Она быстро вытянулась стрункой на подоконнике и отодвинулась от форточки, уверенная в том, что со двора ее не заметили. Пятый этаж как никак. До конца, правда, не понимала, зачем так поступила. Поддалась порыву. Или думала, что зло нужно наказывать, ну или хотя бы изобличать. «Может, кто-то из его друзей не знает, с кем играет», – размышляла маленькая активистка.

Прошло несколько дней после разоблачительной операции. Еву отправили в магазин. Неожиданно выход из подъезда перекрыла тонкая мальчишеская рука.

– Я знаю, что это ты кричала из окна, – услышала она совсем близко голос с холодным металлом. – Еще раз такое вытворишь, пожалеешь. Поняла?

– Поняла, – прошептала почти беззвучно, – я больше так не буду.

Несколько часов после этой встречи прошли как в тумане. Она еще долго боялась ходить одна и на всю жизнь запомнила, что разоблачения так не делаются. Хорошо, что мальчишка ограничился единственной угрозой. Инцидент был исчерпан.

Перед кризисом 1998 года Ева и Лиза первый раз в жизни отправились отдыхать на море. Родители долго откладывали деньги, выбирали варианты и выслушивали бесконечное нытье о том, что «обеща-а-ли и не выполня-я-ете!». Условия казались самыми выгодными: 6000 рублей (6 000 000 до деноминации, если быть точнее) с человека, 21 день, детская группа, взрослый сопровождающий.

Перед поездкой сестрам купили новые джинсы, яркие футболки, белоснежные кеды. Длинные юбки, чтобы ходить на пляж и не обгорать, мама сшила сама.

Девочки первый раз летели на самолете. Необычное приключение захватывало. Они с восторгом смотрели, как березки, дачные домики и машины становятся игрушечными, а дороги и поля превращаются в лоскуты, как земля скрывается за облаками – пуховыми перинами. Хотелось коснуться их белоснежной мягкости, искупаться в ней, как Аладдин и принцесса Жасмин. В иллюминатор проливалось солнце. Как долго они этого ждали! Даже не верилось, что все происходит на самом деле.

– Когда уже кормить будут?

– Тише, чего так кричишь. Скоро, наверное.

– Есть хочу!

Завтрак, наконец, подали. Ерзанье прекратилось.

Полет прошел спокойно, приземлились в Москве. Девочек почти сразу повели на Красную площадь и в Охотный ряд – фотографировать. Обедали в Макдональдсе, на втором этаже. Сибирячки впервые в жизни пробовали фастфуд. Подсвеченные зеленым светом чизбургеры и картошка фри смотрелись необычно, а в окне раскинулись широкие солидные улицы со спешащими по делам людьми. Москва, и особенно быстрый ресторан, привели подростков в полный восторг. Огромные пространства, нарядные здания, сочетание исторических и современных улиц, и самое главное – загадочная картошка фри!

Вечером в аэропорту присоединилась московская группа юных туристов. Приземлились в Каире.

Ночевали в высотном отеле. 30 этажей. Невероятно. Так удивительно смотрелось обилие кнопок в лифте и замирал живот, когда неслись в скоростной кабине на 15-й этаж.

Первый день наполнился впечатлениями под завязку. Египетский национальный музей встретил саркофагами, статуями фараонов, украшениями, мумиями. Это воспринималось с трудом, настолько казалось невероятным. Один за одним сыпались имена фараонов, их жен и детей, узнавали, кто за кем правил, какой бог за что отвечал. Рамзесы, Тутмосы и Аменхотепы слились в памяти и никак не хотели отделяться друг от друга. Иногда в залах встречались узнаваемые персонажи: Тутанхамон, Нефертити, Клеопатра. Их не спутать ни с кем.

Экскурсия продолжилась на фабрике папирусов. Юным туристам показали, как в древности добывали сырье, готовили, переплетали, смачивали, прессовали и склеивали его в большие полотна. Поведали, что уж у них-то папирус самый настоящий: «Видите на нем темные крапинки? На банановом таких нет. А это чудо-дерево с райскими птицами защитит дом, в котором висит».

Девочки не впечатлились изображениями золотых масок фараонов, но перед оберегом не устояли. И поскольку этот папирус «самый настоящий», заплатить за него пришлось 30 долларов. Позже гид Мустафа сказал, что это просто хитрость, и папирус из банана за 5 долларов ничем не хуже того, что купили они. Он всюду возил их группу, работал переводчиком и моральной поддержкой, время от времени уберегая туристов от лишних трат. Денег стало очень жаль, можно было применить их получше или вообще привезти обратно домой. Сэкономили бы порядочно, тем более, пока они отдыхали, доллар вырос почти в 3 раза – с 6 рублей до 15.

В золотом магазине, куда их помчали дальше, Ева и Лиза уже не купили ничего. Во-первых, там все стоило дороже 30 долларов, а во-вторых, золото подростков не особо интересует. Но в целом туристы покупали украшения охотно.

Пирамиды озадачили. В пустыне Сахара было солнечно и сухо. Воды, как всегда, с собой не взяли, мелких денег тоже. Лиза страдала от жажды, Ева от сочувствия.

– Я думала, что они выше.

– Я тоже.

– А сфинкс классный!

– Бесит, что без носа.

– Есть вэрсия, – вмешался в разговор местный экскурсовод, – что это Наполэон выстрелил сфинксу в литсо из пушкы, потому что его напугал пронзительный взглад животного.

– Зачем он это сделал?! – с горечью воскликнула Ева.

– Это всэго лишь лэгэнда, – ответил египтянин, – никто нэ знаэт, что произошло на самом дэле.

Девочки вернулись в отель уставшие и наполненные совершенно новым опытом и открытиями. Хотелось еще немного прогуляться, посмотреть на обычную жизнь местных. Решили спуститься по лестнице. 15-й этаж, 14, 13, 12, 11 и оп…

Лестница оборвалась. Несколько пролетов куда-то исчезли. Чтобы никто не свалился вниз, подход к краю перегородили мешками с цементом, навалили сверху кирпичей и водрузили в центре табличку с арабской вязью.

Пришлось вернуться в номер: мало ли, вдруг это какой-то знак свыше?

Ева и Лиза на ужине поделились радостью с девочкой Наташей из Москвы, что в качестве сувенира подобрали у пирамид два крошечных камешка.

– Вы что, совсем с ума сошли? – закатила глаза москвичка. – Вы не в курсе что ли, что у пирамид ничего подбирать нельзя? У тех, кто это делает, все потом плохо складывается.

– Что же нам теперь делать? – чуть не заплакала от испуга Ева.

– Вы должны вернуть их на место. И срочно, – зловеще прошептала Наташа.

– Но… как? Кто нас туда отвезет? – заплакали Лиза и Ева.

– Ну все, финиш. Ждите теперь сюрпризов, – Наташа упивалась произведенным эффектом.

Настроение испортилось окончательно и бесповоротно. Египет девочек больше не радовал. Во всем мерещились плохие знаки от фараонов; жуки-скарабеи и папирусы больше не умиляли. Почему-то захотелось домой.

Ночь прошла тревожно. Лизе снились кошмары, Ева ворочалась, уснуть никак не получалось. Переживали сильно.

На следующее утро, перед отъездом из Каира, Мустафа прощался со своими подопечными у большого автобуса:

– Вы дальше ехать бэз мэня. Хорошего отдыха на море. В отэле вас встречать новый гид.

– Мустафа, – Ева вдруг поняла, что нужно действовать быстро, пока есть возможность. – Ты же часто ездишь к пирамидам, да? – спросила она с великой надеждой. Египтянин понял: что-то случилось.

– Да, с каждой новой группой езжать, – он пытался разгадать, насколько все плохо.

– А можешь увезти это назад? В пустыню. Положить на землю у пирамид? – Ева раскрыла ладонь с двумя камешками. Время и песок обточили их, смягчили острые грани, но не поменяли необычной формы.

Мустафа увидел: девочка напугана и больше сюда никогда не приедет, если никто ей не поможет. Для гида с 20-летним опытом дело чести – заботиться о комфорте и счастье туристов. Он делал все возможное, чтобы гости возвращались в его страну, для которой туризм – важнейшее направление экономики.

– Нэ пэрэживай, я увозить их обратно: все будэт харашо. Отдыхай, я это выполню.