Возвращаемся в Петербург.
«Окно в горний мир»
Духовное откровение старца Софрония (Сахарова), ученика преп. Силуана Афонского. Однажды о. Софроний целую ночь молился о страждущих, страдающих людях. И вот ему пришла мысль: если я так, всею силою моего сердца сострадаю человечеству, то как понять Бога, безучастно смотрящего на страдания людей, многих миллионов им же созданных людей? «Где Ты?!» – возопил о. Софроний к Богу. И услышал в сердце слова: «Разве ты распялся за них?»
…
Сделали ремонт, поклеили новые обои. Прекрасные голубые обои с тонким белым рисунком. Комната приобрела строгий, аскетичный вид. Но надо повесить иконы, снятые на время ремонта. А от икон отвыкли – кажется, что они будут лишними на этих стенах. Но, конечно, решили повесить. Я вытер от пыли одну большую икону, внес в комнату, поставил на пол, пошел за другой. Возвращаюсь – и вижу, что икона преобразила комнату. Она внесла в голубую элегантную, но, как вдруг очевиднейшим образом показалось, безжизненную, пустую комнату – жизнь. Вынеси икону – и, кажется, комната «умрет», хотя еще пять минут назад мы не могли бы в это поверить. Поистине, в нашей комнате появилось «окно в горний мир».
Сделал вывод: икона никогда не может повредить никакому дизайну.
(Правда, сделаю оговорку. Речь идет не о современных ярко раскрашенных в живописном стиле бумажных иконах, а о иконе, писанной на дереве в согласии с православными канонами иконописания.)
…
У одной нашей прихожанки были проблемы с 15-летней внучкой. Плохая компания, неприятности в школе, плохо учится и проч. Она спросила:
– Можно к вам прийти с внучкой, побеседовать?
Я пригласил. Но они все не идут и не идут, откладывают, хотя собираются. Сегодня утром звонит и плачет в телефонную трубку: внучка вчера сбита машиной. Насмерть.
Нельзя откладывать дело спасения! Диавол, как голодный лев, ходит и ищет, кого поглотить, на кого наброситься! А мы об этом забываем, проявляем небрежность в деле спасения. Это как если бы человек был смертельно болен, но время лечения все откладывал бы на потом.
…
И опять на тему, что нельзя жизнь с Богом откладывать на потом.
Эта загадочная история, свидетелями которой стало больше десятка людей, произошла осенью прошедшего года. Прихожу в храм. Девять утра, то время, когда зажигаются первые лампады и свечи, когда храм готовится принять людей. Перекрестившись, прикладываюсь к иконе. Поворачиваюсь и вижу, как из глубины храма ко мне идет женщина. Съежившаяся, с искаженным лицом. Сразу видно, у нее какое-то горе или боль. Ее опережает сторож:
– Батюшка, женщина ждет вас с восьми утра. А пришла еще раньше, сидела у закрытых дверей храма.
Женщина подходит ко мне, начинает плакать. Но слез у нее уже нет, выплакала все. Она как-то цепляется за меня, потому что стоять ей трудно.
– Что случилось?..
Я беру ее за плечи, заглядываю в глаза.
И вот какую поистине страшную историю она мне рассказывает. Вчера вечером пришли с прогулки с трехлетним сыном, Ванечкой. Она разула в прихожей сына и сама разувалась. А Ванечка – на кухню. А там у подоконника – стул, так что залезть на подоконник легко. На окне – москитная сетка. Малыш залез и облокотился на сетку. И вместе с ней… вывалился в окно. Пятый этаж, внизу асфальт. Она ничего и не поняла, только услышала крик и стук. Такой стук, который не дай Бог кому-то из нас услышать… И все, больше ни звука. Шагнула на кухню и задохнулась: пустое окно и нет ребенка.
Ванечка еще дышал, но был без сознания. Конечно, скорая, реанимация… Врачи никаких шансов не дают. «Если верующая, – говорят, – молитесь». И она ночью – в храм. Он закрыт. Стояла и плакала под дверью, а как открыли, бросилась искать отца Константина.
«Если верующая!..» Конечно, верующая! Два с половиной года назад этого малыша крестили у нас в соборе. Крестил я. И перед Крещением взял слово с родителей и крестных, что будут ребенка приносить и приводить в храм и причащать.
– Батюшка, мы же так и не выбрались за это время!.. – плачет мама, цепляясь за меня. – То одно, то другое. Все откладывали. И вот, самое-то ужасное, что вы, батюшка, приснились мне за несколько дней до этого. Раньше не снились. Я не думала про вас, чтоб вы снились. А тут приснились. В облачении. Стоите и смотрите так строго. И я во сне думаю: зачем батюшка так смотрит? А потом понимаю, что это оттого, что Ванечку не причащаем. И тут же решаю: все, утром пойдем в храм.
Проснулись, в храм не пошли. Решили пойти завтра, но… как это обычно бывает, проспали. А потом выветрился сон, мало ли что, в самом деле, приснится, не ломать же привычный уклад жизни. «Как-нибудь сходим…» Так и не сходили.
– Миленький батюшка, помогите… Не знаю как, помогите!..
Мне было отчаянно жалко ребенка, родителей, но ведь я не знал планов Бога…
– Мы можем молиться, чтобы Господь спас малыша, если на то будет Его воля, – говорил я маме. – Мы не можем требовать: обязательно исцели, вылечи…
– Да, да, давайте, умоляю, давайте молиться!
– В таком случае отпустите меня на службу, – сказал я мягко, потому что женщина так вцепилась в мою куртку – я как вошел в храм, так и был в уличной одежде, – что оторвать ее руки было невозможно.
– Да, да, конечно…
Она отпустила меня, как было очевидно, с неохотой. Так тяжело в одиночку переносить это, так хочется ухватиться за кого-то и держаться…
Я подвел женщину к большой иконе Пресвятой Богородицы.
– Стойте здесь и молитесь.
– Я не умею…
– Как умеете. Просите своими словами Богородицу помочь вашему малышу. Я скоро выйду на исповедь. Подойдите ко мне и исповедуйтесь. Попросите у Бога прощения за все свои грехи. Когда начнется служба, отойдите от иконы и встаньте вот здесь. Слушайте службу, все, что диакон говорит, что поется, и молитесь. Потом причащайтесь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
