- Дядя Ваня хочет взять пингвинов, а надо взять моего папочку! – выкрикнула Адель.

-Подожди, малышка, - Вещий Лис, не отрываясь, смотрел на Демидова-Ланского. - Иван Иванович, при каких обстоятельствах вы получили новую формулу от Адели?

- Просто увидел. Она ее нарисовала. Я проверил данные трижды и выяснил, что ее слегка измененная формула создает коридор с выходами на два разных архипелага Крозе. На одном из них находится Громов, на другом – как понимаю,«Лавкрафт», а не лагерь для пленных полярников. Не в наших интересах продлевать коридор на второй Крозе.

- Вы уверены, что формулу вам подкинул лже-Павел, а не агент Перехватчик, выступающий на нашей стороне? – поинтересовался доктор Сабурский

- Я не в курсе, кто ее автор, - ответил Иван. – Формула набора составлена не от балды, она рабочая, но результат будет совсем не тот, который планировали. К счастью, мы с Патрисией, благодаря подробным переводам Семенченко и древним текстам из библиотеки Строганова, стали хорошо разбираться в составлении программ для «Черного солнца». Мы уже не бездумно подставляем символы в шаблоны, а сами способны составить эти шаблоны. Мы осознаем, как кодируется Чаша через Зеркало, и что означают части кода.

- Однако «Малиновая формула» выводит мост именно за Барьер? – уточнил Лис.

- Верно. Забарьерный мир «Лавкрафта» – такой же гравитационный сфероид, в какой угодил Громов, но со смещением по одной из координат. «Черное солнце» без особых сложностей пробьет туда ход, разве что затратив чуть больше энергии, что, впрочем, некритично. Критично же то, что разрушая оболочку сразу двух гравитационных сфероидов, мы рискуем устроить локальный апокалипсис. Так проявит себя «падение Барьера», которое гарантированно усилит диффузию. Пойдет серия каскадов, которые способны разрушить Зеркальный лабиринт, если их не притормозить.

- А если притормозить?

- Мне неизвестен подобный механизм, увы.

- За счет чего это произойдет? – спросил Вик.

Демидов-Ланской полез в карман за сигаретами, но, вытащив, передумал и положил пачку на стол перед собой:

- Ты бы назвал это торжеством хаоса. Возможно, загадочные Гималайские Стражи знают, чего именно от нас требуют, и это не ошибка с их стороны. Для меня же их приказ выглядит полным безумием. Взрыв сфероидов, конечно, кардинально закроет вопрос с «Лавкрафтом», но вот справятся ли потом Стражи с диффузионным каскадом невиданного масштаба, я, честно говоря, не уверен. Я с ним не справлюсь совершенно точно.

- Даже с Триадой? – уточнил Кир.

- Ни с ней, ни без нее – вы не представляете, какие силы придут в движение после такой чудовищной попытки. Зеркальный лабиринт наверняка служит многим цивилизациям в качестве универсального средства коммуникации и путешествий, и тот, кто посягнет на его основы, получит метку агрессора с не просчитываемыми последствиями. А если все-таки из-за взрыва сфероидов начнется бесконтрольный каскад, будущее для нас и вовсе не наступит. В том числе и для наших прототипов.

- Стражи справятся с каскадом, иначе бы не просили построить мост к ренегатам, - сказал Вещий Лис. – За тысячелетия своего существования в подземных хранилищах Гималаев накоплено столько фантастических технологий, что хватит на все случаи жизни.

- Вам, конечно, видней, - прокомментировал это Демидов-Ланской.

- Диффузионный каскад поможет нам сформировать мир без «Прозерпины»? – спросил Соловьёв.

- Я бы предпочел не рисковать, - ответил Иван. – Оседлать каскад – это… это слишком безумно. Я не буду над этим работать, даже не просите. Не говоря о том, что у нас просто нет времени на новые расчеты.

- Можно я дорисую мою картинку? – громко спросила Адель. Ей надоело сидеть у Лисицы на коленях.

- Конечно, малышка, иди рисуй, - Лис отпустил ее и обратился ко всем сразу: - Стражи не требуют от людей ничего невозможного, только то, что нам по силам. Их на самом деле очень мало, и всюду они не поспеют, потому и доверяют часть работы простым Хранителям вроде меня. Сейчас они уверены, что я подобрал грамотных специалистов, способных виртуозно провести операцию. Каждый из здесь собравшихся – уникум в своей области, и у вас есть все, чтобы выполнить поручение и ничего не сломать.

- Просто чудесно! – сказал Грач и замолчал.

Молчали и остальные. Вик обнимал за плечи Милу. Его лицо было сосредоточенным. Демидов-Ланской вытащил из пачки сигарету и принялся мять ее пальцами.

- Нужно придумать какую-нибудь ловушку для «Лавкрафта», - подсказал до сих пор не принимавший участия в споре Кир. – Загнать монстров в тупик, где Стражи могли бы заняться ими без помех. А тех, кто все же прорвется к нам, добить с помощью боевого режима Грааля!

- Строить ловушку слишком долго и сложно для гравимагнитных сфероидов, - ответил задумчиво Иван. – Со сфероидами нужно обращаться аккуратно. Однако этих ренегатов можно не выпускать, когда Барьер падет. Специально для них снабдим третью дверь мембраной с фильтром… Да, пожалуй, это решаемо.

- У вас уже есть конкретные разработки? – ухватился за предложение Лис.

- Мы с Патрисией прикидывали кое-что, когда пытались остановить диффузионные изменения личности в рамках проекта «Циклон».

- Когда спасали Грача от… от его проблем?

- Да. Я задумался о том, как неверно отраженные в Зеркальном лабиринте люди влияют на перераспределение энергетических потоков Дарпана Гуны. Володя в итоге справился своими силами, но черновики по фильтрам сохранились. Надо лишь запросить их у «Васьки».

- И как это работает?

- При незапланированной флуктуации мембрана защитит портальный коридор, а фильтр не позволит «Лавкрафту» выбраться. При этом дверь останется проницаемой для Стражей, Милы, Перехватчика – кого угодно, но любой носитель зла, если он действительно злобный монстр, застрянет в импровизированном сите.

- Иван Иванович, мне бы хотелось услышать больше подробностей, - попросил Лис. – Для меня очень важно понимать ход процесса.

- Это потребует от вас специфических знаний.

- А если на пальцах? Мне главное увидеть.

Демидов-Ланской подвигал по столу пачку сигарет и вздохнул:

- На пальцах… Что ж, Имерельская Чаша, когда вырабатывает энергию поля гравитационного магнита, поет…

Грач и Вик, подчиняясь невольным воспоминаниям о божественной музыке, звучавшей в ледяном антарктическом храме, синхронно кивнули. Эта музыка спасла Володю от смерти, залечив его раны, и она же ненадолго воскресила Ги Доберкура...

- Вселенная тоже поет, - продолжил Демидов-Ланской. – Звучит все: от галактик до наших мыслей, а звуки происходят от вибрации суперструн. Вибрация – это волна. В зависимости от частоты звуковых колебаний, уровня громкости, ритма и слаженности, пусть даже мы их не слышим, звуковые волны воздействуют на человека положительно или отрицательно. С помощью звука такие физиологические функции, как пульс, сердечный ритм, дыхание, пищеварение, могут быть скоординированы, и правильно подобранные колебания способны активизировать наши резервы, исцелить или передать творческий импульс. Но точно так же звук может и убить нас, растоптать, лишить разума. Звук – это доктор и палач. А кто такой ваш «Лавкрафт» с точки зрения музыкальной гармонии?

- Кто? – эхом откликнулся заинтересованный Сабурский.

- Это диссонанс! – воскликнул Кир. – Но как его вычленить из общего хора? Он же спрячется в нем...

- Музыка, как ни странно, замечательно описывается математическими формулами, - ответил Демидов-Ланской. – Звуки – это продольные волны, и как любые волны, они изменяются в замкнутом пространстве на некоторую величину. Ее можно рассчитать и даже зафиксировать точки, через которые они проходят, поскольку волны, в силу своих параметров, оказывают влияние на пространство. Даже незначительные изменения уровня мерности пространства, например, человек, вошедший в помещение, наполненное звучащей музыкой, вызывают перераспределение музыкальных волн, пронизывающих данный объём. Если «Лавкрафт» - это диссонанс, то мы вычислим его по вибрациям, по длине его суперструн, и создадим специальный фильтр. Когда мы его включим, «Лавкрафт» застрянет в нем, потому что мембрана с фильтром не пропустит заданную волну независимо от массы вибрирующих объектов.