– Хорошо, миссис Бэрроуз, – задыхаясь, выдавила Диана, бегом возвращаясь обратно к лифтам.

Мелькнула мысль о том, чтобы воспользоваться лестницей – чёрный ход располагался ближе к офису, чем вечно занятые лифты – но бежать, перескакивая через ступени в неудобной юбке, Диане не хотелось. Да и тишина уже тёмных, безлюдных этажей небоскрёба пугала.

Пока лифт тащился вниз, Диана безуспешно справлялась с собственным сбитым дыханием. Ноги ослабли, руки мелко дрожали. Ужас произошедшего только сейчас просочился в неё, разжигая пожар в крови. Огнём горели скулы – ненавистная с детства особенность, столь очевидная на бледной коже. Румянец, неровный, яркий, выдавал её с головой. Вот и сейчас…

Падре в старой церквушке городка Хуарес говорил, что Царствие Божие следует искать внутри; вот только найти там можно не только искру Божию, но и адское пламя. Диана тогда простодушно считала, что, если ад на земле и существовал, он сосредотачивался в руках насильников и убийц. Смерть противоестественна, и тот, через кого она приходит в мир, обречён.

И почему она думала, что сбежала от смертей и крови навсегда?

– Диана! – встрепенулся Риччи, как только она выбежала из здания. – Что случилось?

– Мистер Бэрроуз, – выдохнула Диана, шагая к водителю. – Его убили!

Лицо Ричарда вытянулось, и он резко выпрямился, отлипая от стального хромированного «Форда». Молодой, симпатичный Анжело нравился девочкам из агентства. Да и самой Диане, пожалуй, тоже. Риччи каждый раз находил, чем развеселить их унылое офисное общество, если случалось ему подниматься наверх. Мистер Бэрроуз использовал молодого водителя без зазрения совести, и как грузчика, и как слесаря, и как посыльного, но Анжело никогда не жаловался. Учитывая уровень безработицы на улицах, Диана вполне понимала, почему.

– Кто? – потребовал водитель, закрывая роскошный автомобиль на ключ. Несмотря на ноябрьский холод, Риччи был в расстёгнутой куртке и будто дышал жаром. Снова небось возился с машиной, которой гордился больше, чем сам мистер Бэрроуз.

– Мы не знаем, – пританцовывая на холоде, сбивчиво пояснила Диана. – Я нашла его первой, с простреленной головой. Миссис Бэрроуз звонит в полицию, а мне велела идти за тобой.

– Зачем там я? – поразился водитель, подхватывая Диану под руку. Они вошли в холл небоскрёба, и Диана наконец вспомнила о консьерже.

– Эдди, сейчас сюда приедет полиция и скорая, – слабым голосом обратилась она к темнокожему консьержу. – Пожалуйста, направьте их в офис к мистеру Бэрроузу.

– Седьмой этаж, – тут же сориентировался Эдди. – Разумеется, мисс! Что-то случилось?

– Мы просто развлекаемся, приятель, – сверкнул зубами Риччи, приобнимая Диану за плечи и отводя от стойки. – Проверяем готовность городских служб!

Несмотря на ужас происходящего, Диана слабо усмехнулась и благодарно прижалась к Риччи. Какой же он горячий! Даже, кажется, вспотел в кожаной куртке, хотя отопление в здании работало с перебоями.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она. – Столько всего навалилось!

– Понимаю, – негромко согласился Ричард, нажав на кнопку вызова лифта. – Выглядишь не очень, Ди.

– Мистер Бэрроуз, он… – Диана запнулась и замолчала. Вспоминать неприятную сцену не хотелось.

– Обидел тебя? – нахмурился Риччи. Не дожидаясь ответа, скрипнул зубами, утвердительно кивнув сам себе. – Так и знал, что это случится! Ты ведь красавица, Ди. Когда ты впервые появилась в офисе, я думал, старик пристроит тебя в кино или хотя бы на подиум! С твоими данными – и секретаршей! Вопрос времени, когда старый хрыч распустил бы клешни. Кстати, почему ты не попробовала силы в агентстве?

– Ты мне льстишь, Риччи, – рассмеялась Диана, заходя в лифт. – Мне уже двадцать восемь. Мистер Бэрроуз отбирал девочек не старше двадцати трёх.

– А Мэй? – подмигнул Риччи. – Двадцать четыре – почти старуха!

– Мэй оказалась слишком хороша, чтобы её упустить, – искренне сказала Диана. – Но ведь и она больше не работает на агентство. Как она, кстати?

Высокая, роскошная Мэй действительно притягивала взгляд. Белоснежная кожа, изумрудные глаза, грива густых и волнистых, до пояса, медных волос. Мистер Бэрроуз называл её «ирландской валькирией» и даже пристроил её на местную киностудию. Мэй отсняла несколько дешёвых картин, а потом, когда речь зашла о голливудских ролях, внезапно покинула агентство. И если кто-нибудь и знал, где сейчас рыжая красотка, то только Риччи.

– Скучает и хочет вернуться к работе. Ты её знаешь – мятежная душа!..

– Ты так и не сделал предложения? – догадалась Диана, и водитель замялся. – О, Риччи, – только и покачала головой Диана. – Таких, как Мэй, одна на миллион. Чего ты ждёшь?

– Что я могу ей дать? – развёл руками Анжело, первым выходя из лифта. – Ни гроша в кармане, живу на съёмной комнате в Маленькой Италии… повсюду грязь, крысы… мерзость, Ди!

– Предоставь ей выбор, Риччи, – серьёзно посоветовала Диана. – В конце концов, это не только тебе решать.

Водитель горестно отмахнулся, отворачиваясь. Как раз вовремя, потому что по коридору уже нервно прохаживалась миссис Бэрроуз, при их появлении неожиданно обрадовавшаяся.

– Риччи! Побудь с нами, пока не прибудет полиция. Полагаю, мисс Фостер тебе уже всё рассказала?

– В общих чертах, – уклончиво подтвердил водитель.

– Я буду не в состоянии вызывать такси после того, как всё это окончится! Сможешь отвезти меня домой, Риччи?

– Разумеется, мэм, – вежливо согласился Анжело.

– Отлично! Пойдём на кухню, я заварю кофе. Мне просто необходимо чем-то занять руки! Мисс Фостер, а где же наша мисс Силк? – обратилась к Диане хозяйка. – Вы нашли её?

Диана развела руками.

– Ни в холле, ни на улице её не оказалось, миссис Бэрроуз.

Хелен нахмурилась и отмахнулась от Дианы так разочарованно-брезгливо, что ей невольно стало стыдно. Будто это именно она выпустила Китти через чёрный ход, помахав ручкой.

– Тогда позвони на её домашний телефон, – велела хозяйка. – Данные, полагаю, у тебя остались? Пусть возвращается в офис! Когда приедет полиция, было бы неплохо представить им эту… подстилку, – и Хелен презрительно отвернулась, давая понять, что Диана может бежать и выполнять.

Диана и побежала бы, если бы не узкая юбка. Всё-таки вещи из магазина подержанной одежды следовало перешивать прежде, чем использовать.

– И, мисс Фостер! – позвала её из коридора Хелен. – Откройте, пожалуйста, окно в кабинете.

Диана сглотнула и кивнула, проходя в приёмную. Справившись с телефонным звонком – трубку взяла хозяйка комнат, где проживала Китти Силк – она поднялась со своего рабочего места, проходя к кабинету шефа. Дверь оставалась приоткрытой, и оттуда тянуло тошнотворным запахом крови и смерти.

На тело она старалась не смотреть, но через покойного шефа надо было как-то переступить, чтобы открыть створку. Как сделать это так, чтобы не наследить, не размазать кровь по ковру и не проткнуть каблуком дырку в покойном, Диана не очень представляла. В конце концов она вернулась в приёмную за стулом, поставила рядом с телом шефа, и, закатив юбку, полезла наверх. Открыть окно удалось не сразу: обычно этим занимался мистер Дэвис или служащие небоскрёба, но в конце концов створка поддалась, и в душный кабинет ворвался леденящий ноябрьский воздух.

Сосредоточившись на окне, на том, чтобы не смотреть вниз, на убитого шефа, и на соблюдении баланса на шатком стуле, Диана не сразу услышала шум и голоса из приёмной.

– Добрый вечер, – раздался за спиной глубокий, приятный, почти бархатный голос. – Вам помочь, мисс?

Диана обернулась и вспыхнула, заметив целую толпу в дверях. Похоже, полицейские прибыли даже слишком оперативно, и теперь задранной юбкой и её ногами любовалось с полдюжины мужчин в формах. Хмурое лицо миссис Бэрроуз с поджатыми губами и лучезарная ухмылка Риччи, показывавшего два пальца вверх за спинами полицейских, довершали картину.

– Печально, что вам пришла в голову мысль открыть окно именно в кабинете, – качнул головой мужчина, стоявший впереди. – Вы могли сильно наследить. Мисс?..