какими сволочами надо быть, чтобы предать своего?! Тем более такого, как Длиннопалый…

В этом Мейрин была абсолютно согласна с Таркой. Насколько она сумела узнать Длиннопалого, даже будучи Изменённым, безобиднее существа не было. Не говоря уже о его душевных качествах.

— У меня, кажется, всё. — Тарка в последний раз провела гребнем по волосам Мейрин и отползла на коленках в сторону, чтобы полюбоваться результатом своих трудов.

Девушка пропустила гладкие пряди между пальцев и удивлённо спросила:

— Как ты это сделала? Они же были совершенно безнадёжны!

Тарка лишь пожала плечами, почёсывая носовую кость левой рукой:

— Сама поражена. Похоже, что навыки я не растеряла. Знаешь, сколько раз я раньше вытаскивала репьи из волос? Ууу… Молодняк любил так подшутить над старшими.

— Спасибо огромное. У тебя действительно волшебные ручки!

— Да не стоит. Сама радуюсь. — Тарка смущённо поковыряла пальчиком подол своего балахона.

Забывшись, Мейрин потянулась, чтобы заплести косу, но в боку опять заныло.

— Раз уж я начала возиться с твоими волосами, мне и заканчивать! И мне не хотелось бы, чтобы у тебя опять швы разошлись. Ты бы слышала, как тогда ругался Длиннопалый, сводя края ран.

Мейрин возразила:

— Сейчас не разойдутся. Их же нитками крепко- накрепко соединили.

Тарка прыснула в кулачок:

— Ага, моими. Разноцветными. Для рукоделия. Ничего так, весёленько вышло, я видела.

И они обе рассмеялись. Тарка покопалась в шкатулке и вытащила какой-то флакончик. Капнув из него себе на ладошки, она растёрла жидкость между ними и запустила пальцы прямо у корней волос Мейрин. Мягко помассировав голову, она снова расчесала волосы и заплела в две косы.

Пока Тарка «колдовала» над её головой, Мейрин готова была мурлыкать, как кошка, от удовольствия. У всех магов с рождения кожа на голове была очень чувствительной, поэтому они и не доверяли к ней прикасаться кому попало — можно было так и головную боль получить. Причём в прямом смысле слова. Слишком ярко ощущалась энергетика касающегося. И не всегда она была благотворной.

Закрепив кончики каждой косы при помощи зажимов, Тарка сосредоточенно копалась в лентах, выбирая подходящие.

— Выберу, пожалуй, серебристые. К твоим глазам подходят. Они у тебя очень интересного оттенка. Обычно рыжие маги либо кареглазые, либо зеленоглазые, а у тебя они почему-то серые. Но, как я успела заметить, в зависимости от состояния или настроения, могут быть меняться от светло-серого, практически прозрачного, до очень насыщенного.

Стоило Тарке завязать последний узел, как в комнату вошёл Длиннопалый с подносом в руках.

— О, девочки решили навести красоту. Так действительно намного лучше, — оценил увиденное дух.

Довольная Тарка собрала все свои «сокровища» обратно в шкатулку, но не стала уносить, а поставила на столик.

— Пусть останется у тебя. Мне-то она уже давно ни к чему.

Длиннопалый поставил поднос на рядом со шкатулкой и снял полотенце. По комнате тут же разнёсся умопомрачительный запах мясного бульона.

— Тарка, кажется, я кое-что забыл. Ты можешь спуститься во внутренний дворик и нарвать немного укропа? — Длиннопалый повернулся в сторону луговницы, показав рукой на горшочек с супом.

— А? — не поняла Тарка.

— Принеси, пожалуйста, пучок укропа, только сполоснуть водой не забудь, — очень медленно и максимально чётко повторил Длиннопалый.

Тарка кивнула и выбежала из комнаты. Проверив, что в коридоре никого нет, Длиннопалый плотно закрыл дверь и, устало вздохнув, присел рядом с Мейрин:

— Рассказывай. Что тут у вас произошло? Я еле смог удержать Кайла, когда он услышал, как Тарка плачет. До сих пор порывается оторвать тебе голову. Боюсь, что в данный момент Энр уже спеленывает его цепями…

— Это личное, Длиннопалый. У нас просто произошёл доверительный разговор очень личного характера. Не могу рассказать подробности — дала Тарке слово, что всё останется между нами и я никогда не использую услышанное ей во вред, — совершенно спокойно ответила девушка, глядя прямо на духа.

— И на этом спасибо. Но, боюсь, что с Кайлом тебе всё-таки придётся побеседовать. Он очень зол. Я, наверное, тоже. Но по другому поводу.

Левая бровь Мейрин удивлённо приподнялась.

— Что-то ещё произошло?

— Ну, как сказать… Если не обращать внимание на твой весьма бледный вид и трясущиеся руки, то — ничего. Мейрин, я же просил особо не напрягаться и, если почувствуешь себя плохо, то немедленно меня звать. — Длиннопалый дотронулся до руки девушки и покачал головой.

— Может, посчитаем, что я просто перенервничала? — осторожно предложила Мейрин.