Первой взяла себя в руки Патрисия.

- Дмитрий, вы снова тут? Немедленно убирайтесь! Лиля, выведи посторонних! – велела она Чебышевой. – А вот Людмила Сперанская может остаться. Даже хорошо, что она первой пришла ко мне.

- Это я ее к вам привел! Мила, буду ждать тебя на улице! – крикнул Москалев, которого Чебышева проворно вытолкала прочь. – И помни, ты мне обещала!

Мила его не слышала. Она перепугалась. Расширившимися глазами она смотрела на француженку и на Каменное Зеркало, лежавшее перед ней на столе. Патрисию не охраняли, не пытали и не издевались над ней, но она стала за минувшие дни настолько «своей» для «Прозерпины», что эти люди отдали ей сокровище. Неужели Патрисия предала их?!

- Интересно, что ты успела наобещать этому козлу? – пробормотала Чебышева.

В приступе поднимающейся паники Мила не среагировала на вопрос и вообще не замечала Лилию, вернувшуюся от входной двери и спокойно вставшую за стулом Пат.

- Выпейте воды, - Пат лично плеснула гостье из графина, – и не смотрите на меня как на медузу. Вспомните, чему вас учили!

Автоматически Милка пригубила стакан, выстукивая зубами о стекло громкую дробь. Она пыталась овладеть собой, но чувствовала себя в западне.

- Мила, какая у тебя легенда? – негромко поинтересовалась Чебышева. – Нам надо знать, как реагировать. О чем вы договаривались с Москалевым и вашим отцом?

- Ч-что? – выдавила девушка, сделав еще один глоток и едва не подавившись. Она уставилась на Чебышеву с не меньшим ужасом. – И ты с ними, Лиля? Ты?!

- Аналогичный вопрос могу задать и тебе.

- Что?

- Не тупи! Я защищаю Патрисию. Ее манера ввязываться в опасные для жизни конфигурации не дает мне расслабиться, а вот с какой целью ты притащилась сюда с бывшим мужем – это нуждается в пояснении. Кого ты изображаешь в поездке?

- Я не изображаю…

Мила поставила стакан на стол, затравленно покосившись на артефакт. Он занимал много места. На черный сапфир падала узкая полоса света, пробившегося между пластинками жалюзи, и блеск его притягивал взгляд, манил к себе... Ей потребовалась добрая минута, чтобы перестать пялиться на огромный камень с заключенной в нем сияющей звездой.

- Меня привез Демидов-Ланской, - произнесла она, с трудом вспоминая, кто она и где находится. - Я и сама собиралась, потому что… то есть мне сказали…

Она встряхнулась, вновь поднимая глаза на Лилию:

- Но почему вы здесь?!

- А где нам еще быть? – фыркнула Лилия. – Мы прилетели тебя спасать, если ты, конечно, нуждаешься во спасении.

Патрисия начала терять терпение:

- Мила, вы добровольно приехали или в качестве посылки с кляпом во рту? Судя по тому, как свободно вы передвигаетесь по деревне, второй вариант исключен. Но объясните, как вы умудрились столковаться с Москалевым в первые же часы пребывания в деревне? Он не тащил вас ко мне на веревке. И где Сперанский?

- Папа куда-то ушел. Он не знает, что я с вами. Я сама попросила Диму, и он привел меня сюда. Я думала, вы под стражей, и он имеет влияние на охрану. Дима даже не отрицал...

- Конечно, не отрицал, с чего бы ему представляться подзаборной шавкой? Но он предупредил, что вы станете участницей эксперимента с моим участием?

- Эксперимента? – Мила снова посмотрела на Зеркало, но тотчас зажмурилась.

- Он ошивается рядом с домом уже некоторое время. Пытался договориться, чтобы ему позволили находиться во время вашего сеанса связи с Громовым, но я отказала. Он решил подобраться с другого бока и наверняка просил вас докладывать ему о том, что вы увидите в Зеркале. Так?

- Кажется, да, просил… Простите меня, я сейчас!

Мила сделала несколько глубоких вздохов. Разжав кулаки и положив ладони на колени, она искала в себе точку покоя и тишины. Пат терпеливо ждала, когда дыхательная гимнастика подействует и девушка обретет способность нормально соображать.

- Про эксперимент с Зеркалом я ничего не знаю, - сказала Мила, вернувшись к разговору. – Папа, скорей всего, собрался объявить мне это вечером, за ужином. Конечно, я догадывалась, зачем он меня потребовал у Демидова-Ланского, но при чем тут Дмитрий, я понятия не имею! Он сказал, что просто хочет снять с пальца кольцо… оно у него с секретом и мешает побегу. Я решила, что данный мотив могу использовать себе во благо. Вроде как я помогу немного ему, а он добьется неофициального свидания с вами.

Патрисия и Лиля переглянулись.

- Манипулятор из тебя вышел так себе, - хмыкнула Чебышева.

- Ваш бывший муж – слуга двух господ, - сообщила Пат, - ничего ему не рассказывайте, он тотчас это передаст де Трейси.

Услышав имя своего убийцы, Мила широко распахнула глаза. Все оказалось слишком запутанно, но она решила довериться им и, прикусив губу, кивнула.

- Ладно, успокойтесь, - сказала Пат. – Зачем вы искали встречи?

- У меня есть для вас послание, - Мила сунула руку в бюстгальтер и извлекла небольшой бумажный квадратик, – Иван Иванович просил вам передать это как можно скорее.

- Иван написал мне письмо?

Мила не находила в этом ничего странного, но отчего-то столь простое решение явилось очень неожиданным для Патрисии. Она схватила бумагу и, поймав луч света, поспешно ее развернула.

Мила следила за ней и заметила, что пальцы, удерживающие края, едва заметно подрагивали в то время, как глаза жадно бегали по строчкам.

- Надо же, он и про это вспомнил… - пробормотала Патрисия. – Но как же неосторожно с его стороны!

- Я бы никому не отдала письмо, лучше бы умерла! – заверила ее Мила, желая оправдаться и оправдать физика, не имевшего иного способа сообщить тонкости, которые девушка ни за что бы не запомнила.

Не желая мешать, она шепотом обратилась к Лилии:

- У вас все хорошо?

- Противник мастерски введен в заблуждение, - подтвердила Чебышева и едва заметно улыбнулась.

- Правда? Здорово!

- Иначе бы я тут не стояла. Я оправдываю лицемерие в одном-единственном случае: когда оно приближает нашу победу.

- Неужели Дима работает на де Трейси?

- Похоже, он и прежде не гнушался с ним работать. Совершенно беспринципный человек. Как тебя угораздило выйти за него?

Мила покаянно вздохнула:

- Дура была.

Патрисия закончила читать.

- Он сошел с ума! – выдала она сердито, откидываясь на спинку стула. Ее глаза лихорадочно блестели. – Как есть сумасшедший! Но это может сработать.

Мила обернулась к ней:

- Вы подыграете Ивану Ивановичу?

Не отвечая, Пат скомкала послание:

- Лиля, я где-то видела жестяную миску…

Чебышева метнулась к окну и переставила с него на стол помятую старую миску, служившую предыдущим постояльцам в качестве пепельницы. В миске лежал коробок каминных длинных спичек. Пат чиркнула спичкой и смотрела, как занимается бумага. Демидов-Ланской писал от руки, его убористый почерк покрывал лист сверху до низу, и Мила успела разглядеть, что в тексте встречались странные символы, похожие на формулы, содержащие дроби.

- Я подыграю ему, - произнесла Патрисия, кидая горящий ком в миску и вытирая глаза. Они наполнились влагой, и Мила подумала, что виной тому был, возможно, не только не дым. – Его предложение совершенно безумно, но я сделаю, как он просит. Наверное, его заставил Вещий Лис.

- Заставил что? – спросила Лилия.

- Подсунуть де Трейси две неправильные формулы с таким расчетом, чтобы он поверил, будто они верные. То же самое он проделает и со Сперанским. Потом, при встрече в храме, мы сделаем вид, что исправляем формулы друг друга, но при этом впишем туда формулу «Ямана». Отчаянный план, но я ему подыграю, - повторила она в третий раз, обретая былую уверенность. – Мила, как поживает Адель? Вы почему-то молчите о ней.

- Она в полном порядке, - ответила Мила, - правда, сильно расстроилась, когда вы не вернулись. Но сейчас ей нравится то, что она делает. Простите, что начала не с нее, Иван Иванович настаивал, чтобы его письмо попало к вам первым. Адель тоже нарисовала для вас послание.