Однако в последние дни перед Лондоном его срывов сам Игорь уже не выдерживал. Он тоже живой человек, он не может быть в постоянной зависимости от Сашиных перепадов настроения и бесконечно исполнять эти его команды, поступающие без всякой системы. Он пытался вывести его на разговор, но Саша так ни в чем и не признался. А пока Игорь был в Лондоне, Саша проводил вне дома каждый вечер: это Леон и Марта отслеживали по доброй воле и не забывали Игоря информировать. Вернувшись, Тузов решил все-таки положить этому конец и даже назначил день для разговора.

Но Саша решил по-другому. Он решил ткнуть его в это прилюдно, без всяких личных обсуждений. Теперь никаких разговоров точно не нужно. Подождать просто, когда Саша съедет? Хотя… Это же теперь Сашина вилла, на него кредит оформлен, так что съезжать, похоже, нужно будет вовсе не Саше. И дожидаться, пока его об этом попросят, Игорь точно не будет.

Он удивился, увидев Сашину машину брошенной во дворе. Когда это он успел вернуться? Или не хочет терять время и решил привезти свою невесту немедленно? Не оставил же он ее там одну!

Ожидая ответного звонка Ребекки, Саша уже не мог усидеть на месте. Он уже переоделся в более удобные вещи, и его «Глок» лежал на кровати. Его нервная дрожь становилась все крупнее, воображение рисовало живые картины Эммы в ярком красном платье, самозабвенно отдающейся сейчас Игорю и готовая прорваться наружу истерика билась внутри, и хватала за горло, и невозможно было больше эту энергию в себе удерживать. Да он застрелил бы их обоих сразу, сейчас, если бы только увидел, даже с расстояния, как учил его когда-то папа! Если бы папа был сейчас жив, если б он только обо всем узнал! Он бы отомстил этой свинье за Сашу, он бы за все ему отомстил! Ничего, Саша сам справится! Хоть бы Ребекка позвонила быстрее… Саша не способен ждать в таком состоянии, ведь с каждой минутой все становится только очевиднее, и оставаться с этим в бездействии просто невозможно! Он схватил с кровати пистолет и, взяв ключи от машины, бросился из комнаты. Он подождет в машине! Пока заведет двигатель и, может быть, уже поедет в том направлении, чтобы оказаться поближе…

Его окно выходит на другую сторону, и он не слышал, когда Игорь приехал. Выскочив на лестницу, Саша вдруг его увидел и от неожиданности спрятал за спиной руку с пистолетом, держа палец на курке. Игорь уже начал подниматься по ступенькам, и Саша, сделав пару шагов вниз ему навстречу, остановился у него на пути. Игорь будет падать вниз с лестницы, на спину, а может, ему еще будет больно…

— Дай мне пройти, Саша. Я не собираюсь тебе мешать, — как можно спокойнее сказал Тузов, схватившись за перила обеими руками. Саша смотрел на него сверху вниз с каким-то торжествующим выражением, плотно сжав губы, и не шевелился. — Я просто возьму кое-что и уеду, обещаю.

— Сегодня? — коротко и безразлично произнес Саша.

— А чего мне ждать? Так, отойди… — Игорь решительно сделал шаг наверх. Он на миг опустил глаза, собираясь просто Сашку отодвинуть, и снова замер, когда ему в лоб уперся ствол пистолета. Игорь медленно поднял на Сашу взгляд. А что, отличный выход… Зачем только Сашке такие проблемы?

Счет «раз»: все именно так, как Саша себе представлял. Никакого страха в черных глазах, только вопрос и спокойное ожидание. И никакого раскаяния. Непонимание даже!

— Саша, опусти пистолет, — ровным голосом произнес Игорь. — Или стреляй. Хотя это лишнее.

— Согласен! — с явным облегчением выкрикнул Саша. — «Два» пропускаем! «Три»! — он резко убрал руку, приставив дуло к своему виску.

Игорь не знает, как почувствовал это. То ли безумие в Сашиных глазах увидел, а вовсе не торжество, как показалось сначала, то ли его побелевшие пальцы, сжимавшие рукоятку, и уже начавший движение курок, но тело, кажется, среагировало раньше, чем сознание. Тузов рванулся снизу вверх, сконцентрировавшись на торчащем из рукава толстовки запястье, которое толкнул от себя почти одновременно с прозвучавшим выстрелом.

Дребезжащий звук чего-то разбившегося в доме затих позже, чем этот оглушительный хлопок, и гильза звякнула о деревянные ступеньки.

Саша пошатнулся, с глухим стуком роняя на пол пистолет, и Тузов подхватил его под спину, второй рукой прижимая его затылок и уткнув лицом в свое плечо.

— Все, мой хороший! Все, все, ну что ты придумал!

— Почему ты никогда не даешь мне умереть?.. — прошептал Саша, окончательно теряя сознание. — Почему нельзя просто… — его тело стало тяжелым и совершенно безвольным, и Тузов аккуратно уложил его на ступеньки под громкие причитания перепуганной Марты, выбежавшей в гостиную на звук выстрела.

Леон тоже вбежал в дом с улицы и, увидев лежащего на ступеньках Сашу, испуганно уставился на Тузова, который спускался с лестницы, держа в руках Сашкин черный «Глок».

— Спокойно, Леон, пока никто не умер. Просто выбросьте это. В озере утопите, что ли, — спокойно вложил он пистолет и гильзу в руки обалдевшего Бернона и направился в сторону кухни, к шкафчику с медикаментами.

Сначала себе: закинув в рот пару таблеток, Игорь взял флакон с нашатырным спиртом. В чувство он, конечно, Саню сейчас приведет. Только вот что дальше с ним делать? Сейчас лечить. А потом? Его, вообще, можно куда-нибудь отпускать? Можно ли терять его из виду, оставлять одного, доверяя его выбору, разуму и сознательности? Ответ очевиден. Больше никто никуда не едет. Никогда. Этот образ Саши с приставленным к виску пистолетом и звук реальной гильзы от реального патрона останется с Игорем Тузовым до конца его дней…

— Мама!.. — вдруг произнес во сне Сашка, резко повернул к Игорю голову и приоткрыл глаза. — Мамочка… — полились, наконец, слезы из его полных страдания глаз, и Тузов погладил его по щеке, сам отворачиваясь и не в силах с этим бороться. — Нет, не надо! Ты не плачь! — схватил его за руку Саша. — Только не ты, пожалуйста! — и заревел уже в голос, не сводя с Игоря умоляющего взгляда.

Игорь прижал к губам его горячую ладонь и быстро успокоился, позволяя Саше выплеснуть накопившиеся слезы, ну когда-то же все эти нейролептики и антидепрессанты должны были подействовать! Пусть плачет и смотрит вот так, с выражением мучительной боли, хоть с каким-то выражением! Это лучше, чем просто лежать на боку, уставившись в одну точку, не спать, не есть и не реагировать ни на какие раздражители.

«Теперь ты сдашь меня в сумасшедший дом?» — это была единственная Сашкина фраза, обращенная к Игорю за последние несколько дней, когда Тузов вынужден был привезти домой специалиста, понимая, что с назначениями лекарств ошибиться нельзя, и на откровенные наркотики Сашу подсаживать вообще недопустимо. Он сам описывал ситуацию рекомендованному ему психиатру, который специализируется на молодежных суицидах, коих немало в этой благополучной стране. С профессионалом они не ошиблись. Игорь не знает, о чем тот с Сашей говорил, но главное — Саня согласился принимать прописанные лекарства. Ни о каком стационаре Игорь сам слышать не хотел.

Впрочем, была еще одна Сашина фраза, сказанная без всяких эмоций на следующий после памятной вечеринки день: «Застрели меня лучше сам», когда Игорь предложил лично доставить домой Ребекку, еще не понимая всей серьезности ситуации с Сашиной раскуроченной психикой.

Стало понятно, что дело не в Ребекке, и видеть ее Саша точно не хотел. С ней Игорю пришлось разбираться самому. Она звонила Саше без конца, тот никак не реагировал, и его телефон Игорь, в конце концов, выключил. Тузова спросила об этом в университете Эмма. Учитывая, что Игорь знаком с Сашиными родителями, она попросила узнать, что приключилось с Алексом и почему он не выходит на связь. Игорь рассказал это Эмме, а потом, по настоянию Ребекки, и ей самой. Правду. О том, что действительно был знаком с его семьей еще в Крыму, и Алекс Девис — действительно оттуда. Его родители давно погибли, но смириться с этим Алекс, видимо, не может. Сейчас он проходит лечение в закрытой клинике. На этом все. Ну чем их вилла не закрытый санаторий на живописном берегу!