Только теперь эта винтовка была почти двух с половиной метров длинной, ложе из цельного куска черного дерева, казалось давно сгнившим, покрытым многочисленными бороздами. А ствол плавно переходил в лезвие штыка.

И общей во всей этой картине были лица. Вернее, черепа странной жуткой четверки. Там, где раньше были темные провалы глазниц, теперь бушевало синее пламя, которое смотрело прямо в душу. Стоило кому-то из них разомкнуть челюсти, как пламя сразу вырывалось наружу обжигающе-холодным дыханием.

И посреди этой жуткой картины еще более нелепо смотрелась чистая, ухоженная девушка с нежной гладкой кожей, синими глазами и черными распущенными волосами. Внешне она ничем не напоминала странных полумертвых скелетов. Обычная и весьма привлекательная девушка.

Вся кровь, покрывавшая ее до этого, куда-то исчезла вместе с одеждами новичка. Слипшиеся волосы превратились в шикарную прическу, отдельными прядями торчащую из-под ковбойской шляпы.

Кожаные штаны хорошо сидели на округлых бедрах. На поясе было несколько кармашков под карты, кобура под револьвер и ножны под холодное оружие. Упругую, хорошо очерченную грудь, помимо обтягивающего топика сейчас пережимали многочисленные ремни и крепежи.

А когда Анди облегченно потянулась, демонстрируя довольно сексуальные изгибы тела, я чуть слюной не подавился, честно. Затем она присела на соседнюю плиту и игриво уставилась на меня, подперев подбородок ладошкой. На ее руках я разглядел множество татуировок. Тут была змея как на рубашке карт судьбы, но остальные рисунки были больше какой-то оккультной тематики. Черепа, кресты и все такое. Мрачновато, но сделано крайне искусно и с вниманием к деталям.

Лицо у нее было миленьким, я бы даже сказал по-детски озорным, пухлые губки, маленький носик, непослушные пряди, которые она постоянно сдувала. Только вот в огромных синих глазах плескалось какая-то странная смесь эмоций, которые я никак не мог прочитать.

Встреть я ее на улице в моем прежнем, нормальном мире, то решил бы, что передо мной вполне обычная, довольно веселая и жизнерадостная девушка, любящая тусить, пить, есть, пробовать все новое и необычное. С немного нетипичным характером, переменчивым настроением, большими мечтами и импульсивными желаниями. С такой будет весело провести время, попутешествовать, поговорить, помечтать, разбавляя это все горячим сексом в самых неожиданных местах в самое разное время. А потом разойтись, спокойно и буднично, потому что таким как она не интересна стабильность. Им всегда нужно знать, что находится за облаками, за горизонтом или по ту сторону бесконечного океана. А не то, что есть под боком, что было тут вчера и обязательно будет завтра.

Я бы с уверенностью сказал именно так, загляни я в эти большие синие глаза в том мире. И до того, как увидел бы эту подтянутую, но все же миниатюрную фигурку залитую с головы до пят кровью. До того, как услышал бы ее короткие отрывистые приказы. До того, как понял бы, какие мистические чудовища беспрекословно ей подчиняются.

А сейчас я смотрел на это улыбающееся личико и просто не знал, что думать. Единственная мысль была — почему от нее пахнет медом и корицей? Этот запах был очень приятным, но еще больше заставлял усомниться в своей разумности.

— Что, симпатяжка, — усмехнулась девушка. — Увидел и сразу влюбился? А в кровавых тонах, я тебе, значит, не нравилась? Как морщился-то, а сейчас слюни пускаешь.

— Не морщился, — произнес я с улыбкой. Я слишком хорошо разбираюсь в чужих лицах и прекрасно умею контролировать свое, в этом я уверен. — Но удивлен, признаю. Впечатляющее преображение.

— Хах, — вздернула она носик. На вид ей было чуть больше двадцати, поведение скачет от восьмилетней девочки до сорокалетней, умудренной жизнью женщины. — Это ты еще не видел нас в боевой ипостаси. Вот когда Корона врубает ульту, тогда да. Ладно, не важно. Расклад у нас с тобой такой. Нас пятеро, значит я и моя длань должны тебе четыре жизни, чтобы было честно. Наруч не убил тебя, это одна жизнь. Я спасла тебя от гончей, это два…

— В каком смысле спасла? — удивился я. — Это был мой фамильяр.

— Это часть её своры, — она выделила слово «её», будто бы это все объясняло. — А ты служишь Амодешу, так еще и морил бедняжку голодом, — сделала плаксивое лицо Анди. — В общем, таймер почти истек, она и так перестала тебя слушаться. И поверь, ближе к концу, сама бы перегрызла тебе глотку. Не стоит держать питомцев голодными.

Я сглотнул, потому что либо девушка говорила чистую правду, либо сама беззаветно верила в сказанное. И что-то мне подсказывает, что она разбирается в демонических псах куда лучше меня. Я бросил взгляд на гончую и только сейчас понял, что она тоже изменилась.

Теперь пес был похож на остальных подчиненных Анди. Лишился мяса, зато оброс кожей. Обзавелся огненным дыханием и синим пламенем в глазницах. Только вот меньше он от этого преображения не стал, кажется даже наоборот, немного раздался. Ну, хоть перестанет повсюду размазывать свою же кровь.

— То есть два, — задумчиво продолжила загибать пальчики девушка. — Осталось две.

— Три, — поправил я, — Вас же пятеро.

— Какой ты заботливый, — потрепала она меня за щеку, а я отметил, что у нее на удивление теплые и приятные прикосновения. А щека через пару лет перестанет болеть. — Но за меня не переживай, я и без подачек Амодеша неплохо себя в чертогах чувствую.

— Тогда старик, — кивнул я в сторону гитариста. — Оставьте его в покое.

— Вот оно как, — задумчиво склонила голову Анди, разглядывая безучастного мужчину. — Амодеш не приветствует доброту.

— Тебе-то откуда знать? — улыбнулся я.

— Туше, — кивнула она. — Тебе виднее, последователь. Тогда буду должна тебе одну жизнь. Амодеш свидетель, если никто из моей длани не погибнет в чертогах, то он может стребовать плату. Так что, если волею твоего господина мы пересечемся еще раз, то я тебя не убью.

— Буду рад снова увидеться, — кивнул я, потому что это была правда. А искренность в общении с женщинами всегда работает лучше любых уловок и манипуляций, поверьте, уж я-то знаю.

— Я Андия, — тепло улыбнулась девушка, стрельнув глазками.

— Девиант, — протянул я руку. Не совсем правильно по этикету предлагать девушке рукопожатие, но результат всегда дает много информации.

— Рада была познакомиться, — протянула она свою ладошку, отчего у меня отчетливо хрустнули пальцы. Силищи в этом хрупком теле неимоверное количество. И тем не менее, на рукопожатие ответила. — Надеюсь, Девиант, ты выберешься. И если ты и впрямь принес мне удачу, то с меня выпивка в Вавилоне.

— Покажешь достопримечательности вашего чудесного города?

— И не только города, — хитро улыбнулась она. — Если цели совпадут.

— А иначе, какой вообще смысл? — ответил улыбкой я.

— Твоя колода, — протянул мне пачку Наруч, чуть ли не в лицо ткнув ею.

— И совет на будущее, — произнес Корона. — Продай хаотическую колоду первому же торговцу. Шуту не стоит взывать к силе Баронов.

Это была отсылка на моего покровителя? Мол, последователям бога веселья не стоит лезть в драку? Тем не менее, Корона, в отличие от Наруча, ничего плохого мне не сделал, так что совет я запомнил.

— Это компенсация за твои карты, — Андия протянула мне револьвер, точно такой же восьмиствол, как и у Наруча. В это превратился мой пистолет? — Теперь это эпический артефакт, четвертый ранг. Стоит дороже всей твоей колоды.

— Не жирно ли случаю?

— Нет, — спокойно ответила девушка. — Ведь без карты это просто кусок металла.

Я по-новому взглянул на оружие и попытался обуздать нахлынувшие эмоции. Восторг, трепет, а затем и паника. Меня уже несколько раз пытались убить за мою бесполезную колоду. Что же теперь они сделают за оружие четвертого ранга?

Ведь тот мудак с моим щитом теперь увидит изменившееся описание карты. Четвертый ранг, я даже не представляю, кого надо грохнуть в чертогах, чтобы получить такой. Ну, помимо того, что грохнуть теперь можно меня.