- Сколько же это займет времени, чтобы из любого человека сделать волшебника? – вступил в разговор Вик, ставя на стол вторично опустевший стакан.

Михаил покосился на него, опрокинул в себя залпом остатки своего виски и вновь схватился за бутылку, будто поставил себе целью напоить гостей до положения риз.

- Очень короткое время, - заверил он, щедро плеская Соловьеву в стакан. – Поэтому следующий тост я предлагаю поднять за синтез науки и древней магии!

- Я пас, – предупредила Мила и потянулась за колой. – Не беспокойтесь, я сама себя обслужу.

- Так уж и магии? – подначил нейробиолога Вик.

- Уверяю вас, эти древние технологии просто поразительны. Они такое творят с человеком, что не веришь собственным глазам. Итак, за науку и магию, за две сестры-близняшки!

Михаил дождался, когда Вик поднесет стакан ко рту, и сам глотнул виски. Пока он глотал, запрокинув голову, Соловьев проворно перелил алкоголь в спрятанную тару. Мила сдержанно фыркнула, но промолчала, занявшись салатом.

- Крепкая штука – кентуккийский бурбон, - крякнул Загоскин-младший, удовлетворенно фиксируя опустевший стакан у визави. – Наверняка долго томился в бочках из-под хереса. Вам нравится?

- Я плохо разбираюсь в виски, - сказал Соловьев.

- Да я тоже не пьяница, знаете ли, - рассмеялся Загоскин-младший, распределяя третью порцию. На сей раз себе он налил поменьше, а Вику почти до краев. – Но иногда можно и расслабиться, верно? Это очень качественный продукт, от него завтра последствий не будет.

- Если не злоупотреблять, - вставил профессор, которому скорость опустошения бутылки совершенно не нравилась.

- Да мы и не злоупотребляем, папа. Верно, Витя? Давайте выпьем за профессионалов в своем деле! Хорошее виски, как и прочие хорошие вещи, на ровном месте не родятся.

Вик считал, что сидящий перед ним человек отнюдь не алкоголик, напротив, пить он не умел и пьянел на глазах, несмотря на прямо противоположные стремления. Желание показать всем, какой он добрый рубаха-парень, играло с ним дурную шутку. Миша чувствовал себя не в своей тарелке из-за несвойственной ему задачи и потому выбрал неверную тактику. Однако останавливать его Виктор не спешил – хотел понаблюдать, на что способен новый знакомый и что у него на уме.

- Вернемся все-таки к материи, которая знакома лучше, чем бурбон, - произнес он. – На ком вы опробовали свою методику обучения?

- По преимуществу, на военных-добровольцах. - Миша, на которого алкоголь уже начал действовать, оживился еще больше. – Вообще, опытным путем мы установили, что самые лучшие результаты у тех, кто занимался перед этим восточными практиками. Такие обучаются быстрее всего. Идея поискать опору в тибетской медитации изначально принадлежала моему отцу. Папа, предлагаю теперь выпить за тебя! И за твои поиски истины, что легли в основу моей научной карьеры.

- Буди! – повысил голос Загоскин-старший. – Тебе стоит сбавить обороты.

- Не скромничай, папа, именно ты меня направил в нужную сторону! - Михаил сделал вид, что не понял, или до него и впрямь не дошло, от чего предостерегает отец. Он выпил, закинул в рот оливку и повернулся к Миле: - Папа не только читал и переводил старинные тексты Юнгдрунг Бон, но и активно практиковал сам так называемую «дисциплину ума». Это принесло плоды.

- Буди! – снова попытался осадить сыночка профессор, но тот, что называется, закусил удила.

- Бон, как никакая другая система, помогает в моделировании реальности. С ее помощью можно менять мир. Поверьте, Людочка, скоро и на Марсе будут яблони цвести! И только потому, что мы распространим свою систему на весь земной шар. Будущие поколения обретут могущество, что не снилось даже древним цивилизациям, вроде Атлантиды. Мы переплюнем Атлантов! Да-да, мы сделаем то, что оказалось не под силу их легендарным магам.

Миша попытался накрыть руку девушки своей, но Мила выдернула ладонь и схватила вилку, чтобы прервать посягательства.

- Атланты себя погубили, - заметила она в ответ на беззастенчивую саморекламу. – Самоуверенность до добра не доводит.

- Мы не допустим их ошибки. Атланты проиграли, потому что их система тренировки не учитывала множества вещей.

Миша вновь потянулся к девушке, и Вик пришел на помощь:

- У вас в Солка, выходит, система идеальна? – спросил он, вызывая огонь на себя. – А кто это проверял? Независимые экспертизы-то проводились?

- Конечно, – Михаил взглянул на него, перестав клониться вбок и выпрямляя спину. – Я же говорил, что мы взяли за основу Гъер – составную часть Юнгдрунг Бон, (*) и это самая совершенная система управления во всем древнем мире. Вы тут, собственно, э-э… интересуетесь чем-то подобным?

(Сноска. Гъер – слово, обозначающее суть учения Бон на шангшунгском (мертвом) языке)

- Интересуемся, - подтвердил Вик, решив немного приоткрыть карты. – Кто в здравом уме откажется от могущества? Это ж мечта всех стран и народов.

Загоскин-младший с преувеличенным энтузиазмом плеснул ему новую порцию виски, не забыв и про себя:

- Тогда выпьем за мечту!

- Буди! – в третий раз громыхнул Иван Петрович. - По-моему, тебе больше не стоит пить. На чужбине ты явно разучился вести себя как следует.

- Прости, папа, ты прав! – Михаил покаянно склонил голову. – На чужбине я скучал, дома гораздо лучше. Нет, в нашей лаборатории, конечно, шли очень интересные исследования, но мне не хватало… не знаю – свободы что ли? Широты российских просторов. Бесшабашной удали и вечного авось. А еще не хватало твоих советов и рассказов. Ты, кстати, уже поведал нашим друзьям о том, как познакомился с мамой? Людочка, Витя, - он поочередно окинул их слегка осоловевшем взглядом, - он вам рассказывал про древний храм на острове Ява?

- Н-не рассказывал, но… - Мила обернулась к Соловьеву, ища у него одобрения, – но мы немного читали об этом.

- Да знают они, - выдал их секреты профессор. – И про древние храмы Обеих Солнц, и про зеркало-мелонг, и про пурбу. Ты, Буди, прекрасно об этом осведомлен. Но если хочешь услышать мнение бесполезного старика, это совсем не та тема, которую надо обсуждать за обедом и под бесконечные возлияния.

- Помилуй, папа, а когда ж еще ее обсуждать? – удивился Михаил. – Наши друзья интересуются, значит, им надо все объяснить.

- Ты попадешь впросак!

- Ерунда! Вот скажите мне, Витя, вы заметили некоторые перемены в городе этим утром?

- Заметили, - ответил Вик.

- Вот! А испугались? Или, может, растерялись? Вам не захотелось все немедленно вернуть как было?

- А это возможно?

- Еще как! Неделя занятий, и вы сможете реально все контролировать! Разъятие и Сопряжение не застанут вас врасплох, потому что Юнгдрунг Бон – это путь героев! Все проверено учеными, запротоколировано и готово к продвижению в массы – я гарантирую.

- Именно Бон? – уточнил Виктор. – А йога, шаулиньские тренинги, цигун не подходят? Вы же говорили о восточных практиках, насколько я помню.

- Я говорил про Гъер, как на языке царства Шангшунг называется древнейшая наука управления. Все тибетские практики в той или иной мере помогают, но самые быстрые результаты дает только Гъер из Юнгдрунг Бон. Юнгдрунг был изначально заточен на работу с артефактами вроде Поющей Чаши.

- Чаши Грааля? – быстро спросила Мила.

- Именно, моя дорогая! Откуда взялся Гъер, хотите вы меня спросить? Охотно отвечу! Все просто: королевство Шангшунг унаследовало от более древней развитой цивилизации технологии, в основу которых положен принцип ментальных волн. Гъер Юнгдрунг – наука о человеческом разуме. Не предтеча науки, а именно наука с четкими формулировками и протоколами. И пусть не смущают вас ее «божественные атрибуты», которые Бон переняла у шаманизма. Зеркало, чаша и нож суть приборы, а не предметы грубого поклонения. Смешение научного подхода с ритуалами произошли позднее и под влиянием религии, потому что основная сложность в овладении Гъер заключалась в упорядочивании и очищении мышления, а этим занимались именно духовные практики. У артефактов есть примитивный пульт с подобием кнопочного управления, но он как бы вторичен. Первична же мысль, усиленная желанием. Оператор получает то, чего хочет получить, и прежде, чем нажать на кнопку, он обязан хорошенько подумать. Правильно подумать! То есть оформить свое желание на частоте, улавливаемой сенсорами артефактов.