— Привет! — ответила я, опуская голову.

Мне было неловко, что нас могли видеть Альберт и Зина. Я представляла, что скажет Марина, когда узнает — с кем я встречаюсь. И не была готова к этому разговору.

Максим помог мне устроиться, затем обошёл машину и, сев за руль, сказал:

— Готова?

— К чему? — не поняла я.

— К встрече с моей мамой, конечно, — с улыбкой сказал он.

— Да! — выдохнула я.

Он протянул руку и заправил мне за ухо выбившуюся прядь волос, а затем завел двигатель, и мы поехали.

Свои волосы я сегодня оставила распущенными, выпрямив немного утюжком. Для Максима мне хотелось выглядеть хорошо. Поэтому, я даже подкрасила глаза и немного мазнула губы блеском. Надела мягкий шерстяной костюм: юбка до колен и приталенный пиджак в бежевом цвете. Комплект дополнила белоснежной блузкой.

Ехали мы недолго, где-то около получаса. Максим всю дорогу рассказывал о доме, родителях и своей младшей сестре, с которыми мне предстояло встретиться. Он с такой любовью о них говорил, что мне стало немного грустно. Я вспомнила пансионат, в котором провела всю свою сознательную жизнь. Свою подругу Мару, которая за все время стала мне сестрой. И даже старого Сояра, который хоть и ругал нас постоянно, но я чувствовала его заботу.

— Ты загрустила. Я слишком увлекся? Тебе, наверное, не интересно? Извини, — спросил Максим, заметив мое состояние.

Что я могла ему сказать? Рассказать о себе? Нет, конечно! Поэтому просто придумывала на ходу то, что могло соответствовать ситуации.

— Нет! Просто я, к сожалению, не помню свою семью. Какая она была? — ответила я грустно.

Отчасти мне не пришлось врать. Ведь своих родителей я действительно не помнила. Меня совсем маленькой отдали в пансион.

— Прости! Это моя вина! Из-за меня ты потеряла память, — сказал он, глядя на дорогу.

Я видела, как побелели костяшки пальцев, сжимающих руль. Он не смотрел на меня.

— Давай не будем об этом? Я не хочу говорить о том, чего не помню, — предложила я, понимая, что этот разговор ни к чему не приведёт.

Он просто кивнул, но я видела, как ходят желваки на его скулах.

Какое-то время мы ехали молча. Максим включил легкую музыку, которая приятно ласкала слух. Затем, я увидела, как мы стали въезжать в высокие ворота.

— Почти приехали, — сказал он, улыбнувшись. — Это охраняемая территория. Тут чужих нет. Всего тридцать домов, и все друг друга знают. Такая маленькая деревня.

Мы проехали по просёлочной дороге. Я с удивлением смотрела на абсолютно одинаковые домики. Они были двухэтажные, серого цвета, с черными резными наличниками на окнах. И все были украшены новогодними гирляндами, которые переливались разноцветными огоньками. Было очень красиво.

— Нас уже встречают, — заметил Максим, останавливая машину.

И, правда. Около дома стояла молодая девушка, и с интересом на меня смотрела.

Максим вышел из машины и помог мне выбраться. После теплого салона автомобиля мне стало холодно, и я сразу запахнула шубку.

— Татьяна, познакомься с моей сестрой Галиной, — представил нас он.

Девушка подошла ко мне, и пожала мне руку.

— Приятно познакомиться! Максим ещё никогда не привозил девушек. Мне стало любопытно, что я не выдержала и вышла вас встречать. Пойдём в дом, а то я уже замерзла, — сказала она, взяв меня за руку.

Девушка была очень молодой и задорной. Я даже растерялась и посмотрела на Максима. Он, пожав плечами, взял из салона какие-то пакеты, и вместе с нами пошёл в дом.

Как только мы вошли, к нам на встречу вышла моя знакомая из больницы и мужчина в возрасте.

— Ангел? Ты привез моего ангела? — воскликнула она.

Мужчина и Галя встали, с удивлением на него смотря.

— Я сказал, что мой сюрприз вам понравится? — сказал Максим, проходя вперёд и ставя пакеты на стол.

— Здравствуйте! Мы с вами не познакомились в прошлый раз. Меня зовут Таня, — представилась я.

Максим подошёл ко мне и стал представлять своих родителей.

— Танюш, познакомься, это мой отец — Владислав Игоревич, а это моя мама — Раиса Романовна. Ты с ней уже знакома.

Раиса Романовна подошла ко мне и обняла за плечи.

— Я даже не поблагодарила вас за чудесное спасение. Спасибо! Я в долгу перед вами, — со слезами на глазах, сказала она.

— Вот и поговорите, — сказал Максим. — Чего все стоим? Проходим.

— Но где ты ее нашел? — спросила его мама,

— Давайте все расспросы оставим на потом? Я ужасно голодный, — ответил Максим и посмотрел на меня.

Я поняла, что, скорее всего, они ничего об аварии не знают. И он хотел обойти эту тему.

— Раечка, давай сначала накормим детей? — сказал Владислав Игоревич. — Проходите, Таня, раздевайтесь. Я очень рад с вами познакомиться! Этот шельмец ничего нам о вас не сказал. Обещал сюрприз и сделал.

— Конечно, конечно, — засуетилась женщина. — У нас все готово. Галина, пойдём накрывать на стол.

— Давайте я помогу вам? — предложила я.

Они проводили меня в просторную столовую, которая была выполнена в белых тонах. Множество белых шкафчиков были украшены резными орнаментами. На белой мраморной столешнице стояли кастрюльки, от которых исходил аппетитный аромат. Посредине стоял длинный белоснежный стол, на котором стояли приборы.

— Сегодня у нас на ужин рыбная солянка, заливное из щуки и салат из свежей зелени. А на десерт Галина приготовила торт. Надеюсь, вам понравится. У вас нет аллергии на рыбу? — спросила меня мама Максима.

— Нет, — ответила я.

Я подумала, что Максим сказал им о моем предпочтении в еде, но Галя развеяла мои мысли.

— Пока мама болела, врач разработал ей диету. И мы пока боимся ее менять. Ещё до конца не осознали, что произошло.

Я подошла к женщине и, взяв её руку, спросила:

— Можно?

Она непонимающе на меня посмотрела, но кивнула, в знак своего согласия.

Просканировав ее состояние, ничего страшного я не обнаружила. Организм еще был слаб, но сердце работало хорошо. Заметив небольшие отклонения, направила свою энергию для их устранения.

— Вы снова меня лечите? Я чувствую тепло и легкость, — сказала Раиса Романовна.

Убрав руки, и улыбнувшись ей, я ответила:

— У вас все хорошо. Ваше сердце работает, как у молодой девушки. И можно кушать все, что хотите. Но, я бы порекомендовала вам есть больше фруктов и морепродуктов. В вашем возрасте тяжелая пища плохо усваивается. Но это только рекомендации. Противопоказаний нет.

Галя стояла с раскрытым ртом.

— А меня можешь посмотреть? — протянув руку, спросила она.

Я даже засмеялась, но её руку взяла.

Мне показалось странным такое желание молодой, здоровой девушки. Но просканировав её тело, поняла, почему ей это захотелось. Перестав улыбаться, я серьезно посмотрела ей в глаза. Галя поняла, что теперь я знаю её тайну. И испуганно вырвала свою руку, жалея о своём минутном порыве.

— Что там? — встревожено спросила её мама.

По лицу своей дочери она поняла, что что-то не так. Галя умоляюще на меня смотрела, прося молчать.

— Таня, скажи, что с ней? — переспросила Раиса Романовна.

Я, взяв себя в руки, улыбнувшись, ответила:

— Ваша дочь абсолютно здорова. В её возрасте еще рано обрастать болезнями. Вам не о чем волноваться.

Женщина подозрительно на нас посмотрела, но больше ничего не сказала, и стала накрывать на стол, выставляя блюда с едой.

Галя с благодарностью на меня посмотрела. Я не выдала её тайны. Но мне стало страшно. Да, сейчас она здорова, но я смогла увидеть старые раны, и не представляла, кто мог их оставить на теле совсем молодой девушки.

— Так. Что тут вас? — спросил Владислав Игоревич, входя вместе с сыном на кухню.

— Мммм…… Как вкусно пахнет! Я очень голоден! — сказал Максим.

Мы стали рассаживаться за стол. Максим пододвинул мне стул, а сам сел рядом.

Оказывается, я тоже ужасно проголодалась, и с большим аппетитом ела рыбную солянку. Она была очень наваристая, а главное — горячая. За ужином я постоянно ловила на себе задумчивый взгляд Галины. Казалось, девушка была удивлена моей способности — видеть. Она смотрела на меня, словно я была не человеком, а как тут говорят: инопланетянином.