Было холодно, влажно и ветрено в Париже в те дни. Сашка мерз на набережной Сены, и Тузов прижимал его к себе, опираясь на каменную ограду, и, как всегда, вел просветительскую беседу об архитектурных памятниках прекрасного города.

Вдруг прямо у них за спиной со стороны гуляющих туристов послышалась родная русская, весьма колоритная речь. Не страдающая излишней тактичностью, молодая дама, видимо рассматривая стоящих у ограды людей и будучи уверенной, что находится в сугубо франкоязычной среде, категорически и нецензурно высказалась насчет большого количества однополых пар в Париже. Игорь с тревогой скосился на Сашку, но тот просто задорно ему подмигнул и тут же развернулся к высказавшейся дамочке, лучезарно улыбаясь ей и ее спутнице, стоящей рядом.

— А не пойти ли вам на хер, мадам? — внятно произнес он по-русски, и обалдевшие дамы быстро ретировались, смешавшись с толпой, а Сашка снова повернулся к Игорю, который уже давился от смеха.

— Что ты ржешь, Тузов, — вздохнул Саня и кивком указал в сторону Собора Парижской Богоматери. — Не отвлекайся. Смотри: Париж! Романтика!

Игоря поражал такой легкий подход Сашки к этой теме. Похоже, Саня вообще не переживал насчет своей склонности к отношениям с мужчиной. Тузов гораздо больше волновался за то, чтоб его мальчик не чувствовал себя неполноценным, и несколько раз пытался поднять этот вопрос. Он пытался донести до Сашки, что делать из всего этого окончательные выводы рано, что жизнь у Саши впереди длинная и многое может измениться. Сашке захочется, например, иметь настоящую семью и детей…

Кому больше он пытался это внушить: Сашке или себе, Тузов определить бы не смог. Факт того, что он спит с ребенком, который вырос у него на руках, был чудовищным. Страшно было даже вспоминать Сашиного отца, этого светлого человека, который хоть и был ровесником Тузова, но всегда видел в Игоре своего старшего товарища и Сашкиного мудрого покровителя. Вот бы глянул на происходящее! И точно ведь, иногда до некоторых событий лучше не дожить… Все самые страшные определения здесь были справедливы: это низость, это извращение, это моральное падение, это вообще за гранью… Игорь Тузов это прекрасно осознает, но это ничего не меняет. Отказаться от Саши выше его возможностей. Интересно, вспоминает ли о своих родителях Саня? Ведь Игорю казалось, Саша был к ним привязан. А теперь вообще никаких намеков. Вот так он однажды и Тузова, наверное, забудет…

Крис Робер праздновал победу. Сегодняшний турнир по плаванию на их спортивном кампусе прошел, как всегда, динамично и оживленно. Студенты всех факультетов могли попробовать свои силы, участников и болельщиков собрался целый корпус, и Крис выиграл! На глазах у всех ребят, у всех преподавателей, он, студент экономического факультета, боролся на каждом метре и в финале на целый корпус сумел опередить Лейнера — чемпиона зимнего турнира, который еще и учится на спортивном направлении!

Их довольно внушительная компания, почти вся группа, отмечала это событие в их традиционном кафе на южной окраине технопарка София Антиполис. Он был сегодня героем дня, и сегодня Изабелла, эта тоненькая большеглазая красотка, наконец слушала его. Его все слушали: всем было интересно, как выглядит борьба на дорожке изнутри.

— Я не видел, где он, — рассказывал Крис о сопернике. — До последнего не знал, что иду первым!

— Фантастика! — хлопнула в ладошки Изабелла и вдруг расплылась в радостной улыбке. — О, Алекс!..

— Всем привет! — кивнул компании Девис, подставляя себе стул. — Салют, Бель! — традиционно наклонился он к Изабелле, изображая приветственный поцелуй, хотя не удостоил ее и взгляда, осматривая разбросанные на столе упаковки и полупустые стаканы, чтобы выбрать место для своего неизменного ноутбука. Изабелла вспыхнула от этого жеста, и Крис отвернулся.

Как же раздражал Криса этот вечно ухмыляющийся пижон Алекс, достопримечательность их группы, любимчик преподавателей и молоденьких дур. Крис только успел порадоваться, что сегодня их компания обошлась без блистательного Девиса, и надо же — он тут как тут!

И вроде бы ничего нет в этом Алексе выдающегося, он и ростом-то не выше некоторых девчонок, но все они как одна крутятся к нему поближе и стремятся завязать какой-нибудь диалог. Ну конечно, Девис же знает обо всем на свете и держит себя с достоинством утомленной вниманием поп-звезды. Он, конечно, со всеми одинаково любезен, но ни с кем не сближается, включая эту глупую Бель, которая считает себя, наверное, его подругой. Но Крис прекрасно видит, что глубоко плевать этому самовлюбленному русскому и на Изабеллу, и на всех остальных. Вообще не понятно, какого черта он делает на их факультете.

Преподаватели всегда в восторге от его ответов и рассуждений во время экзаменационных сессий. Они все считают, что у Девиса большое будущее, при условии, что тот будет прилагать больше усердия в учебе. Только Девис никакого усердия к учебе не прилагает вообще! Крис просто поражается, как нагло этот малый, сидя на лекциях, часами играет на биржах, воткнувшись в экран своего лэптопа. А когда подходит время экзаменов, за день или два успевает кое-как пролистать весь курс и раскинуть перед профессорами свою откровенную импровизацию, мило улыбаясь, когда обнаруживаются явные пробелы в его реальных знаниях. И это всегда работает!

А уж как умеет Девис ненавязчиво унизить, бросив какую-нибудь уточняющую реплику во время разговора, даже чужого, особенно если это слышат его верные поклонницы. И даты исторические уточнит, и о стилях архитектурных поспорит, и фамилии известные научит правильно произносить! Не только Криса раздражает он этим, но и большинство парней их круга. Он не состоит ни в одной спортивной секции университета, не живет в студенческом кампусе и, уж конечно, не участвует в вечерних посиделках с пивом и футбольными матчами.

Трудно даже представить себе безупречного Алекса в нормальной мужской компании за обычными для молодых парней развлечениями. Это тема не раз возникала в кругу университетских друзей Криса, но сексуальная ориентация Девиса оставалась загадкой. Парней он игнорировал так же, как девчонок. Никаких ни на что намеков, только косвенные факты.

Чего стоит один только его внешний вид и очевидный собственный стиль! Надо признать, что этот Девис, конечно, симпатичный малый с его ярким цветом глаз на контрасте с всегда загорелой кожей и черными вьющимися волосами, всегда находящимися как будто бы в беспорядке. Крис подозревает, что эта небрежная стрижечка стоит целое состояние в лучших салонах города, особенно если учесть стоимость того, что на Алексе всегда надето.

Они все здесь не из бедных семей и, конечно, могут многое себе позволить, однако с Дeвисом никто себя даже не сравнивает. Если темные очки — только Гуччи, если рубашка или тонкий свитер — непременно Бриони, джинсы и спортивного вида туфли, соответственно, из самых дорогих итальянских бутиков.

Одевается Алекс именно в Италии, как информировал он развесивших уши девчонок. В Ницце и даже в Каннах для Девиса, видите ли, выбор недостаточен. Ничего яркого и кричащего на Алексе никогда не надето, но его узкие брюки или джинсы с низкой талией всегда безупречно сидят на стройной фигуре, а белая рубашка всегда с длинными рукавами, даже сейчас, в эту жару.

В университете его никто и никогда не видел в обычной футболке, шортах и, вообще, в спортивной одежде. Однако и в этом, оказывается, несравненный Алекс прекрасно разбирается! Он как-то сообщил, что из всех спортивных линий он предпочитает никому не ведомый североамериканский Лулулемон. Что это за диковинная фирма, Крису с товарищам не известно, зато буквально через два дня, услыхавшие про то, что бутик этого бренда открылся в Каннах, девочки их группы, как сговорившись, стали появляться с рюкзачками и в спортивных шмотках с характерным подковообразным логотипом. Куда, интересно, этот хиляк Алекс ходит в спортивной одежде? Крис презрительно усмехнулся, глядя, как по-хозяйски располагается Девис за столом.