- Мне кажется, - проговорил Соловьев, - Мухин в своем видении побывал либо на Кергелене, либо на Крозе. Ледяная вода, скалы, крутой каменный берег и слова лже-Павла об Индийском океане… Альбиносы-телепаты, работающие с артефактами, не там ли, случаем, обосновались?

- Не исключено, - согласился генерал, - и я бы вас просил довести эту мысль до сведения всех ваших товарищей. Вдруг кто-то из них вновь перенесется в похожее место, так пусть хоть попробуют определить, где он. Зафиксировать ориентиры.

- Это можно, Виталий Федорович. А что было в сообщении, которое вы получили от Перехватчика в мае?

Лисица усмехнулся:

- Демидов-Ланской все-таки проговорился. Вообще, конечно, он долго терпел.

- Сейчас не время держать ценную информацию под грифом секретно. Иван, считаю, поступил правильно.

- Я разделяю вашу озабоченность, Альберт… Текст послания выглядел как шифровка. Я ее именно так воспринял. То, что донесение было лично составлено Тимуру, сомнению не подлежит, но сказать, что я был озадачен, это ничего не сказать.

- Вы ловко ушли от ответа, Виталий Федорович.

- Желаете услышать дословно? Хорошо. Сначала Тим вставил условную фразу, по которой я понял, что это именно он, что пишет он без принуждения, по собственной воле и что свидетелей этому нет. Вам эту фразу знать необязательно. А вот содержание основной части приведу вам целиком. Итак, там было следующее: «Держите курс на свиней, но не забудьте и про пингвинов, третий спуск справа, будем ждать у подножия гиганта. По возможности прикройте дверь сразу, потому что за нами идет Лавкрафт». Это все. И кстати, ни слова про «Солнечный нож».

- «Курс на свиней, но не забудьте и про пингвинов», - повторил Вик. - Это связано с архипелагом Крозе. В Западной группе островов есть «Les Pinguins», остров Пингвинов. А соседний с ним называется «Les cochons», Свиньи.

- Я не дурней тебя, - проворчал генерал, досадуя, что ему предлагают столь очевидную версию, - и про колонию императорских пингвинов на Крозе я вспомнил, и про потопленный фашистский крейсер «Пингвин», и про первопоселенцев Крозе, пытавшихся организовать свиноферму. Но вспоминать-то можно что угодно, а проверить все эти вещи в параллельном мире – никак. Что там у них такого ценного на пингвинах? Ясно одно: похоже, в конце нам назначили встречу, передали координаты. Но какой-такой Лавкрафт будет пытаться к нам прорваться через портал вслед за нашими людьми, я понятия не имею. Разве что Патрисия даст согласие на серьезный эксперимент с ее дочерью. Или Москалева что-то принесет на хвосте. По-вашему, Альберт, я могу надеяться на конкретную помощь наших доморощенных телепатов? Смотрю, еще и Кирилл Мухин к их когорте примкнуть пытается… Будут у нас, наконец, варианты для информационного обмена?

- Мы тут все в процессе налаживания тесных связей, - дипломатично ответил Соловьев. – Надо потерпеть. В ближайшем будущем у них что-то обязательно получится.

- Тогда поговорим об этом будущем, - сказал Вещий Лис, не теша себя надеждой, что его собеседник пойдет против Патрисии. – Вы обнаружили Русское Зеркало?

Переглянувшись с Чебышевой, слушавшей их диалог по громкой связи, Вик рассказал об эпитафии и возникших в связи с ней соображениях. Лилия дополнила его собственными предположениями.

Разговор стал крутиться вокруг предстоящего визита на плато де Маровоалаво и организации безопасности, и Вик, сочтя, что Лилия вполне способна справиться с этим без его участия, от обсуждения сугубо военных задач отстранился. Он вышел на дощатый помост, ведущий к берегу из бунгало, и, достав обычный телефон, позвонил Белоконеву.

Геннадий звонку обрадовался. У него было много хороших новостей. Выслушав полный восторга отчет о работе в затерянном храме, Соловьев сумел-таки вклиниться и задать вопрос о расследованиях Третьего отдела, в котором Гена состоял.

- Кергелен и Крозе? – по голосу Белоконева чувствовалось, как он хмурится, вспоминая. Ему, как и всякому увлеченному человеку, было сложно быстро переключиться с одного на другое. – Да, с Кергеленом связывали какое-то время поиски артефактов. Вообще, ту тему разрабатывал не я, другой человек, но я тоже столкнулся… Правда, довольно быстро оставил это дело. Зацепок на Кергелене не было никаких, а Крозе и вовсе не0игдн в архивах не упоминался.

- Но какие-то наводки и ассоциации с этими территориями все же были?

- Да ерунда в основном. Кергелен, в середине двадцатого века необитаемый и всеми заброшенный, рассматривался нацистами как перевалочная база для штурма Антарктиды. Они организовали в скалах хранилища провианта, реанимировали древний завод по разделке рыбы, построили метеостанцию и маяк для своих подлодок. «Аненербе» там тоже отметилось, но целилось оно, как мне кажется, все-таки в Землю Королевы Мод. На Кергелене, просто, немного теплее, чем на берегу Антарктиды, вот они и отсиживались там.

- Подожди, про Кергелен ты откуда услышал в первый раз?

- Хм… - Гена откашлялся. – Я перебирал бумаги в трофейном ящике с немецкими документами времен Второй мировой, они по-прежнему находятся под грифом в архиве в Пушкино, и потому копировать я ничего не имел права, только смотреть. Из-за этого дурацкого правила вещественных доказательств и ссылок я тебе представить не смогу, так что не обессудь. Могу ссылаться только по памяти.

- Да и бог с ними, со ссылками. Что ты обнаружил?

- Рапорт одного морского капитана. Кажется, это был фрегаттен-капитан Бернхард Рогге. Я по-немецки читаю со словарем, зацепился взглядом за слова «Антарктида», «Кергелен», «древняя цивилизация»… пошел выяснять, и одна милая девушка, которая там работала… кстати, я обещал ей не упоминать ее имени, потому что…

- Гена! – повысил голос Вик. – Конкретно, что там такого обнаружили в пещере на Кергелене? Мне не нужны подробности про девушку, только про находку.

- Да не было там никакой находки, - ответил Белоконев. – Вспомогательному крейсеру «Атлантис» под командованием Рогге поручалось зайти на Кергелен, встать на якорь в бухте Газел и осмотреть пирамиды, о которых писала в своем путевом дневнике французская исследовательница Луиза Сеген (**). Рогге достиг берегов архипелага летом 1940 года, сразу же после поражения Франции в войне. Нацисты живенько наложили лапу на все их заморские территории и чувствовали себя там как дома. Так что сам факт появления немецких кораблей в территориальных водах Южного океана не удивителен. Немцы уже тогда планировали создание там секретных баз Кригсмарине. «Атлантис» был первым кораблем за многие годы, который появился в бухте Газел – той самой, где бросал якорь «Роланд» капитана де Кергелена, первооткрывателя тех мест. Луиза Сеген плыла вместе с ним. Она лично высаживалась с командой на остров и осматривала его. Вообще, ее судьба удивительна! В ту пору девочке было всего 14 лет, представляете, Вик? Четырнадцать! Конечно, для 18 века это был уже возраст ответственных решений, но Луиза проявила себя не в ведении домашнего хозяйства, а в географических исследованиях. Накануне она сбежала из монастыря, где воспитывалась практически с рождения, с двенадцати лет ее начали готовить к постригу, но стать монашкой не входило в ее планы, поэтому отчаянная девчонка переоделась в мужское платье, добралась до Бреста и устроилась на корабль де Кергелена юнгой…

- Это все ужасно интересно, - вновь прервал Белоконева Вик, - и я бы с удовольствием послушал ее биографию, но мне не хочется отвлекаться от главного. Ты упомянул пирамиды.

- Ну, упомянул, да, - вздохнул Белоконев. – Вот только Рогге написал в рапорте, что не нашел ни пирамид, ни сокровищ минувших цивилизаций, о которых сообщала Луиза. Девушке все пригрезилось. Там были обычные горы, приобретшие причудливую форму из-за выветривания. Рогге также утверждал, что архипелаг вообще не подходит для постоянного базирования: слишком неприветлив. Однако, судя по дальнейшему, командование Рогге не поверило. На Кергелене все-таки устроили базу, и в состав самой первой экспедиции на нее ввели сотрудников «Аненербе».