В общем, первый спектакль прошел успешно, мы вырвались из тени и засверкали в лучах славы. Но по окончании последнего спектакля, наш режиссер собрал нас в зале для особенного объявления:

– Спасибо всем за великолепную работу, самоотверженность и упорство. Мне было очень приятно и комфортно работать с вами. К сожалению, продолжить работу я не смогу, так как очень болен. Я принял решение уйти на заслуженный отдых и провести последние дни с семьей.

Оказалось, что Федор Матвеев уже много лет борется с онкологическим заболеванием. Он прошел огромное количество процедур, включая радиотерапию и жесткое ограничение в питании и физической активности, но болезнь не отступала.

– А что будет с театром? – спросил один из актеров.

– Я его закрываю.

Нам стало несказанно жалко расставаться и обидно за такой бесславный конец хорошего дела. Но поделать мы ничего не могли.

Собрав все декорации, костюмы и вымыв полы в театре «Фиговое Дерево», мы понуро разбрелись по домам. Мой сон улетучился на несколько недель, несмотря на то, что работа журналистом и ведущей конкурса красоты и радио передач шла очень успешно. Сожаление о потере театра не давало мне покоя.

– Я придумала! Глеб, я придумала! – теребила я за плечо своего мужа.

– Ты чего орешь, как оглашенная?! Так и заикой недолго остаться. – недовольно бурчал он. – Что ты там придумала?

– Я открою свой театр! Вернее, театральную группу. И продолжу ставить спектали.

– Да? А кто будет режиссером? Ты? – сонно мычал муж.

– Нет. Я приглашу в партнеры Инну, а она – режиссер! Понял? – меня распирало от счастья.

– Спятила? Ты не справишься. Театр – это не продажа булавок и даже не журналистика.

– Ага! Я справилась с телевидением, Европейским союзом и даже «Летающим венчиком»! Так что театральной группой руководить смогу. – не унималась я.

– Ну-ну, попробуй. Набей себе шишек. – и Глеб плотнее закутался в одеяло, давая понять, что на этом разговор окончен.

Конечно, я разбудила его в три часа ночи, чтобы сообщить радостную весть. Чем не психованная? Утром мой супруг пытался урезонить меня и охладить пыл:

– Сто раз подумай. Тебе это надо? У тебя уже есть работа. Ты же понимаешь, что много денег это не принесет.

– Поначалу не принесет, а потом я разовью большую деятельность по всей Австралии. У меня уже есть мысли.

Я набрала номер Инны и договорилась о встрече в центре города. Мы долго сидели в одном из кафе на Элизабет стрит, обсуждая мою идею. Я уговаривала подругу поддержать меня и стать режиссером новой театральной группы. Она не соглашалась. Я приводила различные доводы в пользу театра, она их уверенно отметала, но постепенно уверенность исчезла и Инна задумалась. Ничего не оставалось делать, как закурить. В молчании мы дымили сигаретами и пили кофе. И вдруг Инна сказала:

– Хорошо, я согласна. Только у меня есть условия. Во-первых, я хочу получать доход с каждого спектакля в размере двадцати пяти процентов. Во-вторых, я хочу стать твоим партнером в бизнесе.

– Ты считаешь это бизнес? – спросила я.

– А разве нет? – ответила она.

Все это мне показалось несколько странным с одной стороны, но с другой – мне так хотелось удержать нашу группу на плаву, что я согласилась:

– Пусть будет так, но я – основной владелец, директор и продюсер. Я принимаю решения и ставлю условия.

– Конечно, это же твоя идея. – согласилась Инна и мы ударили по рукам.

По пути домой, позвонила Борису Матвееву, рассказала о своем сумасшедшем плане и тот, как ни странно, одобрил и поддержал мою идею.

Дома я долго ломала голову над названием нового театра. Хотелось чего-то яркого и сочного. Решив, что имя должно быть звучным, как на английском, так и на русском языках, я лихорадочно записывала свои идеи в блокнот. Их была масса, причем, довольно серая. И вдруг меня осенило! Странники! Мы же все кочевники, эмигранты, переехавшие с одного континента на другой, и, уверена, что в будущем мы будем гастролировать по разным городам и весям. Поэтому театр «Странник» звучит гордо и правильно. На английском тоже звучит красиво, Ranger Entretainment Group (Рейнджер Энтертеймент Групп), что значит, развлекательная группа «Странник».

Запрос в департамент показал, что такого названия нет ни у кого, поэтому я смело его зарегистрировала на свое имя, заплатила налог и получила официальную бумагу. Затем, попросила своего верного мужа разработать логотип для вебсайта, а когда все было готово, позвала Федора и всех актеров театра СовКом на собрание, где и объявила о возрождении нашей группы в новом обличье, с новым именем и новым руководством. Народ сначала принял идею с недоверием, но, когда Федор выступил с благословением, а я показала все необходимые документы, представила нового режиссера, пригласила всех желающих служить музе и открыла бутылку шампанского, дабы закрепить наш союз, все оживились и изъявили желание сотрудничать.

Новая метла по-новому метет, поэтому я сказала, что теперь все спектакли будут проходить в сопровождении субтитров на английском языке, наш сезон будет длиться две недели и давать мы будем двенадцать спектакле (больше не было смысла, так как мы в самом начале пути). Кстати, начиная с этого момента, субтитры шли уже в электронном формате на табло, которое располагалось над сценой. Мой опыт переняли другие русские театры не только в Сиднее, но и во всей Австралии.

До собрания мы с Инной выбирали пьесу, которая ознаменует открытие нашего театра. И нашли. Ей стало произведение Григория Горина «Забыть Герострата». Вдохновение хлестало изо всех дыр, поэтому я предложила написать к спектаклю песни, тем более, что у нас появился новый актер, певец и гитарист Лев. Это невероятно украсило бы постановку. Инна восприняла эту идею с энтузиазмом, и я взялась за работу.

Через неделю были готовы четыре песни и мы приступили к репетициям. Оказалось, что у Льва ужасная память, несмотря на то, что он уже много лет выступает. Учить что-то новое для него просто кошмар кошмарный. Он все время путал и забывал слова, что приводило в бешенство всех. Но голос был красивый и уж очень подходил для роли человека театра.

Такая любовь жадна и коварна,

Волнуется кровь, а плоть и подавно.

И хоть затягивает в сети все сильней и туже,

Скажи ей нет и только нет.

Боже мой, сколько вариантов этого припева я услышала! Миллион! На миллион первый раз я сказала, что песни мы запишем, а Лев их будет исполнять под фонограмму, чтобы не опозориться. Так и сделала. Попросила своего друга Гарри, записать минусовки и полную версию песен в его студии. Получилось великолепно. Гора с плеч упала.

Но навалилась новая гора. Нет, не гора, а скала. Я получила злое письмо от Федора Матвеева.