Что же касается стадии единичных раковых клеток (РК), то не является ли сам факт их появления в очаге хронического воспаления физиологически необходимым? Я думаю, да. Об этом говорит, прежде всего, их повышенная ферментативная активность. РК в большом количестве секретируют во внеклеточное пространство различные коллагеназы, элластазы, активаторы плазминогена, ростовые факторы, иммуномодуляторы, стимуляторы ангиогенеза и т. д., то есть все то, что необходимо для расплавления рубцов, насыщения их капиллярами, привлечения в очаг хронического воспаления макрофагов и других иммунокомпетентных клеток.

Следовательно, имеющиеся данные не позволяют исключить своеобразной санирующей функции самого факта появления в очаге хронического воспаления единичных трансформированных клеток. Мало того, что РК уже достаточно давно не относятся к чужеродным организму, так они еще и могут иметь вполне конкретную патофизиологическую роль в санации очага воспаления. Но это, я подчеркиваю, может быть справедливо только для стадии единичных РК, то есть инициации опухолевого роста.

При разрешении воспаления эти «санитары» становятся уже ненужными организму и разрушаются клетками иммунной системы, активированными на их поверхностные антигены. А вот уж если этого по какой-либо причине не произойдет (об этом подробно в последующих главах), то с данного момента и запускается, по-видимому, тот патофизиологический каскад, который мы и называем опухолевым ростом.

И вот здесь, на этапе развернутого заболевания, мы находим третье применение принципа неуничтожимости бытия в целом и материи в частности. Адаптированный к нашей проблеме закон сохранения и превращения энергии может зазвучать в этой ситуации следующим образом: какие бы процессы и превращения ни происходили в организме человека, общее количество массы и энергии в нем остается неизменным.

Никогда не забуду своего первого впечатления от патанатомического вскрытия молодого человека, погибшего от рака легкого. На секционном столе лежало тело дряхлого старика. Вскрыли грудную клетку – и в ней на фоне практически распавшихся нормальных легких мы обнаружили раковую опухоль. И что самое страшное, так это ее вид! На фоне всеобщего разрушения она выглядела как сочный, розовый поросенок, полный жизненной энергии! Так что же могло произойти с этим молодым и так быстро сгоревшим человеком? Мы можем только предположить, что в какой-то критический момент своей жизни он не проследил за своей противоопухолевой иммунной системой и выпустил «ракового джина» на свободу, а вот уж этот злодей все, что было полезного и нужного ему в организме, перевел в энергию собственного деструктивного роста.

Онкологи давно отнесли прогрессивный патологический катаболизм нормальных тканей и развитие раковой кахексии онкологического больного к важнейшим патогенетическим особенностям канцерогенеза. Нас же сейчас будет интересовать определенная парадоксальность этого процесса, но, правда, вполне объяснимая с позиции закона сохранения и превращения энергии. Давно замечено, что сухопарая старушка значительно медленнее «сгорает» от рака, чем молодая, полная сил и энергии женщина. Также и в эксперименте перевивка рака, саркомы и лейкоза легче осуществляется на молодых животных, чем на старых (Нейман, 1961). Возникает законный вопрос: не зависит ли напрямую сила разрушающей энергии «ракового джина» от исходной «массы здоровья» в теле? По-видимому, это происходит именно так, то есть, чем здоровее и моложе организм онкологического больного, тем больше будет и энергии у развивающейся в нем раковой опухоли. Причем общее количество массы и энергии в теле, согласно рассмотренному закону, остается неизменным, а происходит только перемещение материи из нормальной массы здоровых тканей в патологическую энергию опухолевого роста. По-видимому, отсюда и явная положительная и в то же время внешне парадоксальная связь между ними – чем больше исходного физического здоровья у заболевшего, тем быстрее наступает его смерть от рака. Чего, по всей вероятности, не скажешь про здоровье психическое, когда чем крепче Дух, тем дольше жизнь и лучше результат противоопухолевого лечения (см. параграфы 1.5, 2.4).

Выводы

1. Мир сохраняется лишь благодаря постоянному разрушению самого себя, а изменяется лишь благодаря своей принципиальной стабильности.

2. Организм живого человека также сохраняется лишь благодаря постоянному уничтожению самого себя, причем это касается не только физиологического обмена нормальных клеток, но и разрушения патологических образований, в том числе и микрокарцином.

3. Бытие неуничтожимо, а это значит, что и человеческая душа, как его элемент, при смерти человека не разрушается, а продолжает свое существование, но в другой форме.

4. Жизнь и смерть находятся в состоянии постоянного круговорота, причем последняя рассматривается не как конец и достижение вечного покоя, а как просто некий разрыв непрерывности, за которым рано или поздно следует новая жизнь.

5. Раковая опухоль, как один из элементов человеческого организма, не уничтожается в ничто, а оставляет следствие – противоопухолевую иммунную реакцию; она не возникает из ничего, а всегда имеет определенную причину.

6. Согласно закону сохранения и превращения энергии, общее количество массы и энергии в теле онкологического больного остается неизменным, а происходит только перемещение материи из нормальной массы здоровых тканей в патологическую энергию опухолевого роста.

7. Следовательно, чем исходно здоровее человек физически, тем хуже будет результат его терапии.

8. Обратная ситуация характерна для психической энергии: чем крепче Дух больного, тем дольше его жизнь и лучше результат противоопухолевого лечения (Об этом же говорит и эпиграф книги.)

Древнегреческий мыслитель Зенон Элейский дал, на мой взгляд, очень удачное определение движения бытия как такового: «Движение предполагает акт, в котором желание начала достижимо в цели завершения» (цит. по: Таранов, 1998, с. 506). Развитие же есть частный случай движения, и его современные философы определяют как конкретно направленное, необратимое изменение объекта или просто движение бытия от старого к новому, слева → направо, от простого к сложному.

Я еще раз хочу подчеркнуть, что в отличие от движения, развитие необратимо: через одно и то же состояние все происходит лишь однажды, невозможно, скажем, движение организма от старости к молодости или от смерти к рождению. Развитие, пишет А. Г. Спиркин (2000), «…это двойной процесс: в нем уничтожается старое, и на его месте возникает новое. Между новым и старым есть и сходство, общее (иначе мы имели бы лишь множество не связанных между собой состояний), и различие… и сосуществование, и борьба, и взаимоотрицание, и взаимопереход. Новое возникает в лоне старого, достигая затем уровня несовместимого со старым, и последнее отрицается». Разве все здесь сказанное нельзя применить слово в слово к проблеме развития в организме раковой опухоли? Безусловно, не только можно, но и нужно.

В нашем конкретном случае, канцерогенез – это левостороннее движение от здоровья через болезнь к смерти. Поскольку новое, согласно философской терминологии, это совсем не обязательно что-то более совершенное, иногда это просто иное, не то, что было. Под данной диалектической категорией подразумевается также и то, что стимулирует развитие, а не тормозит его. Раковое новообразование отвечает всем этим критериям полностью, причем и стимулирует прогресс тоже, но только не конкретного человека (он регрессирует и разрушается), а в определенной мере эволюцию всего человечества (см. параграфы 1.9, 1.12 и заключение).

Регресс и прогресс, в принципе, являются двумя сторонами одной и той же «медали» развития. Например, целое (организм онкологического больного) разлагается, а отдельные его элементы (раковые клетки) прогрессивно растут. На другом, популяционном, уровне мы находим пример обратной ситуации, когда деградация и смерть конкретного онкологического больного сопровождает и даже стимулирует прогрессивное развитие человечества.