Однако чеченбандиты звериным чутьем угадывали приближение грозы. Одни из них, хитрые и осторожные, чтобы избежать мозолистой руки пролетарского правосудия, начали уходить в горы. Так, например, бывший председатель Ножай-юртовского исполкома Гебертиев образовал банду в несколько десятков человек и загодя скрылся в горах. Другие бандиты, наглые и тупые, готовились к вооруженному сопротивлению. 21 августа в мечети аула Дышня Ведень шейх Кайм Ильясов призывал собравшихся выступить против неверных.
Бандит Атаби Шамилевделал попытки объединить весь бандитствующий элемент, в результате чего до 100 человек собралось в аулах Зумсое и Дае, причем к ним обещали примкнуть и другие асоциальные типы из горной Чечни.
Цена на винтовочные и револьверные патроны на местных базарах возросла в полтора раза. Появились всевозможные слухи о войне СССР то с Турцией, то с Англией и Францией. Был даже диковинный слух о том, что бывший великий князь Николай Николаевич вместе с Топа Чермоевым взял Карс и во главе огромной армии продвигается на Кавказ освобождать горцев от большевистского ига. Говорили, будто бы жители аула Беной видели низко летящий аэроплан с двумя полководцами. «Не потерплю!!!» — гремело с небес его высочество, а Топа Чермоев размахивал обнаженным кинжалом и шашкой.
В то же время бандиты продолжали свои налеты и бесчинства. 19 августа часть шайки Шипши-ева наведалась в Кабарду, где после перестрелки с отрядом местной милиции убралась восвояси, потеряв двух человек убитыми и трех ранеными. Ночью 22 августа на 71-й версте Терской железной дороги двое вооруженных чеченцев ограбили путевых сторожей. Утром 23 августа 7 бандитов, перерезав телефонный провод, идущий в дежурную комнату ОГПУ на ст. Гудермес, напали на базар, расположенный в нескольких десятках метров от станции, где отобрали у торговцев деньги, некоторых избили, после чего скрылись. В тот же день конная банда чеченцев, вооруженная винтовками, около станции Червленая ограбила 30 проезжавших подвод, убив подводчика и ранив женщину. Вечером вновь в районе Червленой милиция вступила в перестрелку с пешей чеченской бандой в 20 человек.
25 августа началась операция войсковой группировки Северо-Кавказского военного округа, которая «была построена на стремительном разоружении крупными силами наиболее бандитски настроенных районов с применением максимума репрессий, дабы сразу заставить население выдать скрывающихся там главарей. В дальнейшем при удачном исходе планировалось более мелкое дробление сил с целью охвата всей Чечни»[69].
Пять войсковых групп под командованием Апанасенко, Козицкого, Шуванова, Короля и Буни-ченко приступили к выполнению поставленной задачи. Общее руководство операцией и координацию действий войск осуществлял Полевой штаб СКВО.
Разоружали чеченцев следующим образом:
«…группа Короля окружила аул Ачхой. Жителям было предложено сдать в двухчасовой срок все имеющееся оружие. Так как в указанное время сдача не началась, по аулу было выпущено 15 снарядов со шрапнелью, из них 10 — на поражение. После того как были ранены две чеченки, жители начали сдавать оружие. Одновременно оперативная группа О ГПУ начала обыски. В результате было изъято 228 винтовок 32 револьвера, после чего полк встал на бивак в двух верстах севернее аула. Ночью полк был обстрелян. Стрельба прекратилась после открытия ответного пулеметного огня. Совершенно аналогично разоружение шло и в последующие дни. Разница была лишь в степени упорства жителей и количестве выпущенных снарядов»[70].
Особенно отличилась при этой зачистке войсковая группа под командованием И. Р. Апанасенко. Легендарный комдив 1-й Конной армии действовал так, как привык действовать в годы гражданской войны — решительно и беспощадно. Однажды к нему на переговоры пожаловала делегация аксакалов. Хитрые чеченцы уверяли, что в их населенном пункте «лубят савэцк власт», бандитов нет и оружия тоже. При этом аксакалы трясли бородами, взвизгивали, пихались, клялись именем пророка, костями предков, своими сединами, горской честью и хлебом. Иосиф Родионович послушал клятвенные заверения и приказал выкатить на прямую наводку артиллерийское орудие. Несколько десятков снарядов, выпущенных по аулу, привели старых в чувство. Аксакалы сдали целую арбу огнестрельного оружия и указали красноармейцам дома местного бандэлемента, которые были немедленно взорваны. «Вот теперь я убедился, что ваш аул лубыт савецк власт», — сказал хнычущим вайнахам тов. Апанасенко.
Огромное воздействие на чеченцев оказывали «сыный птыц» — аэропланы группировки, прозванные местным населением «синими птицами», вероятно из-за соответствующей окраски. При разоружении аулов Нахчукелой и Дай авиацией была произведена бомбардировка этих селений. Действия трех «сыных птыц» в Нахчукелое оказались столь эффективными, что жители добровольно сдали все имеющееся оружие, некоторые притащили на сборный пункт даже вилы и топоры. В ауле Дай, где было сдано всего 20 винтовок, а «болшэ нэт», после того, как военлеты сбросили на сакли 12 пудовых бомб, чеченцы незамедлительно извлекли из тайников 64 винтовки, 5 револьверов и 191 патрон. Более того, демонстрация, произведенная пятью самолетами в районе Шароя настолько впечатлила известного бандита Гоцинекого, провозглашенного во время гражданской войны имамом Чечни и Дагестана, что он добровольно сдался властям.
Другие главари бандформирований, такие, например, как Гебертиев и шейх Ансалтинский, были выданы войскам местными жителями. Первого выдало население аулов Ножай-юрт и Бель-ты, а второго привели старейшины аула Дай. Поначалу старики долго прятали шейха, сочиняя командиру войсковой группы Козицкому всякие небылицы о том, что Ансалтинский скрывается где-то в горах. «Э, висако в гарах эст пэщэр, там искат надо», — уверяли чеченцы. В ответ Козицкий выдвинул ультимативное требование о выдаче бандита и назначил конкретный срок. Когда отведенное время истекло, по аул у был открыт артиллерийский огонь. После второго выстрела к штабу отряда с протяжным воплем «Вздут!» прибежал'председатель Дайского сельского совета Джамирза Сальмирзаев. Вскоре показалась толпа старейшин, которые пинками и палками подгоняли связанного шейха. «Вот он, нэхароший чэ-ловэк», — заявили аксакалы.
Решительные действия войсковых групп стали причиной того, что во время проведения операции боевые действия ограничивались перестрелками и незначительными диверсиями, которые периодически совершали бандиты. Впрочем, с диверсиями командование групп сумело покончить надежно и быстро. Стоило, к примеру, в районах аулов Шалажи, Ислам и хутора Медянский участиться случаям вывода из строя линий телефонной связи, как из этих населенных пунктов были бесцеремонно взяты заложники, после чего мелкие пакости прекратились.
Кстати, разоружение чеченского населения было с радостью и ликованием встречено их соседями. Во время артиллерийского обстрела села Веной дагестанцы приграничных аулов высыпали на окрестные горы, со злорадством наблюдая за происходящим. Некоторые из них грозили чеченцам и кричали: «Тэпэр ви нэ будэтэ нас грабыт!», а другие на радостях танцевали.
Стоит также отметить, что репрессивные меры, применяемые при разоружении, одновременно сопровождались корректным отношением войск к местному населению. Красноармейцы относились к чеченцам уважительно, терпеливо разъясняли им, что Советская власть является врагом бандитов, но отнюдь не мирных трудящихся. Санитарные отделы войсковых групп оказывали всем нуждающимся медицинскую помощь. Так, в ауле Зумсой помощь была оказана 42 больным местным жителям, из них 5 сифилитикам. А однажды произошел случай, изумивший всю Чечню. Несколько красноармейцев, следующих из Шатоя в Дай, нашли кусок сукна в 50 аршин и, встретив жителя аула Хали-Келой Чугушова стали расспрашивать, кто мог потерять сукно. Чеченец был чрезвычайно удивлен тем, что нашлись люди, которые хотят возвратить найденное сукно хозяину, но указать последнего не мог. При помощи опроса [Годном из хуторов хозяин все же был разыскан и получил свои 50 аршин, которые были у него украдены и, видимо, потеряны вором. Молва об этом удивительном случае мгновенно облетела все аулы. «Красный армый какой частный, вах», — обсуждали новость чеченцы и печально вздыхали.
