— Почему? — с интересом спросила она.

Вот он — шанс поговорить с человеком, который многое знает о природе магии! Если бы мудрый наставник нашёлся тогда, вечность назад, когда она впервые поняла, что может больше, чем другие люди — жизнь пошла бы иначе. Но увы, нагонять упущенное приходилось сейчас.

— Потому что сам выбирает жить в постоянном стрессе, — спокойно пояснил Константин, откидываясь в кресле. — Как вы думаете, почему человек, который мог выбрать абсолютно любое призвание в жизни, выбрал именно то, где он сможет каждый день сталкиваться с убийствами, смертями, кровью и трупами?

Диана нахмурилась, потирая внезапно заледеневшие ладони. В самом деле, едва ли Джон выбрал работу следователя потому, что наследнику лорда Ллойда не хватало на хлеб. Да и, судя по всему, отец Джона, таинственный лорд Энтони, тоже не в восторге от профессии сына. Человек, за которым сохраняется место в британском Парламенте, явно мог выбрать призвание получше.

— Вы заметили, что Джон за работой и Джон дома — два разных человека? Нет? Ну, ещё будет время…

— Я заметила, что детектив Ллойд слишком жёстко обошёлся вчера с подозреваемым, — медленно припомнила Диана, — мистером Дэвисом. У него посттравматический синдром, так полковник Лэнгдон сказал, а Джон надавил… Я подумала — чтобы помочь мистеру Дэвису спустить пар…

— Одно другому не мешает, — задумчиво согласился Константин. — Будет возможность, спросите его, зачем он пошёл в следователи. Уж явно не ради мировой славы. В истории остаются имена психопатов, насильников, серийных убийц, но не тех, кто остановил их.

Диана помолчала, разглядывая бывшего викария. Доктор Вольф выглядел слегка уставшим, но спокойным, а серые глаза сейчас ничем не напоминали режущую сталь. Константин не изучал её — он просто смотрел.

— Вы полагаете, у Джона тоже… посттравматический синдром? — тихо догадалась она.

Доктор Вольф ответил не сразу, рассматривая декор на каминной полке. Домработница заблаговременно разожгла огонь, но без поддержки тот постепенно угасал.

— У кого из нас его нет? — наконец ответил магэксперт.

Диана закусила губу, раздумывая, насколько уместен следующий вопрос.

— И как спасаетесь от травм вы?

Взгляд безмятежных серых глаз даже не изменился.

— Вера, мисс Фостер.

— Почему вы тогда ушли из священства? — удивилась Диана, наклоняясь ближе.

— Кризис веры, доктор?

— Не считайте меня малодушным, — упрекнул Константин. — Это маловерам требуется игла постоянных чудес. Я просто уважаю правду, мисс Фостер, и к Богу у меня скорее научный подход.

— Как у апостола Фомы? — улыбнулась Диана.

— Пожалуй, — согласился бывший викарий. — Изучив некоторые документы, я пришёл к выводу, что англиканская церковь дальше отступила от первозданной апостольской, чем, к примеру, католическая. И это меня расстроило. Как будто я снова сражался не на той стороне.

— Не обязательно сражаться, — мягко заметила Диана. — Для отдельно взятого человека главное — Христос, а не конфессия.

— Я — не отдельно взятый человек, — вежливо ввернул Константин. — Считайте это гордыней, но я предпочитаю скромный бриллиант вагону стекляшек.

— Сочтём это поиском истины, — великодушно предложила Диана.

Бывший викарий коротко рассмеялся.

— Благодарю.

— Но отчего тогда вы не смените конфессию? — снова полюбопытствовала Диана.

— Если пришли к выводу, что католическая церковь ближе к канону?

— Жду знака, мисс Фостер. Я ведь не закончил исследование. Грустно будет вступать в ряды новой армии Христовой только для того, чтобы обнаружить, что снова попал в разбойничью шайку.

Диана помолчала, мысленно покачав головой. Не так уж и далеко ушёл доктор Вольф от идеалиста Ллойда — разве что Джон не прикрывался щитом скрытого сарказма и тонких насмешек. Зато стало понятно, что свело внешне таких разных людей вместе.

— Можно ещё вопрос? — рискнула Диана. — Вы и вправду полагаете, что мы с Джоном… родственники?

— Я в этом почти уверен.

Диана улыбнулась и затихла, баюкая новое приятное чувство внутри. Отчего-то спокойная уверенность доктора Вольфа передалась и ей — мгновенно, так, что в этот миг она бы удивилась куда больше, если бы вдруг узнала, что магэксперт ошибся.

Она всё ещё улыбалась, когда двери во внутренний сад распахнулись, и в гостиную вернулись Виктор с Луисом, привнеся с собой стойкий запах сигарет и холода.

— Мы пришли, чтобы веселиться! — пригрозил рыжий гигант, подступая к пластинкам. — Что за похоронный марш, Вольф? Не мог развлечь девушку чем-то посовременнее?

— Мы беседовали, — пришла на выручку Диана. — Громкая музыка лишь отвлекала бы.

Доктор Вольф на ирландца не среагировал, как будто рыжий источник неприятностей мало чем отличался от уже привычного нью-йоркского шума.

— О чём беседовали? — негромко поинтересовались со спины.

Диана обернулась, встречая внимательный взгляд мистера Медичи. Когда итальянец появился в гостиной, она затруднилась бы сказать: Джанфранко, как оказалось, двигался почти бесшумно.

— О менталистах и их проблемах, — честно ответила Диана.

— От этих менталистов и впрямь одни проблемы! — поддакнул, не вникая в суть, Виктор. Рыжий ирландец вытащил одну из пластинок, рассыпав при этом несколько других, и сейчас недовольно собирал их с пола. — Я бы сделал каждому по ошейнику, чтоб не вредили честным людям, и дело с концом!

Даже невозмутимый Вольф переменился в лице, но вслух только вежливо предложил:

— Вот и сделай, рыжик. Что мешает?

— Мозги не заточены, — крякнув, поднялся с корточек гигант. — А вот вы с профессором Зборовским могли бы и сделать доброе дело!

— Тебе надо, ты и займись, — фыркнув, поддакнул Луис. — Чего пристал, О’ Рид?

Ирландец прищурился, то ли прикидывая, не врезать ли зарвавшемуся водителю, то ли размышляя над красивым ответом.

— Расслабься, здоровяк, — посоветовал доктор Вольф. — Сколько нас там осталось? С каждым годом всё меньше. Менталисты слабеют и мельчают, и нет смысла тратить время на то, что в скором времени, буквально через поколение, уже не понадобится. Ян разрабатывает лишь то, что принесёт реальную пользу в перспективе. Это уже не говоря о том, что способов влияния на менталистов пока не изобрели.

— Почему вы говорите, что менталисты слабеют? — удивилась Диана. — Способности, скажем, детектива Ллойда впечатляют.

— Джон — потомственный менталист, их остались в буквальном смысле единицы. Кроме того, нет гарантий, что его дар передастся следующему поколению.

Менталисты более слабого уровня постепенно утрачивают свой дар, в детях или внуках. Какой смысл работать над магической защитой от тех, о ком вскоре останутся одни воспоминания? Вот вы, мисс Фостер, не спорю, менталистка высшего уровня. По интенсивности ауры ничем не уступаете Джону. Но как только выйдете замуж за кого попроще — ну вот, скажем, за Луиса — то ваши дети унаследуют лишь…

— Эй-эй, — заволновался водитель, бросая встревоженные взгляды на дона Медичи, — не надо за меня! Я себе не враг.

Доктор Вольф перехватил обмен взглядами и усмехнулся.

— В самом деле, Константин, — сдержанно уточнил Джанфранко. — Почему Луис?

Магэксперт только глаза закатил.

— Для наглядного примера. В самом деле, не за Виктора же! Я не желаю зла мисс Фостер даже гипотетически.

— О чём речь? — поинтересовался именинник, входя в гостиную с женой под

руку.

— Спорим о превратностях супружества, — тут же расслабился Вольф, складывая руки на груди. — Делаем ставки.

— Снова меня обсуждаете? — возмутился детектив, отбирая пластинку у Виктора и запуская граммофон. — Не поверите, Диана, некоторые здесь норовили мне дать чисто мужские советы перед свадьбой!

— Я подумал, что лишними не будут, — не стал отрекаться Константин. — С твоим-то опытом в женском вопросе.

О’ Рид невежливо хохотнул, и даже Луис не скрыл широкой ухмылки. К чести дона Медичи, он свою улыбку успешно подавил.