Первое состояние мира, длящееся от сотворения Адама до Иоанна Крестителя, есть царство Бога Отца, эпоха Закона, эра Ветхого Завета, время ночного мрака и терний, когда при господстве сословия брачных мирян люди живут сообразно плоти и поклоняются Богу из чувства страха и рабского послушания. Второе состояние, длящееся от Богоявления до 1260 г. (дата выбрана исходя из символического толкования тех мест из Откровения Иоанна Богослова, где упоминается срок в 1260 дней: Откр. 11, 3 и 12, 6), есть царство Бога Сына, эпоха Благодати, эра Нового Завета, время утренней зари и роз, когда при господстве сословия клириков люди живут сообразно как плоти, так и духу и поклоняются Богу из чувства почитания и сыновнего послушания. Третье состояние, которое будет длиться, начиная с 1260 г. (предположительного времени прихода и поражения Антихриста, предстанущего в роли псевдопапы) вплоть до конца света, есть царство Бога Святого Духа, время полуденного сияния и лилий, когда при господстве сословия монахов (поддерживаемого канониками и терциариями) люди будут жить сообразно духу и поклоняться Богу в любви и в совершенной, не нуждающейся в предписаниях со стороны каких-либо институтов и текстов свободе. Так как вся полнота истины будет уже созерцаться непосредственно, то и буквальное толкование Священного Писания утрачивает свою значимость, уступая место его духовному постижению в ниспосылаемом ангелом из Апокалипсиса Вечном Евангелии (Evangelium Aetemum). Церковь, которая под водительством двух новых духовных Орденов вступает в данное состояние после периода борьбы и искушений, — подобно тому, как народ Израилев вступал после странствований по пустыне в Землю Обетованную, - преобразуется из Церкви св. Петра в управляемую созерцателями и снявшую с себя бремя мирской власти Церковь св. Иоанна (Ecclesia Spiritualis); в лоно ее вновь войдут отвергнутые прежде члены — греки и иудеи. В целом же в результате этого вселенского преобразования на смену насилию, бесправию, алчности, властности, рабству придет торжество мира, справедливости, евангельский бедности, любви и свободы.
При этом важно, что духовное содержание состояний исчерпывается при прохождении каждым из них последовательности из семи этапов, соответствующих семи дням творения и семи печатям Апокалипсиса. Однако, взятая в целом, мировая история также разделена на семь аналогичных периодов, и, — поскольку, согласно католической догматике, Святой Дух исходит как от Отца, так и от Сына, и духовное постижение Священного Писания рождается из соотнесения Ветхого Завета с Новым, — третье состояние, формируясь на основе обоих предшествующих, является седьмым днем, днем субботнего покоя по отношению ко всей исторической Неделе. По мысли Иоахима Флорского, каждое последующее состояние не наступает внезапно и не аннулирует полностью состояние предыдущее, но вызревает в его недрах и имеет свое начало (initiatio) в момент его кульминации. Так, притом, что начало первого состояния было положено от Адама (ибо не могло быть положено ранее), начало второго состояния приходится на время израильско-иудейских царей Озии (Азарии) и Иоаса и пророка Елисея (нач. VIII в. до Р.Х.), а началами состояния третьего являются: в собственном смысле — время св. Бенедикта Нурсийского (нач. VI в.), по подобию же - время пророка Елисея.
После своего зарождения каждое состояние проходит через шесть кризисов-испытаний (tribulationes), завершающихся периодом плодоношения (fructificatio): при этом бедствия народа Израилева знаменуют собою бедствия Церкви, а двенадцать израильских колен — двенадцать апостолов и двенадцать великих аббатов. Плодоношение первого состояния соответствует времени от Авраама до Захарии, отца Иоанна Крестителя; второго состояния — времени от Захарии до сорок второго поколения после него (42 х 30 лет жизни одного поколения = 1260); третьего - времени от двадцать второго поколения после св. Бенедикта Нурсийского (600 + [22 х 30] = 1260) вплоть до скончания века. Интересно, что ключевое для Иоахима число 1260 выводится им и из символического толкования соответствующего места Книги Иудифи (Иф. 8, 4): «Mansit autem Judith in viduitate sua annis tribus et mensibus sex. Magnum istud plane et aptum mysterium. Hie est enim ille magnus numerous qui universa haec continent sacramenta. Sunt enim menses 42, sive dies 1260, nihilque aliud designant quam annos 1260, in quibus Novi Testamenti sacramenta consistent» («Lib. de conc.», V, 89). При этом знамения и ужасы (signa terroresque) современной Иоахиму эпохи указывали ему, что его поколение проходит сквозь шестое смятение (день, печать) второго периода (1200-1260), т.е., другими словами, живет в преддверии апокалиптических событий: «Горе, горе! Как много, думаю я, уже родилось в настоящее время людей, которые не избегнут тяжести такого несчастия!» («Ench. in Арос.»); «Bestiae et reptilia, quae creavit Deus sexto die, regna sunt paganorum et sectae pseudoprophetarum, quae sexton tempore ecclesiae, quod in januis est, atrocius permittentur saevire contra Ecclesiam propter peccata» («Lib. de conc.», V, 18).
Стоит добавить также, что немаловажной чертой концепции Иоахима Флорского является характерное рассмотрение в ней в едином историческом контексте судеб иудейского народа и народа римского, ведущего свое начало от Ромула (753-716 до Р.Х.), первого царя Рима, и его брата Рема, рождение которых приходится на дни царя Озии, т.е. совпадает с зарождением второго состояния. Как утверждает Иоахим, иудейский и римский народы сделались народами Господними: «один — со дней Иакова, другой — со времени, в кое Христос пришел в мир, ибо из одного были избраны отцы чрез закон и обрезание, из другого - сыновья чрез таинство крещения; и поэтому в одном раскрылось подобие Отца, а в другом — Сына...» («Lib. de conc.», II, 1, 8). И если «иудейскому народу было ниспослано Писание Ветхого Завета, римскому народу - Писание Нового», то «духовным... мужам - духовное разумение, которое исходит из обоих Писаний» (Ibid.).
Помимо произведений, указанных выше, перу Иоахима Флорского принадлежит и заново открытая лишь в 1937 г. «Книга фигур» («Liber figurarum»), излагающая его учение в более доступной форме посредством ярких визуальных образов (геометрических схем, рисунков плодоносящих деревьев и т.п.), а также небольшие трактаты «О положениях веры» («De articuli fidei»), «О последних испытаниях» («De ultimis tribulationibus»), «О семи печатях» («De septem sigillis»), «Против иудеев» («Adversus Judeos»), «О житии и правилах св. Бенедикта» («De vita et regula Sancti Benedicti») и большая незавершенная работа «Трактат о четырех Евангелиях» («Tractatus super quattuor Evangelia»). Кроме того, его авторство ошибочно приписывалось комментариям на Книги пророков Исаии и Иеремии, а также циркулировавшим с конца XIII в. и снабженным портретами, эмблематическими иллюстрациями и графическими изображениями порядка тридцати пророчествам о судьбах римских пап от Николая III (1277-1280) и далее, обе серии которых («Genus nequam» и «Ascende calve») в результате составили единый сборник предсказаний («Vaticinia de summis pontificibus»). Житие же самого Иоахима написал его ученик Лука, будущий архиепископ Козенцы; другой вариант жития был Роздан в 1612 г. Иаковом Греком Силланским.
Иоахимизм. По смерти Иоахима Флорского судьба его учения складывалась чрезвычайно противоречиво, а подчас и драматично; имени же его до сих пор сопутствует двойственная слава блаженного пророка и еретика. Хотя уже в 1215 г. на IV Латеранском соборе была подвергнута осуждению изложенная в его «Книге об истинной и ложной философии» («Liber de vera et falsa philosophia») критика в адрес тринитарной доктрины Петра Ломбардского (склоняясь к тритеистической интерпретации Святой Троицы, Иоахим предлагал трактовать божественное единство не как «ѵега et propria», а как «collective et similitudinaгіа») - и сам собор, и булла Гонория III (1216-1227) от 1220 г. подтвердили ортодоксальность воззрений «кафолического мужа» (ѵіг catholicus) в целом. Однако в 1254 г. францисканец Герард из Борго Сан-Доннино составил глоссы к трем главным трудам Иоахима со вступлением к ним под заголовком «Введение в Вечное Евангелие» («Introductorium in Evangelium Aeternum»), где, искажая мысль самого аббата, утверждал, что комментируемые им сочинения и есть то Вечное Евангелие, что превосходит своим духовным смыслом Библию и должно прийти ей на смену в эру Святого Духа. В том же году против этого «Введения» выступил секулярный магистр Парижского университета Гильом из Сент-Амура, оспаривавший, впрочем, и саму легитимность францисканского ордена как таковую (в том числе ввиду приверженности многих его членов иоахимовской историософии). Заседавшая в Ананьи специальная комиссия кардиналов (1255), папа Александр IV (1254— 1261) и поместный собор в Арле (1263) произвели официальное осуждение указанного «Введения», сыгравшего — со второй половины XIII по XVI в. включительно - роль, по сути, основного документа теоретического и практического иоахимизма; Герард же был в 1263 г. заключен в тюрьму, где и умер, так и не отрекшись от своих убеждений. При этом, что не менее (если не более) важно, упомянутыми церковными властями одновременно была осуждена как таковая и сама концепция Иоахима о трех этапах божественного откровения миру. Ее критиковал также Фома Аквинский («Сумма теологии»: «Summa theologiae», I—II, q. 106, a. 4), a 30 декабря 1317 г. иоахимиты были осуждены и буллой «Sancta Romana» Иоанна XXII (1316-1334).
