Кай поднялся, но Эби схватила его за руку, прося остаться. Ей было страшно, а одиночество усиливало страхи стократно.

– Не могу, – ответил парень. От него пахло лекарствами, как когда бывает, заходишь в больницу и ощущаешь болезнь, стиранные чистые простыни и антисептики. – Мне надо как-то успокоить этих двоих. Они кричат, потому что им тоже страшно. А ты не бойся. Смелые дети получают конфеты.

– Я получаю только фантики, – хмыкнула девушка.

– Их можно коллекционировать, – Кай пожал плечами и двинулся в сторону коридора, а перед тем, как закрыть дверь, обернулся. – Спи спокойно, принцесса.

Эби вздохнула и обняла плюшевого медвежонка.

Она жила в одном из самых опасных районов, дружила с киллерами, видела смерть в глаза, но при этом, иногда ей хотелось быть просто ребенком. Пусть и в семнадцать лет.

***

Первое, что я помню, была буква «К». Я рисовал ее повсюду, словно показывая миру, что я здесь, я существую. Буквы превращались в узоры, что проникали мне под кожу и водили там хороводы, напевая мне перед сном. Я рисовал на ладонях вселенную и показывал их траве и небу, деревьям и воде. Они всегда откликались. Они повторяли мое имя. Я был счастлив, выдыхая одновременно с ветрами, вырисовывая пальцем по венам одновременно с молниями, считая родинки одновременно со звездами. А потом у меня все отобрали и куда-то долго везли. Мой мир померк. И противостоя ему, я осмелился поднять взгляд, встретившись с людьми. Они были злые. Они были беспощадные. Мне было страшно. Я боялся заразиться их темнотой прежде, чем сумел бы сбежать оттуда. Они усердно стирали с моих ладоней слова, до крови, до черной дыры, уходя все в глубь, своими мерзкими голосами разрезая мою кожу.

Я терпел и ждал.

Я хуже других в том, что мне дается лучше всего.

За этот дар я чувствую себя благословленным.

Наша маленькая группа была и будет до конца

Smells like teen spirit – Nirvana

– А то придет серенький волчок и укусит за бочок, – пропела старуха.

– Я не переживу это пророчество, – угрюмо подумал Один

Американские боги – Нил Гейман

Открыв глаза, Эби прищурилась и часто заморгала. Без десяти девять утра. Часы были прибиты к потолку. Прямо так, гвоздем, в основание цифры двенадцать, так, что стекло пошло трещинами и в итоге выпало. Часам такое положение никак не мешало работать. Правда, стрелки пришлось укоротить, чтобы они не задевали гвоздь.

Вчерашние события возникали как вспышки воспоминаний. Увольнение, бег, кошмар, Рагнар с Закари в новостях. Эби открыла шкаф и вытащив первое, что попалось – это оказалась черная толстовка с надписью «все вокруг идиоты» – надела на свое худое тело. Прямо так, на футболку, все еще пахнущую томным, тяжелым сном.

Утром в квартире всегда стояла тишина. Тени (как они называли себя, но об этом чуть позже) бодрствовали вечером и по ночам, и в основном все поголовно были совами, кроме…

Эби открыла дверь в комнату Дерека и та отозвалась грустным скрипом – хозяина не было. Аккуратно заправленная кровать. Книги на полках, сложенные корешок к корешку, словно верные солдаты, охраняющие истории. Эби порой заставала Рагнара за чтением. «Граф Монте-Кристо», «Аэропорт» и «Изгои». И ни одна из них никогда не выглядела потрепанной.

Из-за распахнутой двери приоткрылось окно и потянуло холодом. Сквозняк поднял края желтоватых листов на столе и поигрался с ними. Дерек читал старые газеты. Вернее, он любил вырезать из них новости и прикреплять к стене рядом с кроватью. Можно было лежать и часами рассматривать картинки, смеясь с особо причудливых заголовков.

Эби вздохнула, ощущая глубокую тоску и закрыла дверь, прислонившись к ней лбом. Боковое зрение выхватило телефон в углу квартиры. Тот молчал. Эби отвернулась.

Вдруг на кухне послышался шум, и девушка медленно прошла вперед, выглядывая из коридора.

Утренняя тень обрамляла мускулистое тело, запертое в рубашке и помятых штанах. Мужчина налил себе в стакан горячей воды и осторожно отхлебнул, поворачиваясь и встречаясь взглядом с Эби. Та уже летела в объятия:

– Рагнар! Вы вернулись!

Его спина была мокрая и холодная, как бывает после душа, когда хочется побыстрее надеть чистую одежду.

– Хэй, тише… – Дерек поднял руку, убрав стакан и неловко проведя ладонью по волосам девушки, похлопал ее по спине.

Эби отстранилась и посмотрела Рагнару в глаза. Они были уставшие, как после тяжелых суток работы. На щеке небрежной стрелой красовалась ссадина:

– Надо обработать. Можешь схлопотать заражение.

Дерек вздохнул и вяло улыбнулся, положив тяжелые руки девушке на плечи. Он был самым взрослым из их группы. С бородой. Лидер. Он имел привычку говорить коротко и по делу, а его голос был глубокий с хрипотцой, вселяющий надежду:

– Я в порядке. Обработал раны спиртом. Никакого заражения.

Эби кивнула, немного успокоившись:

– Когда вы вернулись?

– Около четырех утра. Не стал будить. Дал Закари время отдохнуть, но он сразу рванул на чердак.

– И сам ты тоже не спал.

– Не было желания.

– Что произошло? – Эби стала кусать губы, сделав шаг назад и сев на стул, давая Рагнару немного пространства. Дерек допил воду в стакане. – Вас засекли. Крутили по телеку ночью. Всю неделю будут показывать и разошлют Свету ваши фото. Видел?

– Мне незачем смотреть. Эй, и тебе не стоит. Они делают из нас врагов народа, – Дерек нахмурился и покачал головой. – Это не входило в мои планы.

– Да? Может уже поделишься, что ты там захотел провернуть втихаря? – Эби раздражало, когда от нее что-то скрывали. Как относительно недавнюю и последнюю участницу банды, ее частенько не брали в расчет. Она хотела быть наравне со всеми. – А если бы вас поймали? Или вам бы понадобилась помощь? М? С остальными ты не считаешься?

– Я не… Это было опасно, я не хотел вас в это втягивать.

– А Закари, значит, решил? И теперь вас считают врагами народа, просто потрясающе…

Рагнар провел ладонью по своей отросшей бороде и взглянул на девушку своим извиняющимся взглядом. Она взмахнула руками и отвернулась:

– Только не смотри на меня так. Нет.

– Эби. – Дерек сунул руки в карманы штанов и облокотился на раковину. Солнце играло с его зрачками, делая их невообразимо красивыми. Голубые с зеленоватым оттенком. Такие, которым хочешь доверять. – Я бы тебе обязательно рассказал. Всем вам… Настают опасные времена и теперь осторожность превыше всего.

Эби кивнула, опустив взгляд и задумавшись. Больше всего ее обижал тот факт, что на дело Рагнар взял Закари, а не ее. Принц Персии был всего на два года старше девушки, но имел в себе столько дерзости и самомнения, что своим характером больше походил на тинейджера, у которого задержался период отрицания. Эби считала себя более зрелой.

– Я хочу объясниться перед вами. Есть некоторые вещи, которые всем стоит знать.

– Собрание?

– Да.

Эби провела рукой по волосам, кое-как собрав их в хвост и предупредила:

– Ви и Табаки будишь сам, слушать их крики не самое приятное занятие. А я, так уж и быть, схожу за птичьим принцем.

Дерек улыбнулся и хмыкнул:

– Ладно. Чувствую, мне нельзя тебе сейчас отказывать.

– Лучше не надо, – девушка засмеялась и двинулась к лестничной клетке, как остановилась и обернулась. – Дерек, я рада, что вы вернулись.

Он кивнул.

***

Закари всегда предпочитал общение с людьми – голубям. В Принце жило сострадание, особое птичье, которое совершенно не распространялось на остальных. Зак был дерзок, остр и невообразимо обворожителен, словно танец с кинжалами.

Его всегда было трудно понять и с каких-то пор, все перестали это делать. Ребенок, который хотел казаться плохим, крича об этом всему миру и оставшийся неуслышанным. Это была необузданная дикость и свобода. Эби считала его своим единственным и самым главным соперником. Это была тихая и вежливая война.