У нас с Марселем был секс… Яркий, жаркий… Фееричный просто! Не знаю, сколько раз было. По ощущениям, очень много…

После свадьбы он просто исчез, не оставив даже номера телефона.

А я, словно влюбленная дурочка, начала его искать и принялась ждать Марселя в аэропорту, желая встретить его. Всего один раз удалось застать его у выхода из здания. К тому времени весь персонал уже знал, что я ждала только Его – Марселя.

Он жестко спустил меня с небес на землю.

Во-первых, был в обществе длинноногой стюардессы и держал ее за попку.

Пилот и стюардесса, банальнее не придумаешь… Им не терпелось оказаться в гостинице и переспать. Несмотря на присутствие другой дамочки, я бросилась к нему навстречу, со словами:

– Марсель, я долго ждала тебя! Нам нужно поговорить.

– Долго ждала? – уточнил лениво, почему-то улыбаясь не мне, а той белобрысой стюардессе.

– Очень долго! Все рейсы встречала.

– Как Хатико?

– Что…

– Послушай, Алина.

– Елена!

– Неважно. Я с тобой переспал, потому что на деревенском варианте свадьбы моего друга ты была самой симпатичной! Кроме того, я просто был обязан переспать с подружкой невесты. Но ждать меня не стоит и не нужно обивать пороги аэропорта в надежде на встречу. Я не намерен продолжать отношения. Деревенский вариант Хатико – не для меня. Я предпочитаю других девушек, и прямо сейчас одна из них пленила мое сердце навеки! – пылко сказал он и парочка жарко поцеловалась.

Мое сердце было разбито.

Встречаться с Марселем я больше не пробовала. Но всякий раз, когда речь заходила о самолетах, я вспоминала его, даже не представляя, что именно он станет моим первым клиентом.

Символично… Он первый, в кого я была влюблена так долго. И первый, кто переспит с новой версией меня – продажной Элли.

– Ты не сосешь, значит, – задумчиво говорит Марсель, возвращая меня в реальность. – Не сосешь вообще или это входит в отдельный прайс?

– Я пока не готова обсуждать расширение прайса.

– Анал есть в твоем прайсе?

Я отрицательно качаю головой. Марсель залпом выпивает бокал шампанского.

– Минет не делаешь, от анала отказываешься. Остается только скучная классика. Скажи, если ты не продаешь другие услуги, за что я отвалил кучу денег? – спрашивает немного раздраженно.

Приподнявшись, я приближаюсь к его уху, шепча едва слышно:

– Ты заказал девушку из категории «Чужие жены», то есть не просто безымянную девочку-студентку, решившую продать свою писю всем, кто захочет ей привсунуть из-за смазливой мордашки. Таких и на улице полно, даже искать не нужно. Наверное, Марго тебе объяснила, что в выбранную тобой категорию входят девушки от двадцати пяти до тридцати пяти. Все исключительно жены состоятельных, видных и влиятельных мужчин. Ухоженные, красивые, состоявшиеся, умеющие поддержать беседу и не упасть в грязь лицом. Ты платишь не только за секс. Ты платишь за фантазию оттрахать чужую жену, представляя при этом, как делаешь важного человека рогоносцем, и…

Я опускаю ладонь на его ширинку, чуть-чуть пробежавшись по ней пальчиками.

Там железо.

– И судя по всему, тебя это сильно возбуждает…

– Обычный стояк! Ничего особенного! – фыркает Марсель, отбросив в сторону мою руку. – Поужинаем?

– Разумеется.

Я планирую пересесть обратно, но Марсель шлепает ладонь на мое бедро.

– Здесь будешь сидеть. Рядом.

Говорит так, словно к собаке обращается.

Бесит! Его высокомерная манера общения раздражает меня за миг. Благоразумие улетучивается… Сколько я ни тренировала выдержку рядом с Тетериным, чтобы не сболтнуть глупости на званых вечерах, сейчас все эти тренировки забываются!

Ничего не срабатывает.

Дыхательные практики, мысленное выстраивание границ…

Все эти приемчики рушатся, стоит только Марселю посмотреть на меня таким взглядом «чего я в тебе не видел, если ты мне на сеновале отсасывала…»

Кстати, я очень-очень сильно надеюсь, что в прошлом его мажорский великолепный зад кололся и чесался на следующий день после наших забав среди ароматного подсушенного сена.

Как же хочется сейчас домой, к родителям. В деревню! Мамочки, как хочется вернуться в то время, где самой большой моей проблемой были слухи, что «Ленка Шатохина уже не девочка».

Так сладко помечтать и представить, будто кроме этой проблемы нет ни одной! Ох, я бы тогда порхала, как бабочка, трудилась, как пчелка…

Но даже помечтать и забыться на миг не выходит. Потому что рядом сидит этот мерзавец и хмыкает.

Нет, он не всегда хмыкает. Ничего подобного!

Просто в каждом его серо-стальном взгляде вырисовывается ухмылка!

Пронизывающая, отрезвляющая ухмылка со снисхождением.

Марсель посмеивается и даже покачивает указательным пальцем, грозя мне перед лицом.

– Ай-яй-яй, Лена, ты совсем-совсем не пытаешься мне понравиться! Нехорошо!

Не выдержав, я пытаюсь его куснуть!

Выбесил за миг.

Ловлю ртом его палец и чуть-чуть клацаю зубами!

Место даме из светского общества вновь уступает знакомая и языкастая Ленка, которая за словом в карман не полезет.

– Кусачая! – шипит Марсель, немного тряханув рукой с пострадавшим пальцем.

Кажется, совсем немного куснула на приливе адреналина. Но след остался! Еще какой…

– Веди себя прилично.

– Покормить тебя с вилочки? Или слюнявчик прицепить?! – спрашиваю с ядовитой улыбкой.

– У тебя капает, – отвечает, не сводя в меня взгляда.

– У меня? Нет, что ты. Это ты слюной подол моего платья залил.

– Яд капает. Гюрза. Впустую тратишь! У меня противоядие против мелких выебистых сучек, несозревших гадючек и… глупеньких шлюшек! – добавляет с очаровательной улыбкой.

Как можно говорить пакости и при этом так соблазнительно улыбаться, словно предлагает мне руку и сердце.

Обезоруживает и сражает наповал одним предложением.

Убила бы… На месте!

Вилку в глаз, каблук в ногу!

Или лучше вилку в ногу и каблуком ему в пах!

Побольнее!

– Вон там, – кивает за плечо.

– Что?

– Вон там оставь зачатки своей гордости и просто делай ту работу, ради которой ты сюда пришла. То есть доставлять удовольствие. Мне, – говорит с интонацией короля!

– Я могу отказаться.

– Можешь, но если ты не дурочка и знаешь, как устроен этот бизнес, то должна понимать, что, отказавшись, ты окажешься в кабале у Марго! Шатохина, а Шатохина?

– Тетерина.

– Да посрать! Для меня ты всегда останешься Шатохиной, которую я на сеновале пялил! – подмигивает. – Ты же не настолько глупа, чтобы думать, будто Марго – долбаная святая Мать Тереза и помогает исключительно из благих побуждений?

– Она не была святой.

– Разумеется, твоя сутенерша не святая!

– Моя… – осекаюсь. – Все не так! И я не про Марго, а про Мать Терезу. Ее облик далек от облика святой… Просто устоявшееся выражение.

– Тем более. Подкованная в одном и просто до ужаса глупа в другом! Ай-яй-яй, Шатохина! Простушкой была, простушкой и осталась! Через твой напускной лоск простотой несет…

В висках стучит.

Ненависть к этому привлекательному мужчине переходит все допустимые границы!

Больше всего бесит, что в чем-то он прав. Я не могу себе позволить взвалить на свои плечи плюс один должок! Тем более быть должной управляющей сомнительным бизнесом! Явно у Марго связи немалые…

Эх, Ленка-Ленка… Тяжело верить в сказки, когда тебе уже не пятнадцать, не девятнадцать и даже не привлекательные двадцать пять! До тридцати еще почти три года. Но эти три года оседают вязким опытом на зубах.

Марсель прав.

Никуда я не уйду.

Не факт, что останусь в этом бизнесе. Ведь, по сути, сегодня я должна показать себя на все сто, чтобы Марго захотела иметь со мной дело и дальше.

Но загадывать наперед не получается.

Мне бы только пережить этот вечер и никого не убить. Случайно. Нет, все-таки намеренно…