- Уверена, книга мне понравится.
- Между прочим, я много лет сотрудничал с Малагасийской академией наук! – не без гордости сообщил Загоскин. – Этот огромный остров – уникальное место. Его геологическое строение, флора, фауна и огромное разнообразие этнических типов населения до сих пор являются предметом научных споров. Я иногда слежу за дискуссиями, знаешь ли… по старой привычке. Сейчас стали говорить, что это уцелевший кусочек затонувшей Лемурии.. и что-то в этом есть.
- Вы участвовали в научных экспедициях? – вежливо поинтересовалась Мила, заталкивая книгу под пояс форменного халата.
Они добрались до апартаментов Загоскина, и она вышла вперед, чтобы распахнуть дверь пошире.
- Я жил там некоторое время, изучал язык и обычаи. И вот ведь какой парадокс, Людмила Ильинична. Среди мальгашей господствует культ предков, каждый житель может рассказать историю своего рода на сотни лет вглубь, но при этом абсолютно равнодушен к общей истории и ко всему, что не касается его лично. Представляешь? В результате их прошлое ограничивается пределами последних сотен лет. Ладно, максимум тысячей лет, если прибавить национальный эпос. С этим периодом все более-менее ясно, он записан в фундаментальной «Tantaran ny Andriana», «Истории королей». Но вот что было прежде? А ведь оно было, было! И весьма поразительное, неоднозначное!
- Даже не сомневаюсь, Иван Петрович.
- Почитай книгу, тебе будет полезно, - сказал Загоскин. – Хоть ты и бывала на Мадагаскаре, но наверняка многого не знаешь. А кое о чем и понятия не имеешь.
Они въехали в комнату. Мила подвезла старика к кровати и собралась помочь ему перебраться на постель, но тот остановил ее:
- Нет! Дальше я сам. И сначала проверю, все ли в порядке. Вазимба могли пробраться в комнату во время моего отсутствия. (Сноска: вазимба – первопоселенцы Мадагаскара, оставившие после себя ряд мегалитических построек загадочного характера, в фольклоре мальгашей превратившиеся в злобных вредных духов)
- Простите, кто?
- Вазимба, - с досадой повторил старик и пояснил: - Они охотятся на меня. Вынюхивают секреты, пакостят и подсылают шпионов. Я должен убедиться, что их тут нет.
Милка в растерянности смотрела, как Загоскин, включив коляску, ловко разъезжает по комнате, заглядывая во все углы. Слишком уж внезапно толковый профессор-востоковед превратился в сумасшедшего старика. Она еще не привыкла к тому, как способны чудить здешние постояльцы, иной раз и сильнодействующие таблетки не помогали.
- Никого! – наконец провозгласил Иван Петрович, довольный. – Значит, у них пока ничего не получилось. Скажите, хорошо ли сегодня охраняется наша крепость, Людмила Ильинична?
- Очень хорошо, - вымолвила Милка. - Ворота заперты, и Михалыч тщательно проверяет каждого входящего, он никогда не отлучается.
- Это правильно, нам следует держать оборону. Ты ведь тоже здесь прячешься от вазимба, не так ли? – Загоскин подкатил к ней и впился в лицо испытывающим взглядом. – Да, все так и есть: ты убегаешь от вазимбы! Но если все правильно сделаешь, он тебя не догонит.
Мила решила, что Загоскин каким-то образом подслушал ее историю, мало ли о чем персонал болтал в его присутствии, и под загадочным «вазимбой» подразумевается Дмитрий. Бог весть какими причудливыми путями блуждают иногда мысли впадающих в маразм!
Но казалось, Загоскин просто нес чепуху:
- У нас с тобой есть общий секрет, один на двоих, - сообщил он, хитро поглядывая на нее. – Вазимба охотятся за нашим секретом, но они его не получат, верно? В моей книге, кстати, есть рецепт, читай ее очень внимательно, иначе упустишь самое важное. И учти, это последний экземпляр на свете, больше нигде не найдешь, все исчезло! Тебе просто повезло, что мы встретились, и я сообразил, что ты не такая, как все.
Мила вытащила из-за пояса книгу и более внимательно посмотрела на нее. В ней не было ничего особенного.
- Хорошо, Иван Петрович, я обязательно ее прочту, - сказала она покладисто, чтобы не раздражать безумца. – И если вам больше ничего не нужно, то я пойду.
- Иди, - Загоскин отпустил ее взмахом руки и даже откатился назад, освобождая проход. – Как прочитаешь, дай знать. Мы с тобой это обсудим!
1.4
1.4
Мила любила читать перед сном. Этим вечером она честно взялась за книгу Загоскина, хотя и побаивалась воспоминаний, которые та могла навеять.
Открыв книгу наугад и пролистав ее немного, она зацепилась взглядом за следующие строки:
«…Название гипотетической Индо-Мадагаскарской суши предложил в 1858 г. британский зоолог Филип Латли Склейтер по имени необыкновенных зверьков лемуров, с которыми столкнулись европейцы на Мадагаскаре. Эти существа со светящимися в ночи глазами внешне напоминают помесь обезьяны, кошки и медвежонка. Их голоса звучат жалостливо, а походка напоминает причудливый танец, за что аборигены прозвали сифаков (официальное название мальгашской разновидности лемуров) «танцующими душами предков». Они верят, что после смерти перерождаются лемурами – самыми беззаботными существами Земли. Назвав утонувший континент Лемурией, Склейтер желал подчеркнуть его уникальность…»
Мила вспомнила свою первую встречу с лемурами. Издали она действительно приняла одного такого за шустрого ребенка, забравшегося на дерево. Пропорции, поза (лемур сидел на толстой ветке, подтянув к груди колени и обхватив их руками) – все норовило обмануть неопытный глаз. И только хвост выдал Милке правду (но заметила она его не сразу).
- Не удивительно, что туземцы до сих пор считают их заколдованными людьми, - потешался над ней муж, когда она призналась, что иллюзия сходства сбила ее с толку. – Даже ты, моя зоркая наблюдательница, попала впросак! Что уж говорить о необразованных дикарях.
Мила знала, что верования мальгашей основывались прежде всего на культе предков. Не важно, какого вероисповедания они придерживались официально – мусульмане они, католики или православные (православная община в последние годы набирала силу на острове), все они блюли заповеданную им веру отцов и дедов. Бог – он где-то там, за облаками и звездами, а истинную заботу о своих детях могут проявлять только покойные родственники, считали они. Однако же и потомки обязаны отплачивать ушедшим своей заботой.
У мальгашей существует невероятный праздник фамадихана, когда ныне живущие откапывают тела покойников, переодевают их в новый саван и под веселую музыку таскают по улицам, периодически встряхивая, словно сгоняя с них сонливость. «Если духи предков стали плохо заботиться о живых, их надо разбудить и поиграть с ними» - гласит народная пословица. Фамадихану проводят обычно в сухой сезон, с мая по сентябрь, но дату назначает колдун или астролог, отвечающий за связь с потусторонним миром.
Дима очень хотел побывать на подобном празднике, но им не повезло (или наоборот повезло, как считала Милка, не горевшая желанием глазеть на истлевшие кости). Зато муж попробовал ром из тростникового сахара, сдобренный порцией бычьей крови – сим коктейлем угощают новичков, присутствующих на церемонии, поскольку зрелище и впрямь шокирующее, не всякий выдержит «на сухую».
- Половина мечты исполнена, - говорил Дима, прихлебывая щедрую порцию рома и созерцая церемонию в записи, на экране телевизора, установленного в баре для туристов. – Но в следующий раз я обязательно потанцую с мертвецами живьем.
Мила вновь вернулась к книге…
*
Отрывок из книги Ивана Загоскина «Встреча с вечностью на двенадцати холмах Имерины»
«Должен заметить, что вера в существование исчезнувшего континента в Индийском океане здорово подогревается изучением фольклора народов этого региона. Один из древних цейлонских текстов сообщает, что в незапамятные времена цитадель Равана, владыки Шри-Ланки, насчитывала 25 дворцов, где проживало 40 тыс. жителей, но эти территории были поглощены водной пучиной. Согласно мифам мальгашей, Мадагаскар прежде простирался далеко на восток, но его большая часть была уничтожена всемирным потопом. А древний тамильский эпос упоминает обширную землю Кумари Налу, находившуюся в океане к югу от Индии. Надо ли добавлять, что прародину тамилов тоже поглотило море? От нее остались лишь острова, бывшие некогда горами.
