1. Чувственное стремление – желание.

2. Стремление к бытию.

3. Стремление к временному счастью[9].

Откуда же, братья, стремление берет свое начало и откуда произрастает оно? В чем утверждается оно, и где его корень?

Глаз прельстителен, приятен человеку; отсюда берет свое начало стремление, отсюда произрастает оно, здесь утверждается оно, здесь его корень. Ухо, нос, язык, тело и разум прельстительны, приятны человеку: отсюда берет свое начало стремление, отсюда произрастает оно, здесь утверждается оно, здесь его корень.

Формы, звуки, соки, запахи, осязания и представления (объекты разума) прельстительны, приятны человеку: отсюда берет свое начало стремление, отсюда произрастает оно, здесь утверждается оно, здесь его корень.

Возникающее из соприкосновения глаза, уха, носа, языка, тела и разума (с соответствующими им объектами) сознание прельстительно, приятно человеку: отсюда берет свое начало стремление, отсюда произрастает оно, здесь утверждается оно, здесь его корень.

Возникающее через посредство глаза, носа, уха, языка, тела и разума соприкосновение прельстительно, приятно человеку: отсюда берет свое начало стремление, отсюда произрастает оно, здесь утверждается оно, здесь его корень.

Вызываемые взором, слухом, обонянием, вкусом, осязанием и мышлением чувства прельстительны, приятны человеку: отсюда берет свое начало стремление, отсюда произрастает оно, здесь утверждается оно, здесь его корень.

Восприятие и представление форм, звуков, запахов, соков, осязаний и мыслей прельстительны, приятны человеку: отсюда берет свое начало стремление, отсюда произрастает оно, здесь утверждается оно, здесь его корень.

Стремление к формам, звукам, запахам, сокам, осязаниям и мыслям прельстительно, приятно человеку: отсюда берет свое начало стремление, отсюда произрастает оно, здесь утверждается оно, здесь его корень.

Суждение и размышление над формами, звуками, запахами, соками, осязаниями и представлениями прельстительны, приятны человеку: отсюда берет свое начало стремление, отсюда произрастает оно, здесь утверждается оно, здесь его корень.

Так, братья, всяк видит глазом форму[10], слышит ухом звук, обоняет носом запах, пробует языком сок, осязает телом прикосновение, познает разумом представление. И если форма, звук, запах, сок, телесное прикосновение или представление приятны, то человека охватывает вожделение, а если неприятны, то – отвращение.

Какое бы чувство (vedana) человек при этом ни испытывал, блаженное чувство, удручающее чувство или безразличное чувство, он одобряет это чувство, следует ему, прилепляется к нему. И в то время, как он одобряет чувство, следует ему, применяется к нему, произрастает в человеке влечение, но влечение к чувствам: это – тяга к бытию (upodanam); тяга к бытию производит процесс бытия (bhavo), последний же вызывает рождение (jati); рождение обусловливает старость и смерть, горе, печаль, страдание, воздыхание и отчаяние. Так и совершается вся полнота страдания.

Вот что, братья, называется священной истиной о происхождении страданий.

Воистину, принужденные алчным стремлением, обольщенные алчным стремлением, побуждаемые алчным стремлением, но на деле только из суетности, спорят короли с королями, князья с князьями, жрецы со жрецами, граждане с гражданами, спорит мать с сыном, сын с матерью, отец с сыном, сын с отцом, спорит брат с братом, брат с сестрою, сестра с братом, друг с другом. Так, в пылу раздора, брани и спора идут они один на другого с кулаками, камнями, палками и мечами. И так спешат они навстречу смерти или смертельной боли. Такова, братья, беда алчного стремления, видимая цепь страданий, алчным стремлением порожденная, стремлением сохраненная, стремлением ко злу обусловленная.

И потом, еще вот что, братья: принужденные алчным стремлением, обольщенные алчным стремлением, побуждаемые алчным стремлением, но на деле только из суетности, они нарушают договоры, грабят чужое добро, крадут, обманывают, насилуют честных женщин. Тогда их владыки заставляют хватать их и подвергать различным наказаниям: бичеванию, ударам палок или розог, отсечению руки, отсечению ноги или же отсечению руки и ноги, растерзанию собаками, сажанию на кол, обезглавлению. Так спешат они навстречу смерти или смертельной боли. Но такова, братья, беда от алчного стремления, видимая цепь страданий, алчным стремлением порожденная, стремлением сохраненная, стремлением ко злу обусловленная.

И потом, еще вот что, братья: принужденные алчным стремлением, обольщенные алчным стремлением, побуждаемые алчным стремлением, а на деле только из суетности, блуждают они в делах своих по пути неправедному; блуждают они в словах своих по пути неправедному, блуждают они в мыслях своих по пути неправедному. И делами на пути неправедном, и словами на пути неправедном, и мыслями на пути неправедном низвергаются они при разложении тела после смерти во тьму и несчастье, ибо сказано: «Ни в царстве воздуха, ни в глубине морской, ни на высотах гор и вообще нигде в мире не найдется места, где ты был бы свободен от своего дурного дела». Но такова, братья, беда от алчного стремления, скрытая цепь страданий, алчным стремлением порожденная, стремлением сохраненная, стремлением ко злу обусловленная.

Будет некогда день, братья, и великое всемирное море иссякнет, иссохнет, его больше не будет. Но воистину говорю вам, братья, не будет конца страданию погруженных в ослепление существ, которые, будучи охвачены стремлением (tanha), идут навстречу все новым и новым воплощениям, спешат вперед по бесконечному круговороту возрождений.

Будет некогда день, братья, и мощная земля будет пожрана огнем, придет к концу, ее не будет больше. Но, воистину говорю вам, братья, – не будет конца страданию погруженных в ослепление существ, которые, будучи охвачены стремлением, идут навстречу все новым и новым воплощениям, спешат вперед по бесконечному круговороту возрождений.

Что есть, братья, священная истина об уничтожении страдания?

Она есть совершенное пресечение, отвержение, изгнание стремления (tanha), освобождение и разрешение от него.

Как же, братья, доходит стремление до исчезновения? Чем отрешаются от него? Вместе со всем тем, что есть на свете прельстительного и приятного, доходит стремление до исчезновения, вместе с отрешением от всего такого отрешаются и от него.

И отрешенные от чувственного стремления, отрешенные от стремления к бытию никогда, братья, не возвращаются вспять, никогда не вступают вновь в бывание, ибо через совершенное пресечение этих стремлений уничтожается привязанность к бытию (upоdanam); с уничтожением привязанности к бытию уничтожается процесс бытия; с уничтожением процесса бытия уничтожается рождение; вследствие же не-бывания-рождения уничтожаются старость и смерть, воздыхание, страдание, горе и отчаяние. Так сокрушается и вся полнота страдания. Это, братья, и называется священной истиной об уничтожении страдания.

Вот что есть истина, вот что выше всего, это – уничтожение всякого различия пяти видов бытия (sankhara), отрешение от всякой формы бывания, уничтожение стремления, отвращение от алчности, уничтожение и пресечение заблуждения (nibbanam). Ибо воспламененные алчностью (lobho), о, братья, отравленные ненавистью (dozo), отупелые от заблуждений (moho), побежденные, связанные духом, вы думаете о своем вреде, думаете о чужом вреде, думаете о взаимном вреде, ощущаете душевные страдания и муки. Но когда заблуждение, ненависть, алчность уничтожены, вы не думаете ни о собственном вреде, ни о чужом вреде, ни о взаимном вреде, не ощущаете никакого душевного страдания и муки. Итак, братья, пресечение заблуждений (nibbanam) и в здешнем бытии, не только в будущем, явно притягательно и привлекательно, понятно, для мудрых.