…Раннее утро 19 августа 2001 года. Брожу по полям и лесопосадкам родной деревни. Бывшие колхозники, ныне пожилые пенсионеры, крепко спят – им некуда больше спешить. Звонко поют запоздалые жаворонки, как это было и 50 лет назад, когда я пятнадцатилетним мальчишкой покинул эти места. Впервые у меня появилось ничем не ограниченное время для досужих размышлений. Вперемежку с детскими годами вспоминаю о прожитой жизни в далёких азиатских странах: за экватором – на Яве и Калимантане, под Гималаями и Тянь-Шанем, в большом мегаполисе на берегу Аравийского моря и на северных островах Индийского океана.

Почти тридцатилетняя служба в МИД СССР и затем десять лет в МИД России постепенно уходит в прошлое, забывается и как-то растворяется в будничной суете. Пройдёт ещё несколько лет, и в разговоре с женой с грустной улыбкой буду вспоминать, что когда-то я около сорока лет служил в загадочном для многих внешнеполитическом ведомстве и в дипломатических представительствах некогда могучей державы.

Прислушиваясь к щебетанию птиц и шелесту берёзовых листьев, я почему-то стал припоминать о том, где я был и что делал ровно десять лет тому назад, в те грозные дни августа 1991 г. А находился я тогда в буквальном смысле слова «на крыше мира» и был посланником одной из двух сверхдержав – Временным поверенным в делах СССР в Королевстве Непал. Перед моим взором, как в кадрах документального фильма, стали «проплывать» лица руководителей горного Королевства, в беседах с которыми я пытался разъяснить суть происходящих в нашей стране событий, приведших вскоре к распаду великого государства.

Я невольно стал заново переживать тогдашние волнения и политические заботы, как будто что-то важное при этом упустил или не так сделал. Мне остро захотелось запечатлеть эти роковые дни 19–22 августа 1991 г. Я быстро воссоздал их в памяти с единственной целью, чтобы самому хотя бы мысленно вернуться к тем временам, в ту до боли привычную атмосферу размышлений и действий, вновь почувствовать себя полноценным человеком. И заодно «втянуть» любознательного читателя во «внутреннюю кухню» нашей работы за рубежом в такие переломные моменты истории – воспроизвести по часам всего лишь несколько дней.

В попытках конкретно «приземлить» освещение работы дипломата за рубежом и дать больше информации для потенциальных туристов я, возможно, слишком увлёкся этим занятием, хотя и здесь я далёк от мысли, что мне это удалось. В результате этих раздумий в глухой татарской деревне появилась новая книга о Востоке, которая была выпущена издательством «Магариф» в конце 2001 г. Книга была издана небольшим тиражом и в торговую сеть не поступила. Я раздал книги по библиотекам и друзьям. Можно сказать, что в Казани книга прошла незаметно, за исключением положительных рецензий в некоторых газетах («Татарстан яшьләре», «Восточный экспресс», «Мәгърифәт»). Позже появились выборочные публикации из книги в журнале «Казан утлары» (№ 10, 11, 12 за 2003 г.). Совершенно неожиданным сюрпризом для меня стало издание отдельной брошюрой одного из разделов книги («В заоблачном Королевстве») в далёком Катманду на двух языках – английском и непали.

Позже по заказу гендиректора «Идел-Пресс» я подготовил второе, дополненное издание книги «Восток глазами дипломата» с приложением к нему небольшого очерка о татарской дипломатии. Одновременно была достигнута договорённость с издателем о подготовке к 1000-летию Казани научно-популярной книги «История татарской дипломатии» объёмом порядка 15 печатных листов.

Представленный мною издательству макет будущей книги состоял из десяти глав: 1. Введение. 2. Дипломатия и внешнеторговые связи Великой Булгарии. 3. Дипломатия Золотой Орды (под углом зрения расчленения роли татар). 4. Внешняя политика и дипломатия Казанского ханства. 5. Татары в дипломатии в период расширения Российской империи (XVII–XIX вв.). 6. «Служилые татары» Посольского Приказа и МИД России. 7. Политики и дипломаты зарубежной татарской диаспоры. 8. Татары в дипломатической службе СССР и РФ. 9. Дипломатия Татарстана в постсоветский период. 10. Заключение.

По непонятным для меня причинам издательство всячески затягивало выполнение достигнутых договоренностей и в результате оба упомянутых проекта остались не выполненными. Потом произошёл резкий поворот в моей жизни: от дипломатии к науке. По приглашению директора крупнейшего в мире Института океанологии имени П. П. Ширшова академика Роберта Нигматуллина я подключился к совершенно новой работе – научной публицистике.

Вот уже несколько лет я увлечённо занимаюсь «пропагандой» научных исследований по Мировому океану и не только! Как уже отмечалось, упомянутые два блока сборника как раз составляют статьи последних лет, опубликованные главным образом в «НГ – Наука» – в газете, наиболее популярной и престижной в научных кругах Российской науки.

Вспоминается первая встреча с президентом Сукарно. Это было в начале февраля 1965 г. Посольство СССР в Джакарте решило провести празднество в связи с 15-й годовщиной установления дипломатических отношений между СССР и Индонезией. Президент Сукарно выразил согласие лично присутствовать на этой церемонии.

В назначенное время к зданию прибыл кортеж автомашин. Через несколько минут в сопровождении посла в зал вошёл Сукарно – стройный, коренастый человек среднего роста. Его сопровождали два адъютанта – бригадный генерал и полковник. Президент в прекрасно сшитой военной форме без каких-либо орденов и медалей, на голове – чёрный продолговатый фес – национальный головной убор яванца. Такое сочетание одежды как бы подчёркивает, что президент одновременно является главнокомандующим вооружёнными силами, а также главой гражданского правительства и Индонезийского государства.

Заняв отведённое ему почётное место, Сукарно снял тёмные очки и, широко улыбаясь, медленно поднял правую руку, приветствуя собравшихся. Затем быстрым привычным движением передал одному из адъютантов жезл главнокомандующего, напоминающий укороченную трость. Выступивший с краткой речью Н. А. Михайлов, обращаясь к Сукарно, поблагодарил его за оказанную честь. Охарактеризовав основные этапы развития дружественных отношений между нашими государствами, посол особо подчеркнул личный вклад Сукарно в утверждение благоприятных условий для развития дружбы и сотрудничества двух стран. Потом мы слушали выступление Сукарно. Это было, безусловно, яркое выступление великолепно владеющего аудиторией оратора, видного и общепризнанного государственного деятеля международного масштаба. Никто из сидящих в зале, конечно, не предполагал тогда, что ему, провозглашённому конституцией страны пожизненному президенту, всего лишь через каких-то шесть месяцев придётся начать смертельную схватку за сохранение за собой поста главы Индонезийского государства.

Сукарно (1901–1970) был бессменным главой государства и правительства Индонезии с 1945 по 1967 г. Он родился в городе Сурабае (остров Ява) в семье учителя. Будучи сыном мусульманина и индуистки, он проповедовал религиозную терпимость и ратовал за создание в стране светского общества, где различные религии, имея полную свободу, были бы вне политики. Сукеми – отец будущего президента – был искренним почитателем индийского народного эпоса. Он назвал своего сына именем прославленного героя «Махабхараты» – смелого, любящего свою родину воина Карно. К этому слову он решил прибавить индонезийский префикс «су», что означает «лучший». Так мальчик получил имя Сукарно. К двенадцати годам он стал признанным заводилой среди своих сверстников, а в двадцать три года покинул родительский дом: предстояла учёба в голландской школе города Сурабай. Вскоре Сукарно установил контакты с политической организацией «Сарекат ислам», познакомился с её лидером Чокроаминото. Это было началом его политической деятельности, которую он успешно продолжал в годы учёбы в технологическом институте в Бандунге.