Шли к Ведмурду с разной потребой: кто о грядущем спрашивал, кто удачи просил, урожая хорошего, детишек здоровых, а иной на тоску-печаль сетовал, никакой работой не убираемые.
Всем помогал волхв: кому травы советовал, чтобы здоровье поправить, о ком-то мольбы Богам возносил, чтобы одарили потомством, а те, кто с кручиной приходил ― особое внимание получали.
Смотрел в других мирах Ведмурд, как задумана Богами судьба вопрошающего, что вплела матушка Макошь в узор его жизни, и давал людям советы, как найти себя, дело по душе освоить и этим данную Богами милость в Яви претворять. Ведь не будет человеку счастья, пока не обретёт он своего дела, от которого сердце радуется и душа поёт. И каждый предмет или действие, что он согласно высшему замыслу создаёт, хранит частичку его души. Люди чувствуют это, и польза многократно увеличивается.
Кому-то волхв советовал обратить внимание на резьбу по дереву, кому-то ― на обработку кожи, другим говорил заняться изготовлением клинков. Многие женщины имели склонность к врачеванию, он направлял их дар, говорил, как развить свои способности. А иной спрашивающий имел такой голос, что соловей заслушается, а душа человека развернётся и к небу полетит при звуках его пения. Такое проявление дара тоже людям необходимо. Забыли они за трудные солнца, как каждому дню радоваться и свет белый славить.
Так и общался Ведмурд с селянами до вечера. А ещё благословлял засеянные поля, просил у Богов для людей добрый урожай, а для этого ― вдоволь солнца и дождей этим летом.
Милослав неотрывно был рядом с дедом, слушал и запоминал. Рада тоже от них не отходила, училась тому, что волхв передавал местным женщинам. Как Богов славить, какие обряды на какую потребу делать, что у Велеса просить, а что у Лады-матушки. Пока не было служителей Велеса на нашей земле, позабыли люди, начали заменять традиции своим собственным разумением. Да не всегда у них хорошо получалось.
Мы же с Демидом и двумя младшими сыновьями зашли в избу знахарки. В избе лежало несколько воинов, которые за это время не смогли обрести здравие. Глубоки были их раны, и тяжело шло исцеление. Хозяйка металась между ними.
А ещё в доме находилась незаметная женщина, которая, если присмотреться, делала очень многое. Готовила пищу, стирала старые повязки, кормила раненых. Посмотрев на неё внимательно, я поняла, что это бывшая прислужница тёмного колдуна, которая своим трудом искупала грехи служения Великому Магу.
Знахарка следила, чтобы не делала та дурного, но я видела, что в мыслях прислужницы не было зла. Хотела она помочь воинам и этим заслужить себе у Богов прощение.
В дальнем углу избы, за шторкой, лежал Белозар. Рядом с ним сидела Велислава. Она была уже на большом сроке и не могла много двигаться и ухаживать за ранеными, заботилась только о муже. Готовила ему пищу, мыла, стирала.
Когда мы заглянули, её лицо озарилось радостью.
– Млада, Демид, ― воскликнула она, ― как я вам рада!
Мы приветствовали её и Белозара. Он все ещё лежал и не мог встать. Поединок с колдуном вытянул из него все жизненные силы, так действовало заклятье, применённое магом: он черпал силы в своём противнике. И выпил их слишком много, поэтому ноги пока не держали воина.
Мне было больно смотреть на брата мужа в таком состоянии. Взгляд Демида тоже был полон переживания. Белозар повернулся к нам, и я заметила ужасающий шрам на его лице, лишивший его глаза и изувечивший щеку и лоб. В моих видениях это было не так страшно.
– Здравствуй, брат, ― обратился он к моему мужу, ― здравствуй, Млада, рад вас видеть. Но не могу встать и поприветствовать, как хотелось бы.
– Мы присядем к тебе, и не надо будет вставать, ― ответила я. ― Наш путь лежит в город на посвящение княжичей, мы решили проведать вас, узнать, когда вы намереваетесь вернуться домой. Цветана с сыном покинули селение и теперь живут в тереме с Доброславом, её дом принадлежит вам. Таково желание княжны.
– Дом, что находится отдельно от общего? ― уточнила Велислава.
В то краткое время, что она жила у нас, они почти не общались с княжной и не ходили друг к другу в гости.
– Да, ― подтвердила я, ― уезжая, Цветана сказала, что передаёт дом вашей семье.
Белозар кивнул. По его застывшему лицу я не смогла понять, как он отнёсся к этой вести.
– Мы пока не можем уехать отсюда, ― с грустью проговорила Велислава, ― для восстановления тела моему Ладо нужны навары, которые делает знахарка по заветам Ведмурда, она творит над ними заговоры, и они придают Белозару сил. Я сама так не смогу. Да и ехать мне сейчас опасно, живот при каждой тряске так болит, что могу сбросить раньше срока.
Я вдруг подумала, что пока радовалась возвращению мужа и проводила дни, отдыхая и наслаждаясь, брат Демида боролся за жизнь в этом угле, в чужом доме. Мне стало стыдно, что я не была рядом и не помогала Велиславе. Пусть мы не могли перевезти их к нам, но я могла быть здесь с ними.
Демид прочитал мои мысли и сжал мне руку, чтобы успокоить. А я закусила губу, чувствуя, что совершила ошибку.
«Каждому своё, ― услышала я внутренне голос бабушки, мы всегда общались с ней так, когда были на расстоянии, ― невозможно нести испытания, выпавшие другому человеку. Боги дали их Белозару с женой неспроста».
– Мы заберём вас, как только ты разрешишься от бремени, ― сказала я, ― находясь в городе, я всегда успею прийти, когда начнутся роды, это здесь недалеко. И как только ты сможешь ехать, двинемся в путь. А пока велю подготовить большую повозку, чтобы положить Белозара и разместить тебя с детьми.
– Но как же лечение? ― спросила Велислава с тревогой. ― Я не смогу заговаривать настои так, как это делает знахарка.
– Я вернусь домой вместе с вами и возьму это на себя, ― сказала я. ― Когда у тебя срок?
– Ещё как минимум две Луны, но там ― как Боги решат, ― ответила женщина. ― Моя матушка всегда раньше двойню рожала.
– Да, всё может быть, ― согласилась я и посмотрела на Белозара, ― я буду приходить и помогать тебе. Боремир был в худшем состоянии, но сейчас здоров.
Брат мужа кивнул. Взглянув на Демида, я поняла, что он хочет поговорить с братом наедине, и мы с Велиславой вышли. Я попросила у неё разрешения погладить её живот. У нас в селении было поверье, что это помогает затяжелеть, а я очень хотела ещё доченьку.
Зайти к сыну у Ведмурда получилось только перед самым отъездом. Весь день волхв провёл во дворе дома знахарки среди селян, они просили его совета и помощи. Очень долго на Северных землях не было мудрых старцев, и люди тянулись к нему. Мой свёкор теперь принадлежал не только нашей семье, но и всем людям, и не мог оставить их.
Когда солнце начало клониться к закату, он наконец смог навестить сына. Белозар был рад отцу: в его присутствии он чувствовал себя лучше.
– Здравствуй, ― сказал воин, приветствуя вошедшего.
– И тебе здравия, ― откликнулся волхв, глядя на него с отеческой заботой.
После этого он откинул покрывало и начал осматривать ноги лежащего мужчины, которые отказывались держать его.
– Ты ведь сам дошёл из терема до этой избы после битвы с колдуном? ― спросил Ведмурд.
– Да, ― ответил Белозар.
– Значит, спина цела, и ноги должны действовать, ― продолжал волхв, ― но ты лежишь целую Луну и не можешь подняться. Что тебе мешает? Ты боишься идти вперёд?
Воин с удивлением слушал отца. Самым большим его желанием было встать на ноги. И вопрос Ведмурда поставил его в тупик. Белозар задумался и под понимающим взглядом волхва начал говорить.
– Моя жизнь многие солнца была посвящена подготовке к борьбе с новым князем, ― начал Белозар, ― я жил тем, чтобы вернуть Цветане то, что полагается ей по рождению, и потом быть рядом с ней… Нет, не в качестве мужа, быть хранителем её жизни. Помочь править, поддержать советом и взглядом, помочь Светозару освоиться на княжеском престоле в нашем граде.
Он помолчал, глядя в узкое окно рядом со своей кроватью.
– Отец, ты помнишь, как наследник успокаивался на моих руках? Лишь рядом со мной или малышкой Радой он замолкал, ― продолжал Белозар, пытаясь улыбнуться, ― княжич вырос у меня на глазах и за столько солнц стал мне больше, чем сыном. А Цветана… Она для меня несбывшаяся мечта, и я всё ещё не могу простить Богов за то, что они не позволили нам пройти свадебный огонь, особенно когда узнал, что Доброславу это было разрешено.
