Пока Святослав не прекращал возмущаться, девочка все так же стояла, опустив голову и не смея поднять глаза на своего брата.

— Ах, да, раз уж я заговорил об этом, мелочь… — уже шипел Свят гневно, — Может в этот раз ты мне сможешь внятно ответить, из-за кого ее не стало? Или будешь и дальше молчать?

Святослав замолчал, но Мария не поднимала взор от выложенной мелким камнем дорожки парка, на которую выбралась из кустов, и так и не сказала ни слова.

— Ага. Так, значит. Будешь молчать, — после короткой паузы шипение сменилось на напряженный, но подозрительно спокойный голос юноши. — Ну, молчать ведь несложно. Сколько раз я тебя не спрашиваю, ответа не услышал ни разу. Почему умерла наша мама, Маша? А?

Свят сделал несколько шагов и встал прямо перед сестрой, которая теперь ощутимо затряслась, словно на улице была не теплая мягкая весенняя погода, а промозглая осень.

— Что же, ты не знаешь? Действительно не знаешь? Или ты этого не понимаешь? В твоей маленькой тупой голове нет ничего, что подсказало бы тебе ответ? — продолжая задавать вопрос за вопросом, Святослав схватил сестру за подбородок и поднял ее лицо так, чтобы его видеть.

Девочка боялась. Ее губы дрожали, а серые глаза были наполнены страхом и слезами, но она продолжала их сдерживать, лишь иногда всхлипывая.

— Ну, ну, неужели ты сейчас расплачешься? — с издевкой поинтересовался Святослав. — дочь графа будет плакать, но не скажет, что случилось с нашей мамой? Кто виноват в том, что она умерла? Кто убил мою мать, говори же, тварь?!

— Й… я… — дрожащим хриплым голосом, словно и не принадлежащим двенадцатилетнему ребенку, ответила Мария.

Услышав ответ своей сестры, Святослав захохотал и влепил ей пощечину, от которой та свалилась на землю.

— Ха ха ха ха, ну наконец-то, — продолжал истерично хохотать дворянин. — Спящая красавица, наконец, поняла, кто виноват. Хотя какая из тебя вообще красавица? Ведь ты не красавица, нет. Ну так что, мелочь, повтори-ка, кто виноват, а то я тебя плохо слышал?

— Я. Я виновата, — ответила, не поднимаясь с земли, Мария.

— Ага, верно. А в чем ты виновата, не напомнишь? — продолжал давить на сестру юноша, начав расхаживать из стороны в сторону, не обращая внимания на всхлипы сестры. — И встань с земли, чтоб тебя. Ты дочь графа, а дочери графа не валяются в грязи!

Девочка медленно поднялась на колени, испачкав и без того грязное голубое платье еще сильнее, после чего с трудом встала на ноги, несколько раз всхлипнув.

— Я… виновата в том, что убила нашу мать, — едва слышно произнесла Мария.

В этот момент глаза Свята округлились, он с шумом вздохнул и, преодолев разделяющие его и сестру метры за долю секунды, буквально растворившись в воздухе, материализовался перед ней и влепил ее еще одну пощечину. От этого девочка отлетела на несколько метров и свалилась в кусты, в которых совсем недавно пряталась.

— Тц, — цыкнул Святослав. — Лучше бы ты продолжала молчать, маленькая бесполезная дрянь. Она перестала быть твоей матерью, после того как ты ее убила. Не смей порочить ее память. Не смей называть ее так! И не смей говорить со мной, ее сыном! Только зря потратил на тебя ускорение, мелкая тварь. Ты не стоишь и крупицы магии воздуха.

В этот момент за спиной Святослава раздались шаги и послышался энергичный возглас:

— Святослав Андреевич, там обед накрыли! Будьте так лю… — Однако говоривший прервался на полуслове, а шаги в мгновение стихли, стоило показавшемуся из-за поворота человеку увидеть открывшуюся глазам сцену.

Святослав обернулся и посмотрел, кто прибежал на устроенный им шум.

— А, Илья, — воодушевленно заметил молодой дворянин, увидевший перед собой молодого слугу в белой рубашке и темных штанах, обеспокоенно оглядывающего сына графа и кусты недалеко от парковой дорожки, из которых теперь доносился тихий плач. — Ты вовремя. Очень вовремя. Моя милая маленькая сестра опять убежала от гувернантки. Я искал ее в парке, а она, услышав меня, упала с дерева. Я уж хотел бежать за слугами, а тут ты как раз подоспел. Полечи ее немного, Илья.

Увидев, как молодой слуга с удивлением взглянул на него, Святослав поморщился и продолжил:

— Да знаю я, что ты целитель. Пусть и никчемный. Так что не строй из себя дурака и полечи ее. Иди, займись делом! А обедать мне что-то вовсе расхотелось.

Молодой слуга сорвался с места и побежал в сторону, откуда доносился плач. Святослав же развернулся и пошел к выходу из парка,

— Весь аппетит мне испортила, мелкая дрянь, — проворчал юноша, выходя из парка и направляясь мимо церкви к поместью. — Надо будет в бильярд поиграть, что ли. Надеюсь, хоть вечер у Татищевых будет интересным.

Глава 5

В шестнадцать ноль-ноль Святослав, естественно, поместье не покинул. Он выходил из ворот на полчаса позже, проспав дольше положенного и потратив лишнее время на сборы. Одет он был в костюм цвета маренго, но свято веруя, что это все-таки угольный цвет. Кроме того, юноша прислушался к совету отца, и образ молодого дворянина дополняли черные туфли, темно-серый галстук с едва-заметным узором и аксессуары из белого золота.

Перед воротами поместья уже стоял «Мерседес-Бенц» С-Класса, один из автомобилей из личного гаража Андрея Ростиславовича, который обычно использовал сам граф для выезда в свет. Он мог приобрести машину дороже, но вполне доверял немецкой сборке авто представительского класса, да и в салоне было достаточно места, чтобы чувствовать себя комфортно. Поэтому, как только немцы объявили о выходе девятого обновления всемирно известной модели, граф внес дополнительные семьдесят пять тысяч имперских рублей в счет личных расходов.

Убеждения Андрея Ростиславовича касательно новинок мирового автопрома разделяли и его водители. По крайней мере, никто из них не решался оспаривать мнение графа вслух. Поэтому и один из водителей маялся рядом с немецкой машиной, докуривая очередную сигарету в ожидании младшего сына графа.

Водитель был одет в черный деловой костюм с белой рубашкой, но учитывая его недюжинный рост и ширину плеч, казалось, будто любое неаккуратное движение избавит водителя как минимум от пиджака, разорвав его в плечах. Медвежьи рост и комплекция сочетались с густой растительностью на округлом лице с большим носом и полными губами, и короткий ежик русых волос, создавая вид этакого древнерусского былинного богатыря. Только в европейском костюме и рядом с немецким авто.

— Добрый вечер, вашблагородие, — пробасил богатырь, затушив сигарету.

— Добрый, Демид. Я же, кажется, просил тебя не курить, если будешь возить меня по делам? — спросил Святослав, который подошел к водителю и сморщил нос, почуяв сигаретный дым.

— Каюсь, вашблагородие. Виноват, — ответил Демид, пожимая плечами и виновато склоняя богатырскую голову.

— Ладно, ладно. Поехали уже, или будем перед машиной стоять? Опоздаем ведь из-за тебя, — шумно вздохнул Святослав.

Водитель быстро сориентировался и с удивительной для человека его комплекции ловкостью открыл заднюю дверь машины, впуская сына графа в салон. После этого он занял водительское место и начал резво выруливать на дорогу в сторону шоссе М-11.

— Только, это, вашблагородие — просительно протянул Демид, — вы уж ремень-то пристегните, будьте любезны. Ваш батюшка мне голову открутит, коли чего случится, а время сейчас неспокойное, сами знаете.

— Время всегда неспокойное, — недовольно пробурчал Святослав, но все же пристегнул ремень безопасности. — Долго нам ехать хоть? Папа сказал, ты в курсе, откуда забирать Катю будем.

— Кхм… Ну так, машинка добрая, резвая, — ответил водитель, с нежностью поглаживая руль. — Компьютер показывает, что пробок почти нет, кое-где только желтый уров…

— Короче, Демид! — резко прервал своего водителя Святослав.

— Эм… Если короче, то час. Может, полтора, но это вряд ли, вашблагородие, — отозвался ничуть не смутившийся богатырь.

— Ну так и разбуди меня, когда будем в Москве, — устало пробормотал юный аристократ, — И музыку включи какую-нибудь спокойную, не тебя же мне слушать.