В общем, чтобы не рисковать женой и ребенком, я написал заявление на увольнение. В начале 79-го года мы уехали из Грозного в Ставрополь. Из-за вынужденного переезда мне пришлось поменять любимую профессию инженера-конструктора на преподавателя старших классов средней школы. Наше пребывание в Чечне я запомнил на всю оставшуюся жизнь. Своего ребенка и многих других детей я воспитывал по отношению к чеченцам соответствующим образом».
В начале перестройки бегство русскоязычных стало массовым. Тем более, что представители власти, облеченные высокими полномочиями, упорно не желали реагировать на всяческие притеснения некоренного населения. К примеру, в 1987 году первый секретарь Мечено-Ингушского обкома КПСС Фотеев проводил партактив, на котором обсуждалось новое Положение о предприятии. На активе выступил прокурор республики Ростов. В своем докладе он отметил деформацию национальных отношений, рост преступных проявлений против русского и русскоязычного населения. Выступление Ростова Фотеев слушал демонстративно зевая. Завершая работу собрания, первый секретарь обкома заявил, что прокурор своим выступлением хочет отвлечь партактив республики от задач, поставленных ЦК КПСС. Такое заявление было встречено громом аплодисментов лиц коренной национальности и опущенными глазами русских. А прокурора Ростова вскоре вынудили уехать в другой регион. В 1970 году население республики составляло 1050 тыс. человек, из которых 438 тыс. человек, или 47 процентов обшей численности, приходилось на русскоязычное население. К 1989 году численность русского и русскоязычного населения уменьшилась до 300 тыс. человек.
Отсчет событий, которые привели Чечню к национальной катастрофе, начался 23–25 ноября 1990 года, когда состоялся Чеченский национальный съезд (ЧНС).
Съезду в Грозном «предшествовали съезды и сходы тейпов на местах, которые проводились под знаком укрепления родственных связей и возрождения традиций. Повсеместно стали создаваться оргкомитеты из родственников и друзей тех, кто заявил претензии на лидерство в силу личных качеств, связей или богатства. Члены оргкомитетов разъезжали по городам и селам, тщательно подбирая делегатов и гостей на съезд. <…> В некоторых тейпах стали возникать военизированные формирования и теневые банки. Весь этот процесс вел к созданию по новому криминализированной, политически весьма активной среды. Люди, получившие в таких условиях полномочия, и сформировали общечеченский съезд, закрытый для всех нече-ченцев»[91].
Роль председателя исполкома Чеченского национального съезда (позже переименован в исполком Общенационального конгресса чеченского народа (ОКЧН) была отведена служившему в Эстонии генерал-майору ВВС Джохару Дудаеву. Предполагалось, что его присутствие на политическом поле Чечни не выйдет за рамки «свадебного генерала» Однако, как заметил известный политик Станислав Говорухин: «Устроители съезда едва ли отдавали себе отчет в том, что по их вине роль лидера была подарена человеку фанатичного склада, волевому и энергичному, с высоким уровнем интеллекта, но крайне амбициозному, неуравновешенному и, как позже выяснилось, не признающему каких-либо нравственных ограничителей»[92].
Джохар Мусаевич Дудаев родился в январе 1944 года в селе Ялхори ЧИ АССР. Детство провел в Павлоградской и Южно-Казахстанской областях Казахской ССР. В 1957 году вместе с родителями вернулся в Чечено-Ингушскую республику. В 1960 году после окончания школы подал документы на физико-математический факультет Северо-Осетинского госуниверситета. Окончив первый курс, ушел из университета, поступил в Сызранское вертолетное училище, а в 1962 году — в Тамбовское военное училище летчиков дальней авиации им. М. Расковой.
В 1966 году окончил Тамбовское училище по специальности «летчик-инженер». В этом же году вступил в члены КПСС. Служил в Московском и Забайкальском военных округах, в 1974 году окончил командный факультет Военно-воздушной академии им. Ю.А. Гагарина. Генерал-майор авиации военный летчик-инженер 1-го класса. Занимал командные и штабные должности: командира авиаполка (1976–1978), начальника штаба (1978–1979), командира отряда (1979–1980), командира авиационного полка (1980–1982), начальника штаба дивизии (1982–1987) в военных округах Сибири, Украины, Прибалтики. Участвовал в боевых действиях на территории Афганистана.
В 1987–1990 годах командовал дивизией дальних бомбардировщиков в Прибалтийском военном округе. Одновременно занимал должность начальника военного гарнизона города Тарту (Эстония).
В ноябре 1990 года избран председателем исполкома Чеченского национального съезда. Вмае 1991 года вышел в отставку (комиссован в связи с психической неуравновешенностью).
26 ноября 1990 года на внеочередной, четвертой сессии Верховного Совета ЧИАССР по предложению Чеченского национального съезда была принята Декларация о государственном суверенитете Чечено-Ингушской республики.
Вскоре после первого съезда между националистами и либералами в исполкоме ЧНС произошла свара и раскол. В схватке Дудаев поддержал национал-радикалов, что принесло им политическую и организационную победу. При этом сам Джохар Мусаевич перешел из разряда «свадебного генерала» в разряд лидера оппозиции.
Весной 1991 года Дудаев призвал к роспуску Верховного Совета республики «как выполнившего свою политическую задачу принятием Декларации о суверенитете и не соответствующего статусу парламента нового суверенного государства»[93].
Летом того же года Джохар Дудаев становится председателем исполкома ОКЧН (заменившего Чеченский национальный съезд). На второй сессии ОКЧН 8–9 июня была провозглашена «Чеченская Республика Нохчичо» и вновь прозвучал призыв к роспуску Верховного Совета. Началось фактическое создание параллельных органов власти. Кроме того создавались отряды боевиков, которые готовились к захвату власти. Так, еще в марте 1991 года исполком ЧНС отправил за границу группу из 50 человек, в числе которых были Шамиль Басаев, Руслан Гелаев, Ширман Албаков, Анди Мадагов, Резван Мержуев. Они обучались в турецкой спецшколе военно-диверсионной подготовки до августа. Басаевская группа была первой, затем чеченские бандиты учились в этой школе уже регулярно.
После известных событий 19–21 августа 1991 года, когда в Москве провалилась неуклюжая попытка коммунистического руководства страны сохранить свою власть, дни Верховного Совета Чечено-Ингушетии были сочтены.
3 сентября Джохар Дудаев объявил о низложении Верховного Совета и заявил, что «берет власть на себя», призвал к роспуску существующих структур и обвинил Россию «в проведении колониальной политики в отношении Чечни»[94]. В этот же день вооруженные отряды ОКЧН заняли ряд правительственных зданий, здания Телецентра и Дома радио.
6 сентября дудаевские бандиты с воплями и стрельбой ворвались в здание Верховного Совета, где шло заседание депутатов. Вооруженные молодчики жестоко избили более 40 депутатов, а одного из них — председателя горсовета Грозного Виталия Куценко — выбросили из окна. От полученных травм он погиб.
Дальнейшие события происходили следующим образом:
«10 сентября по поручению президента России Ельцина в Грозный прибыла делегация, в состав которой входил Госсекретарь Г. Бурбулис и Министр печати и информации М. Полторанин, целью которых была “тихая” смена лидеров республики.
Благодаря энергии и авторитету приехавшего затем в республику Руслана Хасбулатова была собрана и фактически под его руководством прошла последняя сессия Верховного Совета Чечено-Ингушетии. Здание, где проходила сессия, было окружено “гвардейцами” Конгресса. Несмотря на отсутствие кворума и в условиях психологического давления депутаты приняли решение об отставке Завгаева с поста Председателя Верховного Совета и самороспуске самого Верховного Совета.
