– А что вы с ними делаете? – полюбопытствовал мой муж.

– Да черт его знает! Просто лежат и все. Выбросить жалко и хранить негде, как тот чемодан без ручек. – хозяин дома открыл бутылку пива и начал разливать мужчинам по стаканам.

В это время во дворе раздался гудок машины, извещающий о приезде еще нескольких друзей. Мы высыпали во двор с криками «ура!», «наконец-то» и «привет». Маленький желтенький «жучок» Фольцваген оказался довольно вместительным, из него вышло четыре человека: мой главред и по совместительству подруга, Наташа, ее муж Женя, сестра Тома и племяшка Катя.

– Господи, как вы там все поместились? – удивилась я. Мне-то казалось, что там всего два места.

– А вот такой фокус. – сказал Женя, – Ну, где тут кормят? Где моя колбаска?

– Да подожди ты со своей колбаской! – на лету оборвала его Наташа, Женина жена. – Посмотри, какие павлины! Давай их сфотографируем.

– Не выйдет, – сообщила я. – Я уже пыталась. Сплошные фантомы на фотках выходят. Они какие-то заколдованные.

Но Наташа мне не поверила и добрых двадцать минут честно гонялась за павлинами, вооружившись фотоаппаратом. Павлины в кадр никак не давались.

– Хочу кушать! – провозгласил Женя. – Вы меня голодом с самого утра морите. Ну, что за жизнь такая тяжелая! Я вас сейчас вместе с павлинами съем!

Последний окрик подействовал на Наташу и, видимо испугавшись за жизнь экзотических крикунов, она спрятала фотоаппарат. Через пять минут все засуетились вокруг стола:

– Ой, извините, у меня бокалы для вина не все одинаковые, – стала извиняться Варвара.

– Да ты что! Мы тебе никогда этого не простим! – отозвалась Валентина.

– Все! Уходим, ребята. Тут бокалы разные, – призвал к восстанию Глеб.

– Будто бы мы никогда из чашек коньяк не пили, – заявил бывший цирковой наездник и трюкач Коля и решительно взял разномастные бокалы, чтобы налить вино девочкам и пиво мальчикам.

– Главное – компания хорошая, а из чего пить не важно. Хоть из тарелок, – поддержала я хозяйский порыв.

– Конечно! – подтвердила Валя. – А знаете, когда я вышла замуж за Ролфа, мы были так заняты обустройством нашей жизни, моей адаптацией в Австралии и прочими делами, что целый год у нас не было ни капли алкоголя в доме. Тут пришло Рождество и Ролф принес бутылку портвейна. Я так обрадовалась! Говорю ему, “Давай выпьем!”, а он мне в ответ, “Мы не можем.” Как так не можем? Почему не можем? По религиозным убеждениям? Но Ролф, хоть и католик, не соблюдает никаких постов и прочих правил. По австралийским традициям что ли? Тоже нет. А почему же мы не можем выпить? “Ты болен или в плохом настроении?”, спрашиваю. А Ролф мне в ответ, “Мы не можем выпить портвейн, потому что у нас нет для него специальных бокалов! ”

Тут все разразились смехом. Ну и причина!

– Тяжело на свете негритенку Пете, – сквозь смех кукарекнула я и мой кукарек отдаленно напомнил неистовый вопль павлина.

– И что вы сделали с портвейном? – спросила Наташа.

– Как что? Выпили! Я смеялась до слез, а потом сказала, что надо быть проще и к тебе потянутся люди, ну и налила портвейн в чайные чашки. Чокнулись. Ролф недоверчиво поднес чашку к губам, понюхал, попробовал и решил, что вкус такой же, как если бы порт был налит в специальные рюмки. Теперь он относится к жизни проще, а я несколько испортилась, потому что полюбила красивую посуду.

– Так и бывает. – вздохнула Тома.

Потом мы ели, пили, гуляли по окрестностям и стреляли из лука по мишени, правда, никто в эту мишень не попал, но ведь важен сам процесс и хорошая компания, а не кто лучше всех стреляет. Нашли какие-то скульптуры русалок в лесу, невесть как оказавшихся в окрестностях, сфотографировались (они-то хоть не убегали из кадра, как павлины, а смирненько стояли на месте).

Уехали из деревни в час ночи следующего дня. Дорогу поливал мелкий дождик, мой личный водитель выпил больше положенного лимита, поэтому пришлось сесть за руль мне, хоть и я тоже нахлюпалась вина (забыла сказать, что в Австралии можно садиться за руль, если немного выпил, а лимит составляет один бокал вина или пива в час). Дорога извилистая, до дома восемдесят пять километров (да, это вам не шарам-барам, а Сидней), холодно и зябко, печка в машине не работает, руки закоченели. И тут на дорогу выбегает собака. Откуда она взялась? Здесь вообще не бегают домашние животные по улице, а диких собак динго отстреливают. Я резко жму на тормоза, машина виляет как пьяная по мокрому асфальту, а собака, как вкопанная стоит посреди дороги, чтоб ее.

– Ай, ёжик в тумане! – кричу я и выворачиваю руль влево.

Внезапно происходит чудо: машина плавно перелетает через собаку и боковой бордюр и приземляется аккурат в своей полосе, не повредив ни животное, ни пассажиров, ни саму себя. При этом мы продолжаем движение.

– Ты что спятила? – кричит Глеб, который проснулся во время приземления.

– Это не я, это собака спятила. – отвечаю я. – И откуда она здесь взялась? Не понимаю.

– Ну и что, что собака!

– Как это «ну и что»?! Она выскочила прямо под колеса. Ты хотел бы ее переехать?

– Да, лучше так, чем вытряхнуть все запчасти из меня и Мерса на дорогу.

– Ага, а я-то и не подумала, что ты такой дряхлый. Ты в следующий раз предупреждай заранее, что мол, так и так, песок сыпется при резком торможении, чтобы я потом не рыдала собирая пылинки по дороге. – парировала я. – Лучше машину починить, чем собачку переехать, чурбан ты бесчувственный. И вообще, печку верни к жизни, а то к концу зимы оба змерзнем як Маугли.

При упоминании о печке Глеб как-то сразу захотел спать и откинулся на сиденье с благим намерением дать храпака.

– Вот так-то лучше, – буркнула я и с облегчением вздохнула, теперь я спокойно доеду до дома без комментарий.

Дома ждала теплая постель и ночь полная сновидений, ни одно из которых не оживило во мне никаких новых идей. Да и вообще, маюнь не стал самым продуктивным месяцем в году.

Несмотря на два дня в деревне, я совсем не отдохнула. Почему-то нахлынули мысли о том обидном письме от Федора и стало очень грустно, несмотря на то, что мы помирились.

С идеями для нового спектакля я почему-то никуда не продвигалась. Ни на секунду не переставая перебирать возможные пьесы, я, кажется, просто застряла где-то посередине пустоты. Серьезные сюжеты (да и сюжеты вообще) абсолютно меня не впечатляли. Инна тоже потерялась в дебрях известных и неизвестных произведений разных авторов. Мой мозг устал и, не видя никакого выхода из создавшегося положения, решил просто выключиться и отдохнуть. Стоп, дорогая! Кажется, и тебе надо немного отдохнуть. Вот, только снова возник вопрос, где и как.

Подумала я об отдыхе минуты две, типа, куда поехать на недельку, и отключилась совершенно, вернувшись к поиску идей для нового спектакля. И вдруг через пару дней заброшенная мысль об отдыхе притянула крупную удачу. Ну, почему так случается, интересно? Пыхтишь-пыхтишь над изобретением, но “не выходит каменный цветок”, как у Данилы-мастера. Но как только подумал, “ах, если бы…”, зная, что это “если бы” несбыточно, как тут же оно сбывается без всяких усилий. Надо данную мысль записать и попрактиковаться.